Герои Олимпа. Книга 4. Дом Аида - Рик Риордан

Советник ее отца, Танатос, бог смерти, заметил, что подобное отношение Плутона может считаться своеобразной услугой. В конце концов, она ведь не должна быть жива. Обрати Плутон на нее внимание, и ему, вполне возможно, придется вернуть ее в мир умерших.

Другими словами, обращение к Плутону стало бы очень плохой идеей. И все же…

«Пожалуйста, папа, – она вдруг обнаружила, что мысленно взывает к нему, – мне нужно найти путь к храму в Греции – в Дом Аида. Если ты где-то там, внизу, подскажи, что делать».

Краем глаза она заметила какое-то движение на самой линии горизонта: что-то маленькое и светлое на невероятной скорости неслось по полям, оставляя за собой белый, как у самолета, след.

Хейзел не могла в это поверить. Она ведь даже надеяться не смела, но это был…

– Арион.

– Что? – не понял Нико.

Когда светлое облако приблизилось, Лео издал радостный вопль.

– Это ее конь, старик! Ты пропустил знакомство с ним. Но мы не видели его с тех пор, как покинули Канзас!

Хейзел засмеялась – впервые за несколько дней. Так здорово было видеть старого друга.

Где-то в миле к северу от них маленькая светлая точка забралась на холм и остановилась на вершине. Удивительно, но когда конь заржал и всхрапнул, его было отлично слышно даже на «Арго-II». Теперь у Хейзел не осталось никаких сомнений – то был Арион.

– Нужно подлететь к нему, – сказала она. – Он здесь, чтобы помочь.

– Ладно, – Лео почесал голову. – Но, э-э, ты же помнишь, больше никаких приземлений? Гея только и ждет момента, чтобы нас уничтожить.

– Просто подведи корабль, а я спущусь по веревочной лестнице. – Сердце Хейзел грохотало в груди. – Думаю, Арион хочет мне что-то сказать.

Хейзел еще никогда не была так счастлива. Ну разве что в ночь празднования победы в Лагере Юпитера, когда она впервые поцеловала Фрэнка… но этот раз можно было смело ставить на второе место.

Спрыгнув на землю, она тут же бросилась к Ариону и обвила его шею руками.

– Я так скучала по тебе! – она прижалась лицом к теплой коже коня, от которого пахло морской солью и яблоками. – Где ты был?

Арион заржал. Хейзел пожалела, что не умеет, как Перси, беседовать с лошадьми, но в целом она уловила нетерпение коня, будто он говорил ей: «Нет времени на сантименты, девушка! Скорее!»

– Хочешь, чтобы я пошла с тобой? – спросила она.

Арион махнул головой и переступил с ноги на ногу. В темно-карих глазах горела жажда действия.

Хейзел все еще не могла поверить, что он правда был здесь. Пусть он мог скакать по любой поверхности, в том числе и по морю, она не ожидала, что он последует за ними в древние земли. Средиземноморье было враждебно как к полубогам, так и к их союзникам.

Арион бы не пришел, не будь Хейзел так сильно нужна помощь. И он казался таким взволнованным… Если уж что-то смогло напугать бесстрашного коня, Хейзел тем более должна была этого остерегаться.

Но она, напротив, практически ликовала, настолько она пресытилась постоянным страхом воды и высоты. На борту «Арго-II» она ощущала себя бесполезным балластом и была счастлива вновь оказаться на твердой земле, пусть даже то была территория Геи. Хейзел приготовилась к поездке верхом.

– Хейзел! – крикнул Нико с корабля. – Что там у тебя?

– Все в порядке! – Она присела на корточки и призвала из недр земли золотой самородок. Ей все лучше удавалось контролировать свою силу. Драгоценные камни практически перестали прыгать вокруг нее, стоило ей немного отвлечься, а вытягивать золото из почвы стало совсем легко.

Она скормила самородок Ариону… обожающему похрустеть золотом. Затем улыбнулась Лео и Нико, наблюдающим за ней с другого конца веревочной лестницы на высоте около ста футов над землей.

– Арион хочет куда-то меня отвезти.

Мальчики обменялись тревожными взглядами.

– М-м… – Лео указал на север. – Пожалуйста, скажи, что он не собирается увезти тебя туда.

Все внимание Хейзел было сосредоточено на Арионе, так что она даже не заметила штормовое облако, зависшее над чем-то вроде руин, может, римского храма или укреплений, расположенных на вершине соседнего холма. Вниз по склону протянулось толстое щупальце дыма, будто испачканный в чернилах палец.

Хейзел ощутила привкус крови во рту. Она посмотрела на Ариона.

– Ты хочешь пойти туда?

Арион тихо заржал, будто отвечая: «О да!»

Что ж… Хейзел сама просила о помощи. Может, таков был ответ отца?

Оставалось верить в это, хотя она чувствовала в этой буре нечто чужеродное, не связанное с Плутоном… Нечто темное, могущественное и совсем не обязательно дружелюбное.

И все же это был единственный ее шанс помочь друзьям – стать ведущей вместо вечно ведомой.

Затянув ремень, на котором висела ее спата из имперского золота, Хейзел забралась на спину Ариона.

– Все будет в порядке! – крикнула она Нико и Лео. – Оставайтесь здесь и ждите меня.

– И как долго? – спросил Нико. – А что, если ты не вернешься?

– Не волнуйся, вернусь, – пообещала она, надеясь, что не обманывает.

Девушка пришпорила Ариона, и они пулей понеслись через поля навстречу разрастающемуся смерчу.

Буря черным куполом накрыла холм.

Арион направился прямо в ее эпицентр.

Когда Хейзел очутилась на вершине, ей показалось, что она попала в другое измерение. Мир потерял краски. Смерч выстроил вокруг холма черную толстую стену. Небо посерело. Руины побелели и едва не светились. Даже Арион из карамельно-коричневого стал темно-пепельным.

Внутри глаза бури оказалось спокойно. Кожу Хейзел тронуло холодом, как после ватки со спиртом. Перед ней открывался проход через арочный проем в заросших лишайником стенах.

Из-за сумрака Хейзел почти ничего не могла различить внутри, но явно чувствовала некое присутствие, будто кусочек металла рядом с огромным магнитом. Этому зову невозможно было противиться, он тянул ее к себе.

И все же она засомневалась и остановила Ариона, который тут же нетерпеливо зацокал по земле копытами. Все, до чего он дотрагивался – трава, грязь, камни, – тут же белело, будто покрывалось инеем. Хейзел вспомнился ледник Хаббард – как лед трещал под их ногами. Затем в памяти всплыл образ осыпающегося пола в той жуткой пещере под Римом и падающие в Тартар Перси и Аннабет.

Она очень надеялась, что уж этот черно-белый холм останется незыблемым, но в любом случае следовало идти вперед.

– Ну что ж, мальчик, пойдем, – голос прозвучал приглушенно, будто она говорила, уткнувшись лицом в подушку.