Как избежать соблазна - Карен Рэнни

– Хотя вы продолжаете считать, что с моей стороны глупо его делать, – сказал Грант.

Доктор не ответил.

– Буду с вами откровенен, доктор. Я хочу, чтобы моя жена была в некотором роде похожа на меня. То есть чтобы это была женщина, не позволяющая эмоциям управлять собой. Я человек науки. Если моя жена будет из той же породы, тем лучше. Мне нужна жена, которая будет жить своей собственной жизнью, отдельной от моей, и у которой будут свои интересы, отдельные от моих. Положение графини Стрейтерн будет давать ей достаточный доход, чтобы заниматься тем, чем она пожелает. Мои требования к ней весьма просты: не позорить меня и мою семью, не стать причиной даже намека на скандал и родить мне достаточное количество детей, чтобы я был уверен, что мой род продолжится. Это все, о чем я ее прошу. Судя по тому, что вы говорили о вашей дочери, она вполне мне подойдет.

– Но она не будет знать, чего от нее ждут, ваше сиятельство. Мы не вращаемся в высших кругах.

– Как и я, доктор Фентон. Но если вас волнует ее будущая роль, привезите ее в Роузмур. У нас будет месяц для знакомства перед свадьбой.

– Месяц, ваше сиятельство?

– Есть причина откладывать?

Доктор Фентон покачал головой:

– Не могу придумать ни одной.

– Хорошо, – сказал Грант, вставая. – Чем скорее это будет сделано, тем раньше я смогу сосредоточиться на других делах.

– Других делах, ваше сиятельство?

Грант на мгновение задержал на нем взгляд.

– Я последовал вашему совету, доктор Фентон, и не стал откладывать свое будущее в долгий ящик. Но возможно, пришло время для еще большей откровенности между нами. Я не верю, что умираю. И не верю, что существует наследственная болезнь, которая поражает членов моей семьи. Я думаю, что Эндрю и Джеймс были убиты, и намерен выяснить, кто отравил их и почему.

В кабинете было так тихо, что Джиллиана Камерон слышала, как белки перекликаются друг с другом за окном. Стоял чудесный солнечный день. Легкий, освежающий ветерок приносил дыхание весны; небо было голубым и безоблачным. Все в этом дне было прекрасно вплоть до этого момента, когда потрясение лишило Джиллиану дара речи.

– Я надеюсь, что ты поможешь ей, Джиллиана. Моя дочь нуждается в твоей помощи.

Она ошеломленно воззрилась на доктора Фентона.

– Сэр, на вашем месте я не стала бы настаивать на этом браке. Арабелла к нему не готова.

Доктор Фентон нахмурился.

– Это очень выгодная партия, Джиллиана. – Он развернул кресло, чтобы видеть ее лицо. – Возможно, Арабелла и не готова к браку, но я ожидаю, что ты, как ее компаньонка, научишь Арабеллу всему, что ей нужно знать, преподашь ей уроки всех тех светских тонкостей, которые требуются. У тебя есть на это месяц.

Джиллиана была настолько потрясена, что не могла даже сформулировать вопрос. Месяц? С трудом она обрела голос:

– Сэр, Арабеллу ни в малейшей степени не интересуют всякие там женские дела. Все, чего она хочет, – это изучать свои книги.

– Его сиятельство не намерен запрещать Арабелле продолжать свои занятия, Джиллиана. В сущности, он даже выразил желание позволить ей лечить его челядь. Скажи ей это, если она заупрямится. Это ее единственный в жизни шанс стать врачом.

Он отвернулся.

– И вы можете воспользоваться этим, доктор Фентон? – спросила Джиллиана, стараясь казаться более спокойной, чем это было на самом деле. – Можете воспользоваться… – Как ей это назвать? Одержимостью? Отчаянием? Для Арабеллы не существовало ничего, кроме медицины. С момента пробуждения утром и до того, как обессиленно провалиться в сон с книгой в руке, она горела желанием изучить все, что можно узнать о человеческом теле и лечении недугов. Сломанная кость вызывала у нее бурный восторг, воспаление зачаровывало, а гнойный нарыв приводил в экстаз.

– Я дал согласие. Как ее отец, я беспокоюсь лишь об интересах Арабеллы. А ты, Джиллиана, как никто другой, должна знать, какую глупость совершает женщина, поступая наперекор своему воспитанию.

Джиллиана стиснула руки с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

– Умоляю вас, доктор Фентон, пожалуйста, не настаивайте на этом браке. Выгодная это партия или нет, не имеет значения. Арабелла не согласится. А если даже и уступит вашим желаниям, то будет несчастна.

– Значит, ты должна убедить ее, что эго делается для ее же блага, Джиллиана. Я надеюсь, что ты сможешь повлиять на Арабеллу и помочь ей шагнуть в свое будущее. Блестящее будущее.

Джиллиана работала у доктора Фентона около двух лет. Учитывая то, что Арабелла почти не разговаривала с ней и она не имела на девушку никакого влияния, Джиллиана могла только беспомощно смотреть на доктора Фентона.

Наконец, она покинула его кабинет и стала подниматься по лестнице в комнату Арабеллы. Хотя было уже позднее утро, девушка еще не выходила из спальни. Наверняка она сидит сейчас за своим столом с зажженной, несмотря на яркий дневной свет, лампой и сосредоточенно изучает очередную статью, содержащую ужасные иллюстрации и еще более жуткие описания.

Жизнь гораздо приятнее, если держишь свои чувства в узде. Однако сейчас, направляясь в комнату Арабеллы, Джиллиана обнаружила, что тревога ее все растет и растет. Возможно, это был гнев. На доктора Фентона за то, что он намекал на ее прошлое? Или за его желание породниться с графом? А может, она злилась на себя за то, что почувствовала прилив неожиданной скорби, когда он упомянул о семье?

Почти три года назад Джиллиана покинула свой родной дом, оставив мачеху. Она и сейчас помнила, как нервно стискивала кружевной платочек мачеха и как хмурился, раскуривая свою трубку отец. Они не сказали ей ни слова.

Джиллиана в последний раз обернулась и, будто надеясь на что-то, спросила:

– Значит, ты так сильно меня ненавидишь?

Время словно приостановило свой бег, медленно таяли секунды.

– Нет, Джиллиана, я не ненавижу тебя, – ответил наконец отец. – Не ненавижу. Но ты утратила право находиться в обществе порядочных людей.

Порядочных людей? Мачехи, которая смотрела, как она уходит и не сказала ни слова? Или отца, которому была дороже новая семья, чем дочь? Это порядочно?

Но стоило ли пытаться что-то им объяснить? С самого начала они не желали ее слушать. Ничто не поколебало бы их, не смягчило их железные сердца. Поэтому Джиллиана молчала, замкнувшись в себе и испытывая ужас, настолько глубокий и холодный, что он сковывал ее льдом.

Быть может, именно это она чувствовала и сейчас. Возможно, то был страх, а не гнев. Если Арабелла выйдет замуж, что будет с ней? Арабелле, когда она станет графиней Стрейтерн, не будет нужна компаньонка. Если уж говорить начистоту, то она и сейчас не нужна ей. Арабелла явно не желала видеть Джиллиану ни в своей комнате, ни в своей жизни. О чем бы Джиллиана ни заговорила, ответом ей обычно было молчание. Эти две женщины очень редко разговаривали между собой. Для разговора требуется участие обоих людей.