Сила присутствия - Александр Афанасьев

И вот русские оказались здесь. Они остановились в отеле «Перл Интерконтиненталь», принадлежащем исмаилитам, группе компаний, контролируемой духовным лидером одной из суфийских сект. Этот человек в пакистанском бизнес-сообществе был самым активным организатором отпора саудовцам.

Его можно было понять. В случае прихода к власти религиозного правительства, прикармливаемого из Саудовской Аравии, победы улицы он потеряет все, а его людей ждет бойня. Этот человек был бида’а, тем, кто привносит новшества в ислам и придает Аллаху сотоварищей. Кроме того, он был богат, значит, на пощаду рассчитывать ему не приходилось.

Именно исмаилиты организовали прием русских и их достойную встречу на территории Пакистана. В этот вечер с гостями встретился один из близких родственников духовного лидера исмаилитов Ага-хана Четвертого. Это был неприметный, не особо выделяющийся и не любящий светиться перед камерами человек, который тем не менее выполнял самые важные поручения лидера невидимой империи. Он совершил совместный намаз с одним из русских, а потом им подали чай, чтобы смягчить очень серьезный разговор, который сейчас должен был начаться.

Пакистанец попробовал губами чай и отставил в сторону. Слишком горячий.

– Полагаю, вы уже составили некое представление о моей многострадальной стране? – осведомился он.

Русский кивнул и ответил:

– Да, некое представление у меня имеется.

– Вы должны понимать, что здесь все непросто. Но еще есть шанс, что история этой страны и всего мира не рухнет в пропасть, как это произошло сто лет назад. – Пакистанец понизил голос. – Американцы уходят, это уже решено. И не только из Афганистана. Афганистан – это всего лишь лакмусовая бумажка. Они проявили слабость.

Русский улыбнулся и возразил:

– Отнюдь. Они просто перегруппировываются, делают то, что должны, – уводят своих людей из-под удара. Американцы умнее, чем вы думаете.

– О чем вы говорите?

– О том, что, по нашим данным, Индия подписала секретное соглашение с США. Америка больше не может содержать столько авианосцев, сколько у нее есть сейчас. Как только детали этого договора будут раскрыты, Индия получит из состава ВМФ США два авианосца, укомплектованных полностью, в том числе и самолетами. Вопрос только в персонале. Требуется время на то, чтобы его обучить. Вот только оно у вас и осталось. Когда эта сделка будет реализована, Индия закажет еще два авианосца на американских верфях. Итого их будет четыре, то есть больше, чем у всех других игроков, вместе взятых, за исключением США.

– О, Аллах!..

– Американцы искали себе нового союзника и нашли его. Кстати, помните про Абботабад? Как думаете, с какой границы прилетели вертолеты, как им удалось обмануть ПВО? С западной или с восточной, из Индии, от которой до Абботабада всего пять минут лета? Американцы приняли новую тактику. Убедившись, что не могут победить вас в открытом бою, они решили поступить с вами точно так же, как с нами в девяностые, сделали так, чтобы вы убивали друг друга. Сирия была проверкой, и вы ее не прошли. Америка никогда и не думала вмешиваться. Им выгодно, чтобы вы самоликвидировались. А теперь то же самое будет здесь. Только с одним нюансом. Ядерное оружие. У вас и у индусов. Потом янки, они создадут какой-нибудь трибунал, чтобы судить выживших. Я думаю, им даже плевать на то, кто победит. Главное – сколько погибнет.

Посланник, который был едва ли не вдвое старше русского, с ужасом смотрел на него, а тот продолжал:

– Вы ведете себя недостойно, как самые настоящие дикари. Неужели Аллах хотел, чтобы так жили правоверные? Он, милостивый и милосердный, сделал так, чтобы вы поднимали руку друг на друга, грызлись, как звери?

– Вы не смеете нас судить! – вскинулся пакистанец. – Вы ничего не знаете о нашей стране и о том, в какой ситуации мы оказались.

– Отчего же, знаю. Когда-то давно вы шли прямым путем и даже создали собственную ядерную бомбу. Единственная страна в исламском мире, сумевшая это сделать! Но потом вы решили, что есть еще более страшное оружие. Ваххабизм. Тот самый, который вы импортировали в восьмидесятые, чтобы сражаться с нами. Точно так же вы поддерживали Талибан в девяностые, собственно, и создали его. Только теперь вашему цепному псу мало костей, которые вы ему бросаете. Он хочет мяса. Если вы будете продолжать заниматься самооправданием, то мое заключение будет отрицательным.

Пакистанец заговорил, тщательно подбирая формулировки:

– Ваши слова понятны, но это взгляд со стороны. В условиях однополярного мира мы просто вынуждены были выживать, действовали так, как нас заставляли обстоятельства. Но сейчас пришло время принимать решения. Вы также должны понимать, что Россия не сможет быть сверхдержавой с таким количеством населения, какое есть у вас. Вы просто не окупите собственную промышленность. Вместе же у нас больше трехсот миллионов человек. Кроме того, полагаю, вы знаете, какое количество наших людей находится на заработках в Иране и странах Залива. В Саудовской Аравии коренного населения только двадцать процентов. К нашим людям они относятся как к рабочему скоту, несмотря на то что являются мусульманами, как и мы. Я полагаю, что одно это обстоятельство способно…

Где-то на улице белый фургон, обычный микроавтобус «Тойота» с глухими стенками кузова, родом из девяностых годов, резко ускорился. Он приближался к посту полиции, прикрывавшему отель.

– Внимание, цель!

В Пакистане образца две тысячи четырнадцатого года в таких случаях стреляли сразу, не задумываясь, но пули оставили только белые разводы на бронированном стекле микроавтобуса. Он прорвал первую линию оцепления, но не смог преодолеть вторую, ударился о бетонное заграждение, установленное в двух десятках метров от отеля. С криком, держа наготове автоматы, к микроавтобусу бежали полицейские, но не успевали.

– Бисмиллах!.. – прохрипел тяжело раненный водитель и замкнул контакты, выведенные под сиденье.

Триста килограммов взрывчатки в долю секунды превратились в ничто и прихватили с собой все, что было рядом. Взрыв ударил по отелю со свирепой яростью атакующего быка. Те, кто был внизу, в лобби-баре, на стоянках, погибли мгновенно. Людей, нашинкованных осколками, сплющенных в лепешку ударной волной, погребли под собой рушащиеся конструкции. Обвалилась вся передняя стена. Номер, где находились русский и переговорщик со стороны пакистанцев, располагался на последнем этаже отеля, менее всего пострадавшем при взрыве. Ударная волна выбила все стекла, но осколки были остановлены плотными шторами. Пакистанец и русский полетели на пол, погас свет. Через секунду с небольшим начала рушиться фронтальная стена.

Русский пришел в себя первым и пополз к двери. Но прежде чем он успел открыть ее, кто-то выбил полотно снаружи, замелькали лучи фонарей.

– Эфенди Сулейман, вы в порядке?

Пакистанец возился на полу, его подняли с двух сторон. Пахло дымом. Отель рушился, но потихоньку, не сразу. Никто не мог сказать, сколько простоит это здание, как сильно повреждены несущие конструкции.