Новая жена - Мия Фальк

Холодными пальцами я возвращаю на место ручку. Все. Теперь я официально его жена. Но это ведь всего лишь закорючки на бумаге и штампы в паспорте. Что это значит для обоих нас?

Торжественная часть проходит для меня как в тумане. Я понимаю, за что Даниил ненавидит Аню — я выяснила это по оговоркам гостей: бывшая жена предала его, выставила рогоносцем, идиотом на глазах у многих людей. Теперь он хочет отыграться, показав, что все это время у него была я.

Он надевает мне кольцо на палец и как-то невесело улыбается.

— Теперь ты моя.

«С потрохами», — почему-то мысленно хочется добавить к этой фразе, но я не решаюсь. Это бы полностью испортило радость момента.

Я решилась на все это после того вечера, который он провел у меня в гостях. Я пела, он играл на фортепьяно, рассказывал о молодости и мечте стать рок-звездой. Я так и не упомянула, что в детстве представляла себя певицей. Он первым сказал, что у меня прекрасный голос. Именно в тот момент я поняла, что не просто хочу его, я влюбляюсь.

Но знаю ли я его полностью? Сейчас его голубые глаза блестят холодно. Он не хочет быть со мной, а только обладать.

Поворачивать поздно. Даниил выводит меня под руку из зала. Играет торжественная музыка. Инна бросается мне на шею с воплями:

— Офигеть! Поздравляю!

Потом она смущенно отступает.

— Ну и вас, Даниил Владимирович.

В глазах генерального лед.

— Кто это?

— Моя подруга, — я не знаю своего голоса, таким он становится тихим, — помнишь, я спрашивала, можно ли ее позвать? Она работает в компании, в соседнем со мной отделе. Инна.

Даниил кивает.

— Понял. Кстати, скажи ей, что ты там больше не работаешь.

— Но…

— Недавно в туалете к тебе пристал твой бывший, — я замираю под его взглядом. — Я не допущу того, чтобы это снова произошло. Алин, теперь ты будешь делать так, как я скажу. Ты моя жена.

«И ты будешь совсем не такой как Аня», — слышу я между строк.

— Тебе придется быть послушной.

Зачем он сказал это слово? «Придется».

Я не решаюсь озвучить Инне то, что сказал мой теперь уже муж. Мы едем праздновать в загородный ресторан. В дороге Даниил гладит меня по бедру, потягивая шампанское. С нами еще двое его друзей и оба смотрят в вырез моего платья с нескрываемым интересом. А муж то ли игнорирует это то ли уже пьян. Я запахиваюсь. И почему у меня такое чувство словно я продала себя в рабство?

В ресторане играет музыка и я немного расслабляюсь, позволив себе бокал шампанского. Моя свадьба сейчас уже непохожа на праздник мечты, но она все же не стала кошмаром. Я замечаю косые взгляды, чувствую едва уловимые намеки в словах гостей, но пока все чинно. Даниил говорит о нас общими фразами, но как только речь заходит о его разводе, почему-то сразу становится очень злым и начинает меня нахваливать. Но не душевные качества. Мою попу, глаза, грудь…

Как будто я вещь, хотя мне показалось еще недавно, на кухне, что мы с ним говорили искренне, как едва знакомые, но уже очень близкие люди. Что заставило его так сильно измениться?

К сожалению, вскоре я получаю ответ.

К концу вечера Даниил угрюм. Он переусердствовал с вином и не притронулся к закускам. Я отпрашиваюсь в туалет, потому что мне некомфортно с ним рядом.

И пока я поправляю прическу, туда же заваливается один из тех друзей, с которыми мы ехали в машине.

Я вздрагиваю, потому что вижу в зеркале как этот мужчина глядит на меня. В его глазах пошлость, похоть, желание. Я невольно свожу руки на груди. На пальце вспыхивает обручальное кольцо. Я думала, быть любовницей шефа стыдно. Кажется, я пересекла какую-то грань, сделавшись его женой. Потому что все знают, как я ею стала.

Наконец мне становится тошно. Я оборачиваюсь.

— Здесь только для женщин!

Но он приближается слишком быстро, стискивает мое запястье.

— Может, меня тоже поцелуешь?

Он симпатичный и молодой, от него тянет духами, а еще спиртом. Я одновременно ощущаю страх и отвращение.

Пытаюсь вырваться и наконец он выпускает мое запястье. Я облокачиваюсь на раковину, потирая зудящую кожу.

— Что вы себе позволяете?

Он возвышается надо мной, и я не могу понять, что дает ему право так вести себя с женой друга. Это страшно.

— Ты просто девочка для секса, — мужчина наклоняется ближе. — Херня все то, что он устроил. Поиграется и снова сойдутся.

Я чувствую, как его рука касается моей щеки. Теперь до меня долетают пары алкоголя. Мой собеседник изрядно пьян.

— Думаешь, Аня в первый раз ему изменила? Да у них такие склоки каждый в год! Он каждый раз бузит и творит глупости. Но они сходятся. Постоянно. Я ж не прошу со мной трахаться. Я все еще достаточно, — он усмехается, — уважаю друга.

Он тянется ко мне, но я в последний момент уворачиваюсь. Тогда он подхватывает меня, сажает на раковину и задирает юбку. Я пытаюсь отбиваться, но сильные мужские руки оставляют у меня на запястьях отметины.

— Да что ж ты такая…

И тут отворяется дверь. На пороге Даниил. Мой собеседник отступает. Я спешно оправляю платье, не думая о том, как выгляжу.

Я понимаю, что впервые вижу мужа в бешенстве. Он нетвердо стоит на ногах, но шагает к моему обидчику и сжимает его плечо.

— Какого черта?! Она моя…

— Я просто рассказал ей кое-что про тебя и про Аню. Про ваши склоки. Предложил оторваться в честь этого вдвоем.

Даниил укладывает моего обидчика на пол единым ударом, хватает меня за руку и тащит прочь.

— Мы уезжаем.

— Куда? — он забирает в фойе мою шубку.

Затем на время исчезает в ресторане и возвращается с ключами от машины.

— Ты же не будешь водить в таком состоянии?!

Даниил не слушает. Он тащит меня к автомобилю. Силой сажает на сидение и пристегивает ремень. Я не успеваю ничего сделать, как хлопает водительская дверь. Даниил жмет на газ, и мы срываемся с места. Я понимаю, что не хочу умирать.

— Что ты делаешь?!

— Увожу тебя отсюда! — машина разгоняется еще сильней. — Не потерплю второй шлюхи в семье!

Я уже боюсь смотреть на дорогу, снег летит в лобовое стекло, мне кажется, все несется мимо как на бешеной карусели. Боже мой, мы оба умрем! И когда я принимаю это, мне становится немного легче. Страх оставляет голову, по телу разливается спокойствие. Нас похоронят в одном закрытом гробу… Это, наверное, неплохо. Вспоминаю, что у Даниила тоже нет родных. Вместе до гробовой доски. Звучит страшно и в чем-то даже красиво.

Я нежно трогаю его руку. Вместе…