Двойной порок. Измена - Анна Штогрина

— Дана, ну ты даешь! У нас же свидание. Давай лучше ты зайдешь домой и наденешь платьице. А то у меня стойкое ощущение, что ты парень. Хорошо, что я сиськи видел, а то не поверил бы, — прикольнулся безобидно он надо мной.

И что мне ему ответить?!

Что мой единственный родственник — дедуля сидит сейчас посреди двора и шпилит в домино. И лезть в платье мне придется снова через крышу. Чтоб теперь он еще и мою голую жопу снизу увидел?!

— Ну уж нет. Иди ты переодевайся. И надень кроссовки. Пойдем на стадион играть в квадрат. Только по пути заберем из парка Юльку с Мариком, — твердо добавила я.

— А ты еще и командирша, оказывается. К тому же умеешь играть в квадрат. Кажется, я в тебя влюбляюсь, — он подошел ближе и посмотрел на меня сверху вниз. Улыбка сошла с его губ. Мы встретились взглядами. Он несколько секунд просто смотрел. Потом моргнул и сказал

— Ладно. Будь по твоему. Но только сегодня. Завтра с тебя самое настоящее свидание, и ты в платье!

Я скорее закивала, пока он не передумал. Мой новый знакомый поспешил домой и в этот раз вернулся быстрее. В простой серой футболке и джинсовых шортах. Надел уличные кеды с прорезиненными белыми носами.

— Чувствую себя золушкой. Я бегаю переодеваюсь, а ты в мужском костюме ждешь меня. Пипец какой то. Предупреждаю, я люблю сверху. Поэтому только сегодня позволил тебе поруководить, — он нагло взял меня за руку и повел на выход из двора.

Любит сверху… Я правильно расслышала?! Он ведь не про секс сказал в первый час знакомства…

В тот день мы задержались на стадионе допоздна. Марик притащил мяч и бутерброды. А Алик несколько раз брал в будке сок и колу. На сухом пайке мы продержались до сумерек. Потом всем хотелось зверски жрать, и мы побрели по домам.

От смеха у меня болели щеки. Мы очень круто и весело провели время.

Алик проводил меня до ворот длинного двора с множеством сплетников — соседей. Я попросила не вести меня, как по красной дорожке, до нашей калитки. Иначе потом от милых бабулек мне будут в спину лететь семечные скорлупки с гнусавым «проститутка».

Такой уж у нас развеселый дворик.

Парень остановился и долго смотрел на мои губы. Склонился ниже и поцеловал меня. Мягко и поверхностно.

— Оставь мне свой телефон. Я тебе завтра позвоню, — спросил он на последок.

У меня в животе заплескались дельфины, или он просто забурчал от голода, я так и не поняла.

— Мой мобильный разбился на прошлой неделе. Поэтому пока просто стучи в рельсу, — снова соврала я.

— Мм, жаль. А я думал написать тебе спокойной ночи, кошечка, — сказал он тише.

Я аж занервничала рядом с ним. Выпуталась из его объятий и, уже заходя во двор, ответила

— Считай, что написал. А я ответила «и тебе, котяра» — и я убежала уставшая, голодная, но такая счастливая.

* * *

На следующий день я, как истиная наивная дурочка, нарядилась в одно из своих еще школьных платьев с самого утра. Ждала невесть чего. У моря погоду.

Ведь Алик не знал, где я живу, а о времени мы не договорились.

Поэтому уже с девяти утра я порхала разодетая и кое как накрашенная украденной косметикой. Надела под синее шелковое платье босоножки на танкетке зеленого цвета. И взяла красный студенческий рюкзак для отвода блеклых глаз дедули.

Летящей походкой роковой соблазнительницы я помчалась к воротам нашего двора. Выйдя за металлическую обшарпанную дверь буквально впечаталась в грудь Алика раскрашенными химической розовой помадой губами.

Парень уже ждал меня. При параде. В белой рубашечке с накрохмаленным воротничком и брюках с выглаженной стрелкой. В руках он держал коробку шоколадных конфет.

— Ох, ё! — неопределенно хмыкнул он, рассматривая мой внешний вид.

Я помялась с ноги на ногу. Что его так удивило? Мой роскошный внешний вид? Может серые стальные стрелки на глазах или яркие розовые губы запали в душу?

— Привет, Алик, это мне? — я быстро забрала из его рук коробку конфет.

Он продолжал хмуро пялиться на мое лицо.

— Ты точно Дана? — неуверенно спросил он, не в силах скрыть свое изумление от моей девичьей красоты.

— А ты точно Алик? — грубо буркнула я, проходя мимо него.

Только когда он посмотрел на мою задницу смог выдохнуть.

— Слушай, тебя что выкрали Бременские музыканты и заперли в бродячий цирк? Решили подзаработать на твоем клоунском виде? Че за хрень на твоем лице? — бескультурно проговорил он.

Я вспыхнула от обиды. Неужели не оценил мои старания?!

— А тебя что выкрали пришельцы и проводили над тобой опыты? Препарировали твою башку, и теперь она пустая? Или вся твоя культура в заднице пропала. Будь осторожен! Они могут вернуться и прочистить через нее остатки ума и вежливости, — зло прошипела я в ответ.

Он безобидно рассмеялся и взял меня за руку. Потащил по улице в направлении, известном лишь ему.

— Э, ты куда меня так поволок? Я ж надеюсь, ты не скрытый маньяк? — я еле успевала за ним идти.

— Если б я и был маньяк, то после твоего внешнего вида, точно б передумал маньячить. А так, пойдем сейчас в кафе моих родителей, и я тебя тщательно умою. Потом позавтракаем и поедем погуляем в центре города, — не оборачиваясь, ответил парень.

Я дернула руку раздраженно.

— Не собираюсь я умываться! Я вообще то все утро красилась, — с обидой сказала я.

— Да уж, вижу. Нанести такой слой разноцветной штукатурки надо много времени. Но если ты не хочешь умываться, то нам все равно надо зайти в кафе. Я попрошу у девчонок косметику и тоже нанесу боевой раскрас. А то рядом с тобой сегодня я чувствую себя не в своей тарелке. Бледненьким. Ты ведь не против, Харли Квин, если я сделаю себе макияж в стиле Джокера, — он снова засмеялся.

Я же уже шипела зло и яростно.

Но все равно шла за ним.

— Ты пойми, Дана. Я вообще не из пугливых. Но то, что ты с собой сделала, это полный пиздец. Тебе категорически нельзя пользоваться косметикой. Твоя естестественная внешность идеальна. Ты очень красивая девушка. И тут уж два варианта. Либо распугивать людей. На что мне, впринципи, плевать. Но тогда и мне придется подогнать свой образ. Либо умыться и вытереть твои губы и позволить мне тебя поцеловать. Лично я за второй вариант, — рассуждал с видом знатока женской внешности Алик.

Я устало выдохнула. Он явно не обладает художественным складом ума. Ему мои шедевральные красочные мазки не понять.

Кафе располагалось на углу нашей улицы. Называлось Студенческое. Простые деревянные столы и стулья. Чистенькие коричневые скатерти и привязанные к седушкам подушки в тон древесного интерьера.