Я хочу твою шкуру, дракон! или Заберите свой дар! - Маруся Хмельная

Магия фей очень нужна миру. Без нее он наполовину лишен красок. На магии фей держались различные магические существа, которых феи потом увели с собой. Без их пыльцы мы лишились многих магических зелий, заклинаний, амулетов и артефактов. С феями ушла часть магии жизни и благословения.

Раса энжелов противостояла расе демонов. Они были великими магами жизни и света и так же владели ментальной магией. Только если демоны использовали ее для пробуждения отрицательных эмоций, агрессии и похоти, то энжелы лечили души, на ментальном уровне исцеляя, успокаивая, убирая негатив, печали и скорби. Они имели сопротивление к ментальному воздействию демонов и исцеляли последствия их воздействия на других.

У энжелов были прекрасные белые крылья, которые они гордо расправляли, применяя магию. А облачались эти удивительные существа в красивые блестящие доспехи, отражающие лучи светила. На голове они носили икару — золотой венок с крестообразной звездой. Символ того, что они родились из света матери — ночного светила, дарующего ментальную магию, и отца — светила дневного, связанного с магией жизни и света. Были энжелы прекрасны ликом и златовласы. Говорят, что золотистые волосы эльфов от браков их предков с энжелами.

От наследия энжелов мало что осталось — часть уничтожили демоны, часть забрали с собой феи, еще часть была уничтожена или припрятана самими последними энжелами.

В нашей королевской сокровищнице хранились несколько икар и посохов энжелов. Сейчас передо мной была одна из них.

— Да! — улыбнулся отец. — Привезли на экспертизу, можно ли как-то вдохнуть в нее жизнь. Она рассыпается…

Лицо папы сразу приобрело скорбное выражение.

— Металл истончается, а камень, как видишь, треснул и почернел.

— Но почему? Разве золото и алмазы не вечны? — влезла подруга, прошедшая в подсобку за нами и дышавшая мне теперь на ухо.

— Из-за магии. — Папа по-отечески и как-то грустно улыбнулся. — Последние крохи магии энжелов уходят, и артефакт умирает.

— Какая жалость, — искренне выдохнули мы, завороженные древней ценностью исчезнувшего народа.

— Дир[2] Тинтоби! Дир Тинтоби! — позвал дядя Сандор моего отца в зал.

Папа поспешил на зов, наказав нам быть осторожными и ничего не трогать.

Угум-с, сщас же. Внучка гнома сразу потянулась к сокровищу и взяла артефакт в руки.

— Алеора, стой на стреме. Если что, подай сигнал, — попросила я.

Подружка отошла к двери, выглядывая из-за шторы в зал. А я внимательно рассматривала древний артефакт и, подняв его на уровень глаз, вглядывалась в алмаз посередине звезды.

— Ну что же ты умираешь, подводишь нас всех, а? Жить надоело? Так надо, друг, надо. А вдруг хозяин вернется, спросит, где моя икара? А мы что? Расстроим его? Энжелы ушли, феи ушли, давай еще ты уйди. А мы как же? — упрекала и увещевала я артефакт, рассматривая со всех сторон. — Тебя для чего создали? Служить? Думаешь, все? Отслужил? Не-а, дружище. Давай, собирайся с силами, папа тебя подлечит и…

— Апчхи…

От испуга, приняв это за сигнал, я поторопилась положить икару обратно, засуетилась, она выпала из рук, обруч раскололся, а алмаз выпал из оправы и покатился по полу. Ох ж ты, елочки пушистые, ежики ершистые! Вспомнила я эльфийскую поговорку прапрадеда.

— Ап-чхи! Я что, простубдилась? — прогундосила Алеора. — В такую жару?

— Так мы сколько холодного выпили? — ответила я, пока суетливо поднимала остатки артефакта. — Я уничтожила древний артефакт, — уныло произнесла я, протягивая руки Алеоре, в которых держала венец в одной руке, камень — в другой. — Сам не умер, так я помогла.

— Папа твой, кажется, сейчас пойдет обратно, — заторопила меня Алеора, отвернувшись от выхода и округлившимися от ужаса глазами взирая на сломанный артефакт. — Делай что-нибудь скорее.

— Что? — прошипела я.

— Ну помагичь, спрячь следы. — Она замахала рукой, нетерпеливо подпрыгивая. — Дядя Тинтоби идет. Скорее!

Скорее! Легко сказать! Я, кое-как применив небольшую силу магии, чтобы не засекли ее фон, поставила магическую заплатку там, где обруч разъединился и, дунув на камень в оправе, «приклеила» его на место. Быстренько засунула за стекло и повернула так, чтобы места заплаток не попадали на свет. Сразу не обнаружат — с нас взятки гладки. Мало ли что и когда.

Мы сами выпорхнули навстречу папе. Заболтали его темой о вечеринке, выпросили разрешение для Алеоры, пообещав, что вовремя вернемся домой, и убежали, сославшись на подготовку к мероприятию.

— Уф… — выдохнула я, когда мы оказались через квартал от магазина. — Если папа в ближайшую четверть часа ничего не обнаружит, можно выдохнуть. Но артефакт жалко…

Я раскаивалась и чувствовала себя виноватой. Зачем полезла? Зачем трогала?

— Да, жалко, — отстраненно согласилась Алеора и воодушевленно спросила: — Как думаешь, мне синее платье надеть или красное? Синее вроде бы к моим глазам. Зато в красном я привлеку больше внимания.

— Синее, — посоветовала я. — Уолтер не достоин красного.

— Да ну тебя! Ты к нему придираешься. Где собираться будем, у тебя или у меня?

— У меня народу много. Давай к тебе. Только к лекарю зайдем, купим зелье от простуды. А то заболеешь, и Уолтер никакого платья не увидит — ни синего, ни красного.

Мы зашли в лекарскую, где целитель нашел у моей подруги покрасневшее горло и выписал зелье. И чтобы не заходить ко мне домой, по пути заглянули в магазин одежды, где я купила себе новое платье на вечеринку. Желтое, с летящей широкой юбкой. Яркое и летнее.

— Может, мне оранжевое взять? — засомневалась Алеора.

В итоге купила зеленое и, счастливая, торопила меня домой, скорее наряжаться. По кристаллу связи я пообщалась с братом, попросив их с Кайлом забрать нас от подруги.

Кайл одарил нас комплиментами, похвалив образ и платья.

— Словно луч дневного светила запутался в листве деревьев, — обыграл он сочетание цветов наших платьев.

Браг усмехнулся, а я упрекнула:

— Мне от тебя комплиментов не дождаться. Но Алеоре мог бы что-нибудь сказать?

Алеора смутилась, мы с Кайлом строго посмотрели на Васима, и он выдавил:

— Прекрасно выглядишь!

Подхватил подругу и поспешил на выход. Я закатила глаза и шепнула Кайлу:

— Как оригинально! Он в академии за девушками так же ухаживает?

— Да нет, — хмыкнул Кайл. — Вполне себе галантен и вежлив бывает. Когда захочет.

Мы подошли к ожидающей нас летающей платформе, шагнули на нее, и она плавно поднялась в воздух.