Проверено: мин нет! - Сергей Самаров

– Местных мужчин проверяли? – поинтересовался майор Голованов.

– А как их проверишь?

– Это просто, товарищ генерал. Только хорошие профессионалы в бою, во время перебежки, приклад держат у плеча. Некоторые для этого даже ремень автомата укорачивают. С коротким ремнём проще работать, меньше амплитуда колебания, быстрее начинается момент прицеливания, следовательно, скорее звучит выстрел… Большинство же, в том числе и солдаты, которые где-то на полигоне правильно стреляют, в бою предпочитают приклад в бицепс упирать. Боевики делают так почти все поголовно. Даже одного рожка достаточно, чтобы весь бицепс был в синяках. Отдача лупит… Проверить бицепсы, и сразу видно, кто только что стрелял…

– Я не в курсе… «Витязь», наверное, это умеет… Они операцию проводили… Парни опытные… Знают, что делают…

– Да, они должны были проверить… – согласился представитель одного спецназа, оценивая способности второго. Без пренебрежения сказал, даже уважительно, что вообще-то редко случается, особенно, если оценивает представитель лучшего российского подразделения спецназа.

– Постоянно гонять в село большие силы мы не можем. Осведомитель там есть, как я уже говорил, но ему не слишком доверяют, а он сам нам не слишком доверяет. Но всё же он сообщил, что Расул Щипач время от времени в селе появляется… А однажды даже появился в сопровождении Наримана Омарасхабова – это главарь банды, орудующей в окрестностях села. То есть банда орудует не в окрестностях, но сам главарь и несколько его ближайших помощников родом из села… И иногда там появляются…

– Я понял, Владислав Аркадьевич… Моя задача – захватить Расула Щипача, а если повезёт, и Наримана Омарасхабова…

– Вы удивительно догадливы… – вздохнул генерал. – Задача такая… Занять выжидательную позицию где-то неподалёку. И ждать сообщения, что Щипач пожаловал домой… В его городском доме, где жена и трое детей живут, устроена засада силами наших сотрудников. Но в городе нашим проще работать… В сельской местности нам без вас не обойтись… Задача осложняется временным ограничением. Согласно нашим данным какой-то человек из-за границы назначил Нариману Омарасхабову и Расулу Щипачу встречу через три недели в Баку… Из этого мы делаем вывод, что похищенные документы по-прежнему находятся у похитителей. Их, естественно, следует изъять… Но этого мало… Нам необходимо знать, кому и зачем понадобились эти документы. Но это уже задача другая, и решать её, возможно, будут другие люди…

– Эксплуатационные инструкции предполагают наличие предмета, который планируется эксплуатировать…

– Естественно… Но противовертолётные мины пока были выпущены только в ограниченном количестве… Хотя были и поставки, дающие нам право подумать… Но это потом… Ваша задача ясна? Понимаете, чем вам следует заняться?

– Значит, будем разрабатывать план операции… – соглашаясь, кивнул Голованов.

– План уже практически разработан… Вам осталось только ознакомиться с материалами дела и с самим планом… Естественно, в соответствии с вашим опытом и возможностями вашей группы план следует подкорректировать… Вот здесь, – Владислав Аркадьевич перевернул в сторону собеседника папку с документами, которые прежде просматривал, – досье на Расула Щипача и досье на Наримана Омарасхабова. Фотографии даже не слишком старые, им всего два года… Часть документов с грифом «секретно»… Поэтому необходимо расписаться в получении… Дежурный сейчас принёсёт журнал регистрации…

Генерал взялся за телефонную трубку аппарата внутренней связи. И не забыл в очередной раз поправить манжет рубашки, опять неровно высовывающийся из-под рукава пиджака…

БТР чуть качнуло в яме на дороге – несколько недель назад, когда в селе шёл бой, мина от 50-миллиметрового ротного миномёта взорвалась на самом краю асфальтового полотна, и часть дороги просто в кювет съехало, сползло. Яма не слишком большая, хотя длинная, однако всё же чувствительная даже для такого крупного колеса, как у БТРа. И даже для всех четырёх колёс правой стороны, которые одно за другим яму преодолевали. Но машина дальше двинулась без остановки – сильная и уверенная, похожая на какое-то ископаемое хищное животное.

– Эх, дороги… – изрёк механик-водитель сакраментальную русскую фразу.

– Твоей-то машине… – возразил круглощёкий румяный майор с нарукавной эмблемой военной разведки, сидящий в кресле командира экипажа. – И на дороги жаловаться…

– Моей машине, товарищ майор, давно на пенсию пора… Это же ещё «семидесятка»… Одна из последних в армии, надеюсь… Того и гляди развалится… В прошлом месяце неделю на двух мостах вместо четырёх ездил… Один двигатель заклинило[3]… Думал, спишут технику… Нет, отремонтировали… Вкладыши заменили, коленвал старый оставили, даже шлифовать не стали и снова в работу… Так, наверное, до моей пенсии доездит…

До пенсии парню было немногим меньше сорока лет…

– С нами не доездит… – изрёк майор, и тон у него был многообещающим. – Тебе повезло… С нами все машины быстро списывают…

Технику для поездки им выделили только два часа назад, с солдатом-контрактником Алексеем Бутырским, «хозяином» БТРа, познакомились перед выездом, а со стрелком в башне и познакомиться не успели, потому что он со своего места не выбирался и за всю дорогу слова не промолвил. Но надежа на то, что стрелок в башне им достался не глухонемой, у спецназовцев всё же была…

* * *

Улицы села были пустынны и выметены осенним ветром, который здесь имеет преимущественное направление с гор в сторону долины, то есть вдоль улицы, и всё с неё сметает. Никто спецназовцев не встречал. Только где-то в дальнем конце длинной, поднимающейся косо по склону улицы удирал от БТРа на велосипеде, со всей возможной силой и скоростью нажимая на педали, мальчишка с голой смуглой спиной. Вроде бы не по сезону с голой спиной на велосипеде кататься – осень в середине. Но, похоже, просто рубашку надеть не успел… Таких мальчишек спецназовцы не любили, потому что бороться с ними было бесполезно. Не будешь же стрелять в пацана. А он так торопится наверняка не домой, его мама второпях послала куда-то туда, где есть мужчины, которые не хотят со спецназом встретиться. Увидела со склона, на котором дом стоит, въезжающий в село БТР, и сразу отправила. И мальчик начал с удовольствием демонстрировать свои спортивные способности. Он тоже знал, как и его мать, что ему в голую загорелую спину стрелять не будут…

Впрочем, здесь наверняка много таких мужчин, что встречи избегают. Всех их проверять не будешь, и всех их никогда не отловишь. Пока приходится отлавливать только тех, кто известен и кого точно есть, за что отлавливать. Таких тоже много, и чем дальше, тем оказывается больше. И чем это вызвано, аналитики пока сказать точно не могут. По крайней мере негласная война, кажется, и в Дагестане уже начинается так же, как начиналась когда-то в Чечне. Но если в Чечне во главу угла ставились какие-то политические цели и лозунги, здесь нет даже их. Здесь бал правил криминал, причём так уверенно и свирепо, так назойливо и демонстративно, что становилась ясной посторонняя заинтересованность в обострении обстановки в северокавказских республиках. Кто-то криминал финансировал, как когда-то финансировал сепаратистов в Чечне…