Операция «Арлекин» - Александр Афанасьев

— Видишь, ошибка

— …

— В слове «с. и»:?

— Ну?

— Значит, здесь пока безопасно. Если бы ошибки не было — идти сюда было бы нельзя. Значит, явка провалена…

…

Басин встретил в большой комнате — гостиной. Выставил на стол чешское пиво — приличное пиво, экспортное. Жигулевское и рядом с ним не стояло…

— Как по-твоему — сказал он — Половцев живет по средствам?

Николай начал вспоминать — личный водитель и адъютант видит многое.

— Думаю, да — сказал он — ничего такого у него нет

— А на какие деньги тогда его супруга и теща закупаются в магазинах?

— На свои. Я слышал их разговоры, Злата Иосифовна работает в торговле…

Басин кивнул

— Да, мы это проверяли. Она — заместитель главного бухгалтера торга, но ее реальный вес в торговле намного выше, она и не главный бухгалтер потому что не хочет отвечать. Проверка ОБХСС ничего не дала, но тут наверное надо саму ОБХСС трясти. Они занимаются распределением дефицита: мебель, гарнитуры, люстры. Много получают товара из стран социалистического содружества. Он приходит контейнерами, по несколько товарных мест в поезде. Что может приходить вместе с такими контейнерами — доподлинно неизвестно.

— Товарищ полковник… в чем все-таки подозревается Половцев?

— Ишь какой… — Басин допил пиво — да если бы мы могли ответить на этот вопрос, половина проблемы была бы решена. Не можем.

— Тогда почему его не переведут отсюда.

— По трем причинам. Первая — подозрения это все же подозрения и не более того. Армия — не милиция, тут недоверие — не повод для увольнения.

— Пусть переведут.

— Не перебивай старших. Второе — Половцев отличный планировщик, штабист, таких мало. Работу он знает, прошел все ступени, на кого его заменять? Обстановка сам знаешь — нездоровая того и гляди начнется.

…

— И третье. Не дело лейтенантам — маршалам указывать. Понял?

Николай встал

— Так точно

— Раз вскочил, сходи до холодильника. Там еще есть пиво…

Николай сходил до холодильника — там было еще пиво, но уже местное, бутылочное.

— Как по-твоему, у товарища генерала много местных вещей?

Николай припомнил

— Да не больше чем у всех. Пара костюмов на выход, ботинки штатские — пара. Ну, сорочки, белье может быть.

— А западногерманских? Грюндиг там?

— Ничего нет. Телевизор у него в коттедже советский…

— А вещей в коттедже много?

— До того как Злата Иосифовна приехала — как у всех было. Лишнего ничего

— Злоупотребляет?

— Меньше остальных.

Басин посмотрел на Аслана

— Ты сказал?

Аслан кивнул

— Супруга генерала имеет какие-то контакты с полковником Пиотровски, они встречались и не раз. А полковник Штази Пиотровски человек интересный. Ни он ни с кем просто так не встречается — ни с ним никто просто так не встречается…

…

— Через него и его управление идут огромные суммы в валюте, иностранные вещи, причем не сумками — а контейнерами, машинами, поездами. Вся обстановка на дачах местных партийных бонз, руководства Штази — от него. В обмен…

…

— Например, как тебе такой сюжет. В ФРГ остро стоит проблема мусора. И не просто мусора, а отходов. В том числе и опасных. Страна небольшая, выделять землю под полигоны… так вот, ГДР и ФРГ заключили секретный договор, по которому ГДР принимает эти отходы за хорошие деньги. Но эти отходы мало того что принять, надо еще и разместить, захоронить. И желательно чтобы никто ничего не знал, и не бросалось в глаза, чтобы лишние люди не совались. Как думаешь, где можно захоронить так чтобы и не совался никто, и чтобы все было сделано без сучка без задоринки…

…

— Думай, думай…

— Неужели на наших полигонах? — понял Николай

— Молодец. Именно. А если еще и привлечь наши войска РХБЗ, самые мощные во всей Советской армии…

— Это преступление.

— Скорее серьезное злоупотребление. Но тут вопрос в другом. Если немцы делают такие вот дела, и с ним в доле наши генералы, что будет, если к ним придет МАД[5] и попросит оказать и другие услуги? Что будет?

Басин требовательно смотрел на Николая.

— Ты расслабился. Признай.

…

— Так точно.

— Предатель никогда не выглядит как предатель, иначе бы предателей не было. Обычно — предатель тот про которого в жизни не подумаешь. И мотивы — обычно такие про какие не подумаешь. Понял?

— Что надо делать, товарищ полковник.

— То же что и раньше. И не искать оправданий.

…

— Пропустишь Аслана, когда генерала на месте не будет. Проведем спецтехмероприятие. Иди.

…

— Что говорили про спецтехмероприятие?

— Послушаем твоего шефа — Аслан лихо управлял машиной — хотя вряд ли что это даст. Он не такой дурак, чтобы…

— Когда?

— Как оборудование придет.

Они остановились на том же месте.

— Иди. Лицо попроще сделай.

…

Оказавшись за рулем Волги, Николай задумывался. Все вписывалось за исключением одного. Утреннего разговора в машине.

В виновность генерала в предательстве он верить не хотел.

…

Когда ехали обратно — от генерала пахло спиртным…

С утра — Злата Иосифовна собралась уезжать, и Николай вынужден был заниматься отправлением ее и набранного ей контейнера вещей…

А это не так просто. Они думали, что так контейнером и можно отправить. Оказалось — нельзя. Пришлось перегружать весь контейнер в багажный вагон, для чего припахали целое отделение солдат. Все это было под строгим надзором и покрикиванием Златы Иосифовны.

И если ночью Николай думал даже о том чтобы подать рапорт и — к чертовой матери, то сейчас — решил: да. Этот клубок надо размотать до конца, что-то неладное здесь.

Тут он стал свидетелем еще одной сцены у машины — их Волга стояла на грузовом дворе, и он видел, как Ирина Альбертовна передала своей матери какой-то газетный сверток. Судя по форме и размерам, там были деньги и немалые.