Прогулки по Луне - Саша Кругосветов

Воздух здесь оказался очень разреженным, у обоих сильно болела голова. Ветров быстрее адаптировался, сказались постоянные тренировки – и в горах, и на тренажерах у Макса. Шельга – наоборот, совсем никакой. Очень и очень слаб, голова кружилась, да и сам он двигался пока с большим трудом. Космонавты попытались встать. Ветров отметил, что почти не ощущает теперь своего веса. Ну, конечно… Тяготение в шесть раз меньше. Значит, он весит сейчас килограммов двенадцать-тринадцать, не больше.

Вошли великаны, двухметровые гиганты с гипертрофированными надбровными дугами и челюстями, полуголые, кожа светлая, с синеватым отливом. Одежда на плечах и на бедрах – шкуры животных, разные виды меха. Великаны обратились к путешественникам на английском, на плохом, корявом, но это все же был английский. Откуда они могут знать английский? Называют себя народом «энки», «бритоголовыми». Действительно, их головы тщательно выбриты, так же тщательно выбриты лица, однако у некоторых – косматые рыжие бороды. «Бороды, видимо, носят начальники, возможно, жрецы или какие-нибудь другие высокопоставленные лица», – подумал Юрий. Бритоголовые с высоты своего огромного роста презрительно рассматривали землян, выразительно поглядывая друг на друга.

– Вы находитесь в центре энков, в городе Урук, вы теперь наши пленники. Можете называть нас волобуями, если хотите, так называют нас в колонии землян, – судя по всему, эти самые волобуи были настроены подозрительно и далеко не дружественно. – Следуйте за нами, жалкие негодяи! – Да, такого обращения наши путешественники никак не ожидали. «Ну, не нравимся мы им, все равно могли бы и повежливей».

Ветрова и Шельгу отвели к Думузи, начальнику воинского отряда. Его помощники объяснили пришедшим, что на языке селенитов имя Думузи означает «покровитель скотоводов». «Почему скотоводов? Эти великаны, они скотоводы, что ли? Где здесь можно разводить скот? Наверное, есть какие-то полости под поверхностью Луны. Скотоводы, волобуи… Волобуи – звучит вполне по-русски. Слово „волобуй“, как я помню, было когда-то принято у донских казаков для обозначения тех, кто забивает волов. Остроумно, черт побери. И довольно точно. Наверное, среди колонистов есть русские. Интересно, откуда там могли взяться русские?»

Думузи встретил землян в большом зале, на его плечах и бедрах, так же, как и у его охранников, – грубые шкуры и мех. Только под мехом и шкурами на нем была одежда, чем-то напоминающая Ветрову их собственные костюмы. Стены украшены плющом, диким виноградом, пучками сахарного тростника. Это не имитация, не сухие стебли и листья – настоящие живые растения, которые поднимаются вверх, казалось бы, прямо из гладких полированных плит пола. Видимо, там, под этими плитами, к их корням каким-то образом подаются вода и питательные вещества.

– Откуда вы взялись, мерзавцы? Вы что, не знаете? С американцами подписана конвенция: земляне в течение пятидесяти лет обязуются не посылать сюда экспедиций. За это мы гарантировали не трогать вашу вонючую колонию. Кто вы и зачем сюда явились?

«Грубые неотесанные скотоводы… Непонятно, откуда у них скафандры, летающие тарелки, вся эта сложная техника? Кто построил этот потрясающий зал? Неужели такие тупые гориллы в состоянии создавать и поддерживать работу сложного и высокотехнологичного лунного мира?»

Ветров рассказывает о том, что они стартовали с Тихоокеанского побережья Америки, «как мы поняли – вы что-то знаете об Америке». Что по многим причинам экспедиция не была заранее запланирована. Поэтому они не успели должным образом подготовиться к полету, не изучили расположения колонии землян, а о существовании «лунян» и вообще ничего не знали. Встреча с жителями Луны для них сюрприз и большая честь.

