Иномирянка (не) хочет домой - Лариса Петровичева

Полина

Турген был темноволосым невысоким мальчиком, очень деятельным и энергичным. Схватив Киру за руку, он потащил ее к дому, рассказывая, чем сегодня можно заняться после завтрака – дочка пыталась схватить меня за руку, но Турген оказался быстрее и уволок ее. Мы с Джейми пошли за детьми. Двухэтажный дом мага с белыми колоннами и кружевной оградой балкона был светлым и легким – он, казалось, парил среди зелени сада, и я невольно подумала, что здесь очень хорошо жить, среди пения птиц и кустовых роз на клумбах.

Впрочем, я сразу же отогнала эту мысль. Мы не будем жить здесь. Джейми вернет нас домой.

Когда мы вошли в гостиную, то чувство было таким, словно мы пришли в музей. Дорогой паркет с узорами, пушистый темно-красный ковер, шелковые диванчики, вазы с цветами, даже открытый рояль – все говорило о том, что Джейми Ольденхольт живет, ни в чем себе не отказывая. Из столовой веяло сытным запахом завтрака, и когда я подумала, что мы с Кирой ели вчера утром, в животе тоскливо заныло.

На невольничьем рынке товар не калечили – но и не слишком-то за ним ухаживали.

- У вас очень уютно, - сказала я. Джейми кивнул. Он выглядел смущенным, словно ему было очень не по себе от гостей, но в то же время он не мог поступить по-другому. Он был очень добр, этот Джейми Ольденхольт, боевой маг его величества Георга: я успела повидать достаточно, чтобы узнавать в людях доброту – настоящую, а не притворную.

- Присаживайтесь, - пригласил он, когда мы вошли в столовую, и указал на один из стульев. Турген уже успел усадить Киру и сел сам, болтая ногами так, что длинная светлая скатерть взмывала флагом пиратского судна. Кира по-прежнему смотрела на меня с испугом, но сейчас я чувствовала, что она привыкает, успокаивается и скоро перестанет бояться.

- Благодарю вас, - улыбнулась я. Джейми похлопал в ладоши, и на скатерти появились тарелки по числу едоков и огромная сковорода, в которой шипела желтоглазая яичница в компании с грибами, фасолью, сардельками и полосками бекона. Взявшись за ложку, Джейми сообщил:

- У нас так принято, что каждый берет себе столько, сколько захочется. Угощайтесь.

Пожелав друг другу приятного аппетита, мы принялись за еду. Кира ела осторожно, словно боялась, что яичница на ее тарелке исчезнет. Турген был джентльменом: развлекал Киру болтовней, ни на минуту не отвлекаясь от еды.

- Я тебе тогда покажу свой замок, я его из бумажных кирпичиков сделал. И ты не упирайся, а сразу со мной иди, замок у меня как настоящий! А потом пойдем на пруды, там крокодил живет, но он почти ручной, никого не кусает. Мы ему будем рыбу кидать, знаешь, как он ловит? Хоп! И готово!

Я смотрела на дочь, прикидывая, что делать дальше.

- Задумались? – окликнул меня Джейми. Я кивнула.

- Думаю, что Кире надо будет прилечь после еды, - ответила я. – Она очень устала.

- Согласен, девочке надо отдохнуть. Тогда все пойдет на лад. Слышишь, сыч? Не наседай со своими замками и крокодилами, - приказал Джейми. Он сидел рядом со мной, и я чувствовала запах его одеколона – тонкий травяной аромат. Неужели нам с Кирой в самом деле так повезло? – Ну а вы?

Я вдруг вспомнила своего бывшего мужа. Наверно, он обрадуется, когда узнает, что мы пропали без вести. Тогда ему больше не придется бегать от алиментов – будет жить спокойно, еще и представляться страдающим отцом, который потерял ребенка из-за стервы бывшей жены. Почему-то Джейми, который, кажется, до сих пор чувствовал себя неловко, казался мне совсем другим. Рядом с ним мне было очень спокойно. Надежно.

- Вы сможете вернуть нас в наш мир? – спросила я. Джейми неопределенно пожал плечами.

- Не знаю, - ответил он. – И не хочу внушать вам напрасные надежды. Конечно, я поищу способ, но… - он посмотрел на меня с искренним сочувствием. – Но я не даю гарантий.

Кира замерла за столом. Турген, который рассказывал ей про своего ежа, тоже перестал болтать ногами.

- Понимаю, - вздохнула я. – Тогда я хотела бы быть вам полезной.

Мама говорила, что всякий гость как рыба – хорош только три дня, а потом уже начинает попахивать. А я не хотела, чтобы Джейми однажды пожалел о своей доброте.

Нам с Кирой больше не на кого опереться.

Джейми понимающе улыбнулся. Он был не слишком-то красив, если подходить к красоте со стандартными мерками. Если бы я была скульптором, то сказала бы, что его лицо можно было бы вылепить с более тонкими чертами. Чуть уменьшить нос, сделать темные брови потоньше, а рот не настолько крупным. Но в нем были сила и доброта – и они делали мага тем, на кого хотелось смотреть. Живым. Настоящим.

- А что вы умеете делать? – спросил он. – Кем вы работали в своем мире?

- Я была художницей, - ответила я. – Рисовала иллюстрации для детских книг.

Если сначала Олег восхищался моими работами и называл их чистыми и искренними, то со временем они превратились в мазню и бумагомарание. Это как раз совпало с тем, что он завел любовницу и, пытаясь внутренне оправдаться, принялся принижать меня.

Может, нам и некуда возвращаться?

- Звучит интересно, - одобрительно кивнул Джейми. – Но в Берендайне есть два живописца, они привычно воюют между собой и третьего уж точно не пустят. Особенно женщину.

Я усмехнулась, задумчиво гоняя фасолину по тарелке. «Баба не может в творчество» - так говорили и у нас.

- Значит, у меня не получится пристроиться с мольбертом где-нибудь в парке и рисовать портреты гуляющих, - вздохнула я, и Джейми ответил:

- Нет. Побьют, не посмотрят на нежный пол.

- Тогда как я могу быть вам полезна? У меня нет привычки сидеть у кого-то на шее.

Джейми удивленно посмотрел на меня.

- Почему вы не хотите просто быть моей гостьей?

- Потому что… - я замялась. – Это неудобно, так пользоваться вашей добротой. Вы и без того спасли нас.

Джейми улыбнулся. Улыбка смягчила резковатые черты его лица, и я невольно задалась вопросом: женат ли он? Есть ли у него невеста, подруга?

- Если вам так уж не сидится на месте, то помогите мне с вещами, - предложил он. – Еще не все разобрал после приезда из столицы, а голему можно поручить не все. Это мне точно поможет.

- Договорились! – улыбнулась я. – Буду рада.

***

Джейми

Итак, мне в руки попалась иномирянка-художница. Которая, к тому же, оказалась горда и независима: сдержанно поблагодарила меня за свободу для себя и дочери и готовилась работать.

Должно быть, так принято в их мире. Не быть украшением дома и мужа, как у нас, а самой строить свою жизнь так, как считаешь нужным. Мне это понравилось.

Всякий боевой маг решает любую задачу, попавшую ему в руки, именно по-боевому. У меня появились новые люди. Девочку надо было вылечить от немоты. Молодую женщину надо было пристроить в новой жизни так, чтобы она не чувствовала неудобств. Ах, да! Их следовало вернуть обратно в родной мир.