Душа ночи - Светлана Ледовская

— Угомони отродье, а не то я ему глаз вырежу. Без одного же оно не сдохнет, — плотный мужик с небритым одутловатым лицом заржал над своей шуткой, запрокинув голову, и закашлялся. Откатившись в сторону он скорчился на коленях, извергая содержимое желудка под сдавленное хрюканье двух других.

Движение в незамеченном мной вначале спальном мешке возобновилось, дополнившись глухим стоном. Грязная тряпка была перевязана поперёк потрёпанным автомобильным тросом. Я едва удержалась на ветке, качнувшись вперёд, вслушиваясь и затаив дыхание. Обёрнутое тело принадлежало кому-то, не относящемуся к человеческой расе, это я определила по голосу с нотками, которые способны издавать голосовые связки подобные моим. Стон повторился, наполнившись отчаянием. Все мои инстинкты завопили о необходимости помочь существу, попавшему в беду. Когда-то на этом месте была я и никто не пришёл, не спас, не…

— Заткни пасть, — мешок ткнули носком ботинка.

— Может дать ему воды?

— А потом в туалет проводить? — зло сплюнул третий, до того молчавший и вынул нож. — Жаль нельзя пустить ему кровь и проверить, какая она…

— Почему нельзя? — самый молодой достал сигарету и принялся постукивать ею по ладони. — Я бы попробовал не только пустить кровь, — он пошло осклабился, многозначительно потирая пах.

— Не вздумай дымить, идиот. Если местные учуют — нас запалят и считай зря старались.

— Зачем им Оно?

— Не всё ли равно, — ответил первый, которого стошнило. Он вытирал рукавом слюнявый рот, — главное, чтобы заплатили, как обещали.

Спрыгнув, я пригнулась и двинулась к людям. Стопы осторожно опускались на землю, не оставляя следов. Меня не могли услышать. Только не люди. Слишком громкие, не смотрящие по сторонам, не слышащие даже собственные сердца, руководимые лишь голодом, похотью и жадностью. Однажды я побывала в их власти… и не желаю другим такой судьбы.

Из мешка раздался голос, привлекая внимание с отчаянной интонацией. Небритый, бормоча ругательства, пошёл к нему, расстёгивая ножны на поясе. Несколько раз пнув несчастного, он захрипел:

— Тварь, сам напросился…

Склонившись, он сдёрнул виток троса и забрался ручищей вовнутрь. Сдавленный крик и из складок ткани появилась голова… мальчика, почти ребёнка с завязанным ртом. Человек приставил к его шее остриё ножа и я ощутила запах ненависти и страха. Нетрудно было догадаться, кому из них какой принадлежал.

Мир качнулся перед глазами и стал невероятно чётким, чуть приглушив звуки и краски. Я выскользнула из тени деревьев и метнулась к центру прогалины. Молодой, всё ещё мял в пальцах сигарету и, заметив размытое движение, открыл рот, пытаясь крикнуть. Ударив его ребром ладони в кадык я проскочила мимо и запрыгнув на спину второму резко дёрнула его за голову назад и перекатилась по земле, успев до того как он придавил меня своим телом. Оказавшись у ног третьего, я полоснула его когтями по лодыжкам и тяжёлый запах крови заставил мою сущность взреветь. Мне бы удалось не позволить ей вынырнуть из глубины сознания, но позади раздался сухой щелчок затвора. Вцепившись в ремень воющего порезанного, я кинула его через себя, заслоняясь от прогремевшего через мгновенье выстрела. Перемахнув через хрипящее тело, я сбила с ног стрелка и… его горло обагрилось… Меня цепко обхватили сзади и потащили прочь. Закинув руки назад, я впилась пальцами в лицо и сорвала мягкую плоть с костей. У моего уха взвыли и хватка ослабла. Развернувшись, я вновь ударила молодого в кадык. В этот раз до сочного хруста.

В тишине слышалось моё надсадное дыхание и тихих скулёж из мешка. Больше источников жизни на поляне не осталось. Тяжело дойдя до пленника, я опустилась на колени и сняла с его рта повязку из грязной майки. Бедняга смотрел на меня с ужасом в желтых глазах. Невольно пробежавшись пальцами по своему лицу, я убедилась, что выгляжу обычно, но теперь испачкана в крови.

— Не бойся, я тебя не обижу. Меня зовут Милана.

Мальчишка сглотнул и прошелестел потрескавшимися губами:

— Пить.

— Сейчас… — найдя бутылку с водой, приложила её ко рту и помогла глотать. Жидкость текла по подбородку, размазывая грязь и обнажая загорелую кожу.

— Мне…

— Тшшш, — я развернулась, выпуская когти, и зарычала. К нам приближались другие. Быстро. Неизбежно. Они могли быть сообщниками убитых мною, те, кого они ждали и мы не успевали уйти. Я бы могла, но бросить спасённого… — Идти сможешь?

— Болит, — хныкнула он. Одним махом я вспорола путы и сунула в тонкие бледные ладони нож человека.

— Как сможешь беги к деревьям, а потом прямо. Там тропа. Не оглядывайся и не возвращайся, что бы не случилось.

— А ты?

— Там моё поселение. Тебя не обидят.

— А ты? — повторил он упрямо.

— Я прикрою, — лицо мальчишки побледнело и я заставила себя солгать, — потом догоню.

Он кивнул, выбрался из мешка и заковылял в указанном направлении. Едва прикрытое разорванной серой пижамой угловатое тело покрывали кровоподтёки, длинные тёмные волосы сбились на затылке, босые ножки, со следами верёвок осторожно ступающие по росистой траве: странное сочетание жестокости и невинности. С трудом сглотнув горькую слюну, я отвернулась и заставила себя вслушаться в окружающее. Сменить позицию я не успевала, а вот выгадать время для мальчишки — вполне.

Ведь я даже не спросила его имя. Хотя это уже не имело значения. Мои проблемы были слишком близко.

Они вышли на поляну не все. Двое оставались невидимы, расположившись в тенях по флангам. Трое высоких гибких мужчины в лёгкой удобной одежде, показавшиеся мне, несомненно, не были людьми. Дело даже не в том, что они не создавали шума и двигались с хищной грацией, а скорее в ауре подавления, что невозможно было игнорировать. В первые секунды я испытала желание упасть на колени и сжаться в комок. Ноги даже слегка дрогнули. Я оскалилась и развела руки в стороны. Длинные изогнутые когти выскользнули из под ногтей, становясь смертельным оружием. Сила толкнулась в теле и потекла наружу волной.

— Вам здесь не рады, — отчеканила я, замечая, как Другие остановились, принюхиваясь. Ветер тянул в мою сторону и именно мне удалось осознать первой, с кем я решила соперничать. — Что Меняющимся нужно в моём городе?

— Твоём? — вкрадчиво уточнил светловолосый с тонкими чертами лица и большими глазами. — Кто ты, милая? Расскажи мне. Это так важно, так нужно…

В его голосе слышалось журчанье ручья. Пахнуло прелой осенней листвой, согретой скудными лучами едва проглядывающего сквозь облака солнца и старыми досками, намокшими после мелкого дождя… Закусив изнутри щёку, я стряхнула наваждение и обнаружила, что троица, не таясь, движется мне навстречу. Невольно я задержала взгляд на крайнем с грубоватым смуглым лицом, полыхающим яростью. Он напомнил мне Бога, изображенного на страницах старой книги, что хранилась в центральной библиотеке городка, где я провела детство: пугающий, но справедливый. Да, уж. Не тот случай.