Искушение для опера под прикрытием - Анна Бигси

– Конечно нет, откуда столько цинизма, – смеется Михаил, а я хмурюсь. – Мне нужна только информация и еще охрана. Ни один волос не должен упасть с головы этого человека.

– Тогда без проблем, – пожимаю плечами. – Только почему, если вам так это нужно, вы не сделали этого раньше или это очередная проверка для меня?

– Нет. Все гораздо проще. Этот человек хорошо знает всех моих людей, а нанимать левых работников неприемлемо для меня. А ты идеально подходишь.

– То есть я просто вовремя подвернулся под руку? – усмехаюсь, до сих пор не веря в свою удачу.

– Можно и так сказать.

– А что будет после того, как я выполню задание?

Напряженно слежу за его реакцией. Пытаюсь понять, насколько все опасно и не уберут ли меня после.

– Для умных людей у меня всегда есть работа… – неопределенно отвечает Михаил и откидывается на спинку.

– Хорошо, тогда имя, фамилия и адрес.

Небрежно придвигает ко мне конверт. Открываю и достаю из него две фотографии. Дыхание перехватывает, а пульс учащается. Та самая девушка, что вчера показал мне Сергей. Не может быть! С трудом заставляю себя успокоиться и не выдать охватившее меня волнение. Михаил не должен ни о чем догадаться.

– Кто это? – как можно более равнодушно спрашиваю и кладу фотографии обратно в конверт.

– Человек, за которым тебе надо будет проследить, – холодно отвечает он. – Имя и фамилия тебе не потребуются. Главное, стань ее тенью, а детали получишь от моих ребят. В общем, все.

Разговор окончен. Киваю и поднимаюсь. Убираю конверт во внутренний карман. Скоро у меня появится целая коллекция фотографий девушки, имя которой я до сих пор не знаю. Хмыкаю и спускаюсь. Пора браться за работу.

Алена

У Михаила какие-то проблемы, о которых он, конечно же, не собирается рассказывать, но жизнь в доме словно замерла. Прислуга передвигается бесшумно, охрана разговаривает шепотом. Гнетущая атмосфера заполняет все пространство. Складывается ощущение, что я в склепе. Холодном и мрачном, пропитанным энергетикой смерти.

Неприятные мурашки курсируют по телу, а сердце тревожно вздрагивает в груди. Мне не по себе, кожей ощущаю, что надвигаются какие-то неприятности. Это непреодолимое и такое нелогичное чувство съедает изнутри. Схожу с ума в этой клетке и никак не могу найти себе места. Каждый день одно и то же, из угла в угол.

Я не заперта, могу без проблем выйти на улицу или поехать по магазинам, встретиться с подругами или сходить в кино. Главное, предупредить заранее. Я свободна в своих передвижениях, но это мнимая свобода. За каждым моим шагом следят, каждое мое слово записывают и передают мужу.

Неужели он не понимает, что убивает меня? Методично. Изо дня в день. Уничтожает своей властью и вседозволенностью и как женщину, и как личность.

Прислоняюсь щекой к прохладному стеклу и прикрываю глаза. Хочу выбраться отсюда хоть ненадолго. Вдохнуть хоть пару глотков свободы. Если Михаил и правда меня так сильно любит, он должен меня понять и ослабить свой поводок. Иначе я погибну. Просто задохнусь у его ног…

Набираюсь решимости и спускаюсь. Михаил в своем кабинете. Стучу в дверь и, получив разрешение войти, немного приоткрываю ее.

– Можно?

– Любимая, – расплывается он в довольной улыбке, а у меня ком подкатывает к горлу. – Проходи, конечно.

Глубоко дышу, чтобы скрыть волнение, и тенью проскальзываю в кабинет. Муж небрежно стучит по коленям, и мне ничего не остается, как опуститься на них.

– Я соскучился, – шепчет он мне в шею, а его ладонь пробирается под полы халата и наглаживает мое бедро.

– Миш, – перехватываю его руку и вынуждаю посмотреть на меня. – Я хочу съездить к родителям.

– Когда? – вижу, как он напрягается, но старается скрыть эмоции от меня.

– Сегодня. Пожалуйста, мне очень надо развеяться, – кладу руки ему на плечи и мягко целую в висок. Нечасто позволяю себе подобные вольности, но сейчас мне просто жизненно необходимо получить вольную хотя бы на пару часов.

– Ты же знаешь, что я не могу тебе отказать. – Он расслабляется и целует мое запястье. – Возьми Петра и поезжай.

– Я сама хочу. Одна. Пожалуйста. Тут же недалеко, всего час, и я на месте, – умоляю его, глядя в глаза. Это почти нереально. За тот год, что мы женаты, я ездила куда-то одна всего два-три раза.

– Веревки из меня вьешь, – хмыкает муж и притягивает меня за шею к себе. – Поцелуешь меня за это?

Подавляю приступ тошноты и расслабляю губы, позволяя ему терзать их. Сухие губы напористо исследуют мои, а усы неприятно царапают кожу. Мужественно терплю, боясь спугнуть удачу одним неверным движением.

Насытившись своей властью сполна, Михаил наконец выпускает меня из своих объятий. Едва сдерживаюсь, чтобы не вытереть губы, и поджимаю их.

– Беги, – великодушно отпускает он. – Только не выключай телефон и держи меня в курсе.

– Хорошо. Спасибо.

Быстро переодеваюсь и спускаюсь, пока муж не передумал. Петр уже подготовил мне машину и услужливо распахивает дверь. Коротко благодарю и сажусь в салон. Давно не ездила за рулем, а эта машина просто нечто. Совсем новая и так приятно пахнет кожей. Кабриолет. Муж подарил на день рождения, но ездить мне на ней совершенно не разрешает. Всегда водитель. Всегда охрана.

Мотор едва слышно мурлычет, ожидая моего решения. Обрисовываю руль ладонями. Кожа такая мягкая и нежная, что не хочется отпускать. Надеваю солнечные очки и нажимаю газ, плавно выезжая с территории. Не терпится погонять, вновь почувствовать запах свободы, но моим желаниям не суждено исполниться. На дорогах образовались чудовищные пробки, и приходится медленно плестись. Включаю музыку и удобно откидываюсь на спинку.

В итоге до родителей доезжаю вместо часа за три. Михаил на удивление спокойно принимает эту информацию, хотя терпеть не может, когда четкий план что-то нарушает. Облегченно выдыхаю, радуясь, что муж не испортил мне настроение своим рычанием, и поднимаюсь в квартиру.

– Аленушка, как я рада тебя видеть. А почему без звонка? – Мама встречает на пороге. Крепко обнимаю ее и целую в щеку.

– Спонтанно вышло. Ехала мимо и решила навестить, – вру не краснея. Ни к чему им знать, как на самом деле все обстоит. Не хочу вмешивать их в свои проблемы. Главное, с ними все в порядке. А лишние волнения ни к чему в их преклонном возрасте.

– Мне же и угостить тебя нечем. Проходи, чаю попьем, – приглашает меня на кухню, с радостью иду за ней.

– Ничего не надо, мам.

В родительском доме ничего не изменилось. По-прежнему тепло и уютно. Здесь даже дышится по-другому. Все такое родное и любимое. Как же я скучаю по всему этому. По обстановке, выцветшей скатерти на столе, старому чайнику со свистком и запаху. Неизменно вкусному, знакомому и любимому с детства.