– Отведите нас к землянам. Неплохо было бы вернуть пушку моему другу. У него есть все документы на оружие. Конечно, для вас это не имеет значения. Но документы – это всегда хорошо. Документы подтверждают благонадежность человека. Вы можете на нас положиться. Мы прибыли не ради переворота, у нас нет секретных заданий, мы не собираемся ничего менять. А пистолет – как можно остаться без оружия? На незнакомой планете, с незнакомыми существами, ничего не зная о том, как здесь организована жизнь.

Селениты недоверчиво выслушали рассказ Ветрова.

– Ну, теперь ты скажи что-нибудь, мелкий! – Шельга плохо понимал, что происходит. Его качало из стороны в сторону – ну, не было у него сил стоять.

– Дайте мне сесть и верните оружие!

Огромный волобуй, видимо охранник, неожиданно схватил Шельгу за шиворот и резко встряхнул.

– Оставь его, жердяй, – не видишь, ему плохо? – закричал Юрий. – Оставь моего друга. Или ты не понял?

– Что молчишь, мелкий, не умеешь разговаривать? – спросил волобуй, словно не заметив криков Ветрова, и неожиданно наотмашь ударил Шельгу ладонью по лицу. Одним прыжком Юрий покрыл несколько метров, отделявших его от охранника. «Вот это был прыжок! – подумает он позже, вспоминая об этом происшествии. – Расстояние – ну никак не меньше пяти метров, и будто взлетел над полом, во всяком случае – до уровня головы этого нелепого великана».

– Получай, дубина! – Кулак землянина врезался в огромную, гладкую, голубовато-белую челюсть волобуя. Удивлению Ветрова не было границ – никак он не ожидал от себя такой прыти. Новая жизнь меняет человека. Он теперь на Луне, добился того, о чем раньше не мог даже мечтать… Свободен, совершенно свободен. К черту ограничения, к черту воспитание и всяческую политкорректность, к черту ощущение опасности и холодный расчет. Ветров чувствовал себя по-настоящему независимым и свободным, он будет теперь делать только то, что считает нужным.

«Что произошло, что случилось с огромным волобуем? Гигант словно рассыпался от удара, упал без сознания, рухнул, словно огромная, беспомощная скала. Вот он, лежит бездыханный на гладком полу. Не он – его пластилиновая копия. Неужели я убил его? Ну, конечно, мы, земляне, выросшие в условиях шестикратно большего тяготения, должны быть значительно сильнее селенитов».

Немая сцена: все поражены, Шельга – тот просто опешил, Думузи не может поверить собственным глазам – неожиданная демонстрация мощи незнакомого землянина произвела на него сильное впечатление. Волобуйские женщины хлопочут около упавшего великана, пытаясь привести его в чувство.

Начальник воинского отряда принимает наконец решение.

– Хорошо, будь по-твоему. Отведем в колонию – но только тебя, одного тебя! А этого, – он указал на Шельгу, – оставим пока здесь.

Шельга как заведенный продолжал бубнить:

– Верни оружие, Думузи, верни мой пистолет.

– Ты, сопля, что ты со своей пукалкой носишься? Разве это оружие? Рогатка, по существу. Детская рогатка, которой никого не испугаешь. Покажешь себя послушным и тихим – отдадим пукалку, будто она может тебя от чего-то спасти, человечек из железного века. Не бойся. Мы тебя не тронем. Подлечим. Эй, кто-нибудь, дайте-ка ему желатиновый зонд. Съешь, мелкий, это органическая микросхема – пока зонд рассасывается, мы осмотрим тебя изнутри. За тобой будем следить… Не обсуждать мои слова! Ты безоружный. Даже если мы отдадим тебе твой беспомощный gun, разве это оружие? – показывает свой бластер, беззвучно стреляет тонким лучом, потом дает шипящий электрический разряд в воздух.