Разобранные - Нил Шустерман

– Значит, не пойдешь?

– Я очень хочу. Ты даже не представляешь, как… но не могу.

– Значит, все, о чем мы говорили, было ложью.

– Нет, – говорит Ариана. – Это была мечта. Но вмешалась реальность. Кроме того, побег ничего не решит.

– Для меня побег – единственный способ спасти свою жизнь, – шипит Коннор. – Меня собираются отдать на разборку, на случай, если ты забыла.

Ариана нежно гладит его по лицу.

– Я помню, – говорит она, – но меня же не отдают.

На верхней площадке вспыхивает свет, и Ариана рефлекторно прикрывает дверь.

– Ари? – зовет девушку мать. – Что случилось? Что ты делаешь у двери?

Коннор отскакивает в сторону, чтобы его не заметили. Ариана оборачивается и смотрит вверх:

– Да ничего, мам. Под окнами койот ходит. Решила проверить, где кошки.

– Кошки все наверху, солнышко. Закрывай дверь и ложись спать.

– Значит, я койот, – говорит Коннор.

– Тсс, – предостерегающе шипит Ариана, закрывая дверь практически полностью.

Сквозь оставшуюся узкую щель видно лишь часть лица и один фиолетовый глаз.

– Ты справишься, я знаю. Позвони, когда будешь в безопасности, пожалуйста, – говорит Ариана и закрывает дверь.

Коннор еще долго стоит на крыльце, дожидаясь, пока выключится свет. Он не думал, что придется бежать одному, но, возможно, он просто был слишком наивен. Мальчик оказался в одиночестве в тот момент, когда родители подписали документы.

* * *

На поезде он уехать не может и автобусом воспользоваться – тоже. Денег у него достаточно, но ночью ни поезда, ни автобусы не ходят, а утром его уже хватятся, и находиться в транспорте будет небезопасно. Там его станут искать в первую очередь – это очевидно. Дети, обреченные на разборку, убегают так часто, что для их поимки созданы специальные отряды, состоящие из инспекторов по работе с несовершеннолетними. Отлов беглецов стал своего рода искусством. Можно исчезнуть, раствориться в большом городе. Там так много людей, что встретить одного и того же человека дважды невозможно. Можно спрятаться за городом. Там людей немного, и живут они далеко друг от друга. Если устроить жилище в заброшенном амбаре, никому и в голову не придет там искать. Хотя Коннор полагает, что в полиции обо всем уже подумали и амбары превратили в ловушки. Впрочем, может, у него паранойя. Нет, думает Коннор ситуация требует осторожных и взвешенных решений – и не только сегодня, а в течение последующих двух лет. Как только ему исполнится восемнадцать, можно спокойно возвращаться домой. Естественно, по возвращении его тут же отправят под суд и посадят в тюрьму – но на разборку отдать уже не смогут. Выжить – вот его главная задача.

Возле федеральной трассы есть стоянка для дальнобойщиков. Туда он и идет. В кузове фуры, как ему кажется, спрятаться нетрудно. Но оказалось, что водители держат двери машины закрытыми. Он молча ругает себя за то, что не подумал об этом заранее. К сожалению, перспективное мышление никогда не было его сильной стороной. Если бы он умел думать на пару шагов вперед, многих неприятных ситуаций, которых за последние несколько лет было предостаточно, удалось бы избежать. Все как будто шло по нарастающей: он попадал в ситуации, которые сначала можно было бы классифицировать как «трудные», потом как «рискованные» – и вот теперь его хотят разобрать на органы.

Возле ярко освещенной закусочной припаркованы около двадцати грузовиков. Внутри полтора десятка водителей, ужинают. Время – половина четвертого утра; вероятно, у водителей биологические часы настроены по-своему Коннор ждет и наблюдает. Минут через пятнадцать на стоянке появляется полицейская машина. Вползает на малой скорости с выключенной мигалкой и начинает медленно, как акула, кружить по стоянке. Мальчик думает спрятаться, но в этот момент появляется вторая машина. Стоянка слишком хорошо освещена, чтобы можно было надежно укрыться. Луна светит чересчур ярко, не убежишь. Одна из машин направляется в дальний конец стоянки. Через секунду свет фар выхватит его из темноты. Коннор забивается под колеса грузовика и молится, чтобы полицейские его не заметили.

Машина медленно проезжает мимо. Вторая в это время так же беззвучно проплывает по другую сторону прицепа, под которым спрятался Коннор. Может, это просто рутинная проверка, думает он. Может, они не меня ищут. Чем больше он думает об этом, тем более вероятной ему представляется эта версия. Им не может быть известно, что он сбежал. Отец спит, как убитый, а мать давно уже не заходит в его комнату ночью.

Но полицейские не уезжают.

Коннор замечает, что дверь одного из грузовиков открыта. Не водительская дверь – отдельная маленькая дверца, через которую можно проникнуть в отделение за кабиной, где находится походная кровать. Из него выбирается водитель, потягивается и направляется к туалетам, оставив дверь открытой.

Коннор молниеносно принимает решение и бросается к грузовику. Из-под ног летит гравий, но мальчик продолжает бежать что есть сил. Он не знает, где полицейские машины, но это уже не важно. Решение принято, и сейчас время действовать вне зависимости от результата. Подбегая к двери, он краем глаза видит луч света: одна из полицейских машин вот-вот повернет в его сторону. Он пулей заскакивает в кабину и закрывает за собой дверь.

Сидя на койке, которая оказывается не больше детской кроватки, Коннор пытается отдышаться. Что делать дальше? Скоро вернется водитель. Если повезет, у него в запасе минут пять, в худшем случае – не более минуты. Он заглядывает под койку. Там достаточно места, чтобы спрятаться, но оно занято двумя мешками с одеждой. Можно вытащить их, забраться под койку, прижаться к стене и втащить мешки обратно. Тогда водитель не будет знать, что он здесь. Но прежде чем Коннор успевает вытащить первый рюкзак, дверь распахивается. Он даже не успевает среагировать – водитель хватает его за куртку и подтягивает ближе к выходу, чтобы рассмотреть.

– Ух ты! А ты кто такой? Какого черта ты забрался в мой грузовик?

Мимо беззвучно проплывает полицейская машина.

– Прошу вас, – шепчет Коннор, чувствуя, что его голос стал тонким, как раньше, когда он еще не успел сломаться, – пожалуйста, не говорите никому. Мне нужно убраться отсюда как можно скорее.

Он поспешно засовывает руку в рюкзак, висящий за спиной, достает бумажник и вытаскивает из него стопку банкнот.

– Вам нужны деньги? У меня есть. Я отдам все, что есть.

– Мне не нужны твои деньги, – отвечает водитель.

– Что же вам нужно?

Даже в темной кабине водитель наверняка заметил панику на лице мальчика. Но он ничего не говорит, продолжает молчать.

– Пожалуйста, – снова умоляет Коннор. – Я сделаю все, что вы захотите…

Водитель продолжает молча смотреть на мальчика в течение еще нескольких томительных секунд.

– Сделаешь, что я захочу? – наконец переспрашивает он, забирается в кабинку и закрывает за собой дверь.