Мост через прошлое - Татьяна Пименова

— Митька… — Дина потерлась носом о его рубашку. — Я такая дура… Я подумала черт знает что…

— Это ты зря… — Дине показалось, что он улыбнулся. — Все образуется.

Она вытерла лицо ладонями и подняла глаза на Митю.

— Что тебе сказали? На работе, я имею в виду. Может, помочь тебе поискать что-то еще? По знакомым поспрашивать, маму попросить, тетю Женю?

Митя несколько мгновений колебался.

— Понимаешь, все может остаться, как сейчас, только… Начальник требует, чтобы я летел в командировку. На месяц.

— А ты?

— А я сказал, что не знаю. Мы же тогда не сможем видеться.

О, это была серьезная причина! Надо же! Он готов потерять работу ради нее!

— А куда тебя отправляют? — поинтересовалась Дина. — Хочешь, я приеду на выходные? Мама денег даст, я и прилечу…

— Нет, это слишком далеко и дорого. И потом, тебе учиться надо. В конце года экзамены. Я попытался отвертеться, но начальник у меня козел… Ничего не понимает. Словом, он пригрозил, что уволит. Жалко, зарплата неплохая, где я еще такую работу найду…

И тут Дина приняла нелегкое решение.

— Мить, раз надо ехать, поезжай. Как-нибудь справимся. Будешь мне звонить, или я тебе. Сообщи номер телефона в гостинице, или где ты там будешь жить. Я тебя буду ждать, обещаю.

Митя порывисто обнял ее, провел ладонью по коротким светлым, чуть вьющимся волосам.

— Ну, раз ты согласна…

Митя настоял, чтобы Дина его не провожала. Рейс был утренний, поэтому Митя проводил ее в школу, а сам побежал домой за вещами.

И Дина стала ждать его звонков.

За месяц Митя проявился только три раза. Говорил быстро, скороговоркой, ссылался на то, что дорого, а денег ему пока не платят. Дина плакала, обижалась, но поделать ничего не могла.

— Скажи, когда ты прилетаешь! — спросила она его во время последнего разговора. — Я приеду в аэропорт, встречу тебя! Я скучаю!

— Что-то плохо слышно! — ответил Митя. — Позвоню, когда доберусь домой. Ну ладно, бывай!

Дина так и не поняла, когда он вернулся. Прождав два томительных дня, она набрала Митин московский номер. Сначала послышались долгие гудки, а потом трубку сняли.

— Алло! — спокойно проговорил молодой женский голос.

В первый момент Дина перепугалась, что не туда попала.

— Здрасьте, можно Митю? — скороговоркой, не своим голосом произнесла она.

— Митя на работе. Он вернется в восемь. А кто его спрашивает?

Трубка выпала у Дины из рук. Этот голос никак не мог принадлежать Митиной матери. У нее и интонации, и манера говорить были совсем другие. Да Митя и не оставил бы ее одну у себя в квартире. Он даже Дине никогда не давал ключ, вообще терпеть не мог, когда кто-то хозяйничал дома в его отсутствие.

Кто же это мог быть? Новая возлюбленная?

Надо сказать, что удар, нанесенный Дине, оказался совершенно внезапным. Митя совсем не походил на тех мужчин-лгунишек из анекдотов, которые ездят по командировкам, чтобы отдохнуть от семьи или надоевших любовниц. Он нравился Дине именно тем, что всегда говорил правду. Оказалось, она ошибалась.

Дина заметалась по квартире. Находиться в четырех стенах было выше ее сил. Стенные часы с маятником показывали семь пятьдесят. Девушка поспешно натянула черную гипюровую кофточку с вырезом, короткую юбку, которая так нравилась Мите, накинула куртку и выбежала на улицу.

Она знала, что сейчас сделает. Пойдет к нему, прямо так, без приглашения, словно не было этого долгого месяца и двусмысленной командировки. Он откроет ей дверь и обрадуется, как раньше, подхватит на руки, закружит по маленькой прихожей, станет целовать волосы, лоб, лицо… Она скажет Мите, что любит его больше всего на свете, что ужасно соскучилась по нему, что хочет быть с ним и остаться у него. И все будет хорошо.

В конце концов, Дина могла ошибиться номером. Мало ли на свете Мить, которые возвращаются с работы в восемь.

От этой мысли у девушки вдруг стало легко и спокойно на душе. Действительно, нажала не на ту кнопку, а потом вообразила невесть что.

До Митиного дома надо было ехать на метро до конечной, потом еще несколько остановок на автобусе. Дина нашарила в кармане мелочь — как раз на один жетон набирается. Очень символично. Так сказать, билет в один конец.

Дина пустилась бежать. До станции метро «Белорусская», где она жила, было минут десять. Вот сейчас за угол, потом еще поворот направо, а там вдоль здания, где ночной клуб… Они с Митей пару раз были там. И будут еще, Дина теперь в этом не сомневалась. Просто слишком долго она держала Митю на расстоянии. Нечего повторять мамины ошибки.

Дина на всех парах домчалась до угла и вдруг остановилась как вкопанная. Возле клуба притормозила машина. Задняя дверца отворилась, и на тротуаре показался Митя. Дина сразу его узнала. Молодой человек был в шикарном сером пальто, купленном еще в сентябре, когда ему удалось немного подработать. Митя надевал его только в особо торжественных случаях, его вообще отличала бережливость в отношении вещей.

Дина уже открыла рот, чтобы с радостным криком броситься навстречу любимому, как вдруг он наклонился и подал кому-то руку. Из машины вслед за ним вышла какая-то девица. Высокая, темноволосая, на шпильках, в изящной шубке до талии.

Дина почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног… Эта потрясающая песцовая шубка была предметом зависти всех девчонок у них в классе. Да что в классе — во всей школе! Ее счастливая обладательница Верка Соломатина в свои семнадцать имела репутацию прожженной и видавшей виды особы. Школе она давным-давно не уделяла почти никакого внимания, крутила романы направо и налево, переспала со своей округой и при этом держалась словно английская леди, имеющая в роду семь поколений благородных предков. Подруг у нее не было, однако приглашать Верку на вечеринки считалось хорошим тоном. Если приходила Соломатина, стопроцентная явка мужской половины компании была обеспечена.

Дина сама не раз слышала, как ребята называли Верку мразью. Именно так, и не иначе. Уверяли, что для нее ничего святого нет, что мужиков она меняет, как перчатки, что для нее имеют значение только деньги. Говорили о ней зло, за глаза, но едва Верка удостаивала такого «объективного» судью взглядом или просьбой, парень с низкого старта бросался исполнять все ее капризы.

Верка ценила себя высоко. Говорила мало, наверное, опасалась показаться дурой. Широким кругозором или начитанностью не отличалась. На мужчин смотрела свысока, одноклассников презирала за малолетство, с девчонками держалась вежливо, но отчужденно. Дина с ней старалась не сталкиваться, молчаливо признавая женское превосходство Верки.

Верка же, как ни странно, к Дине относилась с уважением.

— Слушай, а ты молодец, — как-то раз призналась Соломатина, когда им с Диной случайно выпало совместное дежурство в школьной столовой. — За мальчишками не бегаешь, достоинство имеешь. Девки наши — смотреть противно. Созрели ягодки. Каждому готовы на шею вешаться.