Париж - Эдвард Резерфорд

У церкви Мадлен Жюль взял правее. Ему нравился этот бульвар, потому что он вел к новому огромному оперному театру. Здание Парижской оперы, спроектированное Гарнье, было достроено только в начале этого года, но уже стало достопримечательностью. Оно вмещало множество чудес, вроде гениально устроенного искусственного озера в подвалах, с помощью которого контролировался уровень грунтовых вод под строением. Но и снаружи театр поражал обилием декоративных деталей и, в том числе благодаря своей куполообразной крыше, напоминал Жюлю огромный кремовый торт. Парижская опера была пышной, роскошной, она воплощала дух времени – по крайней мере, для счастливчиков вроде самого Бланшара.

И вот впереди показалось место встречи. «Английское кафе» располагалось на углу, всего в нескольких шагах от Оперы. В отличие от театра, оно обладало ничем не примечательным фасадом. Но внутри – совсем другое дело. Заведение было достаточно роскошным даже для принцев. Несколько лет назад здесь ужинали императоры России и Германии, и тот легендарный пир длился восемь часов.

Куда же, как не сюда, приглашать Жозефину?

Для их сегодняшнего обеда открыли отдельный кабинет, обшитый панелями, известный как «Большой Шестнадцатый». Войдя в ресторан мимо кланяющихся официантов, золоченых зеркал и растений в горшках, Жюль сразу увидел ее.

Жозефина Тессье относилась к тому типу дам, которых метрдотели всегда усаживают в центре зала, если только сама дама не заметит вполголоса, что не желает привлекать внимание. Одетая дорого и элегантно, Жозефина была прелестна в бледно-сером шелковом платье с кружевным рюшем у горла и кокетливой шляпке с большим пером.

Его встретил шорох шелка и головокружительный аромат. Он коснулся ее руки легким поцелуем, сел и попросил официанта принести шампанского.

– Мы празднуем? – спросила дама. – У тебя хорошие новости?

– У нас девочка.

– Поздравляю. – Она улыбнулась. – Я так рада за тебя, мой дорогой Жюль, ты ведь всегда хотел дочку.

Ему исключительно повезло, размышлял Жюль, что он успел побывать в любовниках Жозефины, пока они оба были молоды. Теперь он при всем своем достатке не смог бы позволить себе такую дорогую куртизанку. Нынче ее содержал очень богатый банкир. Тем не менее их отношения Жюль считал вершиной того, о чем может мечтать мужчина. Раньше она была его любовницей, а с годами стала доверенным лицом и другом.

Принесли шампанское. Они подняли тост в честь новорожденной, затем заказали еду и поболтали. Только с появлением легкого прозрачного супа Жюль наконец заговорил о том, что занимало его мысли:

– Есть одна проблема.

Жозефина ждала продолжения. Лицо Жюля помрачнело.

– Жена хочет назвать девочку Мари, – выговорил он наконец.

– Мари… – Его подруга подумала. – Неплохое имя.

– Я обещал тебе, что, если у меня будет дочь, я назову ее в твою честь.

– Это было так давно, мой дорогой. – Она подняла на него удивленный взгляд. – Для меня это не важно.

– А для меня важно. Я хочу назвать ее Жозефиной.

– И что же будет, если твоя жена свяжет это имя со мной?

– Она не знает о нас, я уверен. И буду настаивать. – Жюль с невеселым видом отпил шампанского. – Ты действительно считаешь, что есть риск?

– Я ничего ей не расскажу, можешь не сомневаться. Но кто-нибудь другой мог бы… – Жозефина покачала головой. – Ты играешь с огнем.

– Я все продумал, – стоял на своем Жюль. – Скажу, что хочу назвать девочку в честь императрицы.

Жозефина – прекрасная жена Наполеона, любовь всей жизни императора. В какой-то степени – романтическая легенда.

– Но она прославилась своими изменами, – заметила Жозефина. – Вряд ли ее можно считать хорошим примером для девочки.

– Я надеялся, ты мне посоветуешь что-нибудь.

– Нет. – Жозефина опять качнула головой. – Мой друг, это очень плохая идея. Назови дочь Мари, и пусть твоя жена будет довольна. Это все, что я могу сказать тебе.

Следующим подали заливного омара – еще одно фирменное блюдо ресторана. Они побеседовали о старых друзьях и опере. Только когда на десерт подали фруктовый салат, Жозефина, внимательно посмотрев на Жюля, снова заговорила о его семейных делах:

– Дорогой, ты хочешь огорчить свою жену? Она чем-то провинилась перед тобой?

– Вовсе нет.

– Ты неверен ей?

– Нет.

– Она тебя удовлетворяет?

– Более-менее. – Жюль пожал плечами.

– Жюль, ты должен научиться быть счастливым, – сказала Жозефина со вздохом. – У тебя есть все, что ты хочешь, включая жену и дочку.

Жозефина не испытала потрясения и даже не удивилась, когда Жюль объявил о намерении жениться. Избранница приходилась ему кузиной по материнской линии, за ней давали большое приданое. Как выразился в те дни сам Жюль, две части семейного состояния снова нашли друг друга.

Однако сейчас Жюль продолжал хмуриться.

За свою жизнь Жозефина Тессье изучила множество мужчин. Это было ее профессией. С ее точки зрения, мужчины испытывали недовольство судьбой зачастую оттого, что род их занятий не подходил складу характера. О других можно было сказать, что они родились в неподходящее для них время – например, прирожденный рыцарь, запертый в современном мире. Но Жюль Бланшар был идеально скроен для XIX века.

Когда Великая французская революция свергла власть короля и аристократия – ancien régime – уступила место богатой буржуазии, Наполеон создал собственную версию Римской империи, со своими триумфальными арками и своим путем к славе, но в то же время озаботился тем, чтобы привлечь на свою сторону крепкий средний класс. Его падение не отразилось на положении буржуазии в обществе.

Некоторые консерваторы стремились вернуть ancien régime, но в тот единственный раз, когда в 1830 году восстановленная монархия Бурбонов попыталась это сделать, парижане вышвырнули короля Бурбона из города и посадили на трон Луи-Филиппа, королевского кузена Орлеанской ветви, в качестве конституционного и буржуазного монарха.

С другой стороны, были и радикалы, даже социалисты, которые ненавидели новую буржуазную Францию и жаждали очередной революции. Однако, когда они в 1848 году вышли на улицы, думая, что настало их время, возникло не социалистическое государство, а консервативная республика, за ней последовала пышная буржуазная империя Наполеона III – племянника великого императора, – которая снова благоприятствовала банкирам и биржевикам, богачам и крупным торговцам. То есть людям вроде Жюля Бланшара.

То были мужчины, которые катались со своими шикарно одетыми женщинами в Булонском лесу на западной окраине города или собирались для приятного времяпрепровождения в огромном новом оперном театре. Любили там показываться и Жюль с женой. Жозефина нисколько не сомневалась: Жюль Бланшар получил все самое лучшее, что только мог дать текущий век.