Опаленный звездами - Константин Кривцун

Обернувшись, я заметил, что не все преследователи так же успешно преодолели мост. Яркая вспышка возвестила о том, что как минимум один из солдат не справился с управлением и разбил свой флаер о гранит опоры.

Авиетку сильно тряхнуло – совсем рядом прошла гравитационная волна. Мы чудом остались живы. Смирнов удержал непослушный штурвал и вильнул в сторону, одновременно набирая высоту. Мы выскочили из обрамленного камнем русла реки и понеслись над верхушками деревьев Парка Победы. Я узнавал эти места – скоро должен был показаться Воронежский космодром. Но я просто не представлял себе, что там будет делать майор и как мы сможем скрыться от преследования.

Смирнов не тратил время на сомнения. Он уверенно вел летающую машину, то и дело накреняя ее то влево, то вправо, чтобы избежать возможного попадания. К преследователям тем временем присоединились еще и две милицейские авиетки. Они были мощнее флаеров и с легкостью нагоняли нас.

Дома, дома, дома…

Вокруг мелькали многоэтажки внешних колец столицы. Тут располагались спальные районы Воронежа, поэтому здания были самыми высокими.

Авиетку снова тряхнуло. Летательный аппарат преследователей нагнал нас и с силой ударил в борт. Взглянув на Смирнова, я увидел, что он, скорчив многозначительную мину, рванул штурвал влево и врезался в борт машины милиции. Она вильнула, провалилась на десяток метров и воткнулась носом в ствол березы.

– Идиоты! – прокомментировал майор. – Зачем лезть в ближний бой, если не умеешь нормально летать?

– Скажи лучше, как мы оторвемся от хвоста? – Это интересовало меня сейчас куда больше, чем пилотажное мастерство Смирнова.

– Точно не знаю, – ответил он, кидая нас вправо. – Главное – добраться до космодрома.

– Понятно, – хмыкнул я. – Успокоил…

Внизу потянулись поля. До цели, намеченной майором, оставалось рукой подать. На горизонте уже были видны башни и массивные трубы ускорителей.

Но преследователи не отставали. Огонь по нашему летательному аппарату по-прежнему не прекращался. Как долго мы сможем уходить от выстрелов?

Словно в ответ на мои мысли, что-то бахнуло и хрустнуло в задней части авиетки. Нас еще раз тряхнуло. Попали?

Антигравы заметно потеряли мощность. На пульте разом вспыхнуло с десяток красных лампочек, вибрация корпуса усилилась. На короткий миг авиетка замерла, а затем горизонт перед нами поплыл вверх. Мы падали.

– Подбили, – констатировал Смирнов и после едва заметной паузы добавил: – Суки…

– И что теперь? – по моей спине пробежали мурашки.

– Упадем, – мрачно произнес майор. – Возможно, разобьемся…

Все-таки я был прав, когда подумал о том, что нам не дадут уйти. Только я все еще не понимал, почему мы протянули так долго и почему мой побег не смог предсказать провидец Шамиль. Он ведь совсем недавно так хвалился своими способностями. А может, это их очередной хитроумный план?

Так или иначе, но авиетка падала. Смирнов потянул штурвал на себя, стараясь положить машину на такую траекторию, чтобы мы могли удачно спланировать и приземлиться с нулевым углом тангажа. Если честно, я сомневался в том, что размах крыльев летательного аппарата позволит нам сделать это, но майора расстраивать не стал.

Альтиметр показывал четыреста пятьдесят метров. Падать, по моим прикидкам, мы будем секунд двадцать…

Я вытер со лба проступивший пот. Хорошо, что хоть теперь по нам не стреляют. Преследователи неподвижно зависли на расстоянии примерно километра. Ждут, наверное, когда мы ударимся о землю, не хотят, чтобы их зацепило взрывом. А рвануть может довольно сильно. Я не тешил себя мыслью, что мы выживем.

Смирнов что-то быстро переключал на пульте, прищурив левый глаз, следил за какими-то только ему ведомыми контурами. Там, куда смотрел майор, я видел лишь темный пластик обшивки.

Неожиданно Смирнов поднялся с кресла и, развернувшись, потянулся куда-то в заднюю часть салона, а потом с головой зарылся под пассажирское кресло. Теперь я видел только ноги майора.

– Что?.. – дернул я его за штанину.

В который уже раз Смирнов не ответил.

Наверное, он пытался что-то исправить в механизмах авиетки. Занятие, на мой взгляд, совершенно бесполезное. Починить антиграв в таких условиях попросту невозможно.

Земля стремительно неслась навстречу. Каких-то сто метров. Восемьдесят! Семьдесят!

Я вжался в кресло, со странной отрешенностью разглядывая каждую деталь поля, засыпанного снегом. Надеюсь, боли мы не успеем почувствовать…

– Е… – закричал я, закрывая лицо руками, но внезапно половина красных огоньков на приборной панели сменилась желтыми, чихнул и заухал двигатель.

Этот звук мог означать только одно – мы снова можем лететь.

Смирнов мгновенно вернулся в кресло.

Авиетка выровнялась на высоте пятнадцати метров. Я облегчено выдохнул, а агент потянул штурвал, уводя машину прочь от земли, едва не убившей нас.

– Что ты там сделал? – удивленно воскликнул я. – Как тебе удалось починить антиграв?

– В каждой нормальной авиетке есть резервный контур распределения энергии, – сказал Смирнов. – Нам повезло, его не зацепило. Только я все равно сомневаюсь, что с остальными повреждениями мы доберемся до космодрома.

Адреналин от только что пережитого все еще находился в крови. Мне казалось, что теперь нам уже ничего не страшно. Долетим хоть до космодрома, хоть до Луны!

Но уже через десяток секунд, бросив взгляд на мерцание огоньков приборной панели, вслушавшись в скрежет механизмов и тяжелые удары чего-то внутри корпуса, я понял, что майор прав.

– Может, все-таки шансы есть? – с надеждой спросил я, пытаясь коснуться нашего будущего.

– Не знаю, – честно ответил Смирнов. – Если и дотянем, то едва-едва.

Почему-то мой дар опровергал слова майора. Чутье утверждало, что все будет хорошо, все получится. И после того, через что мне довелось пройти, я склонен был верить ему.

– Мы сможем, – уверенно взглянул я на товарища.

– Как скажешь, – пожал плечами Смирнов. – Сможем, так сможем!

Снижаясь, авиетка стремительно неслась над полями. Серебрились лужи, чернела перепаханная почва, змеились глубокие колеи, оставленные уборочными машинами.

Обернувшись назад, я заметил на фоне облаков крохотные силуэты машин преследователей. Как вам такой поворот, а, ребята? Мы все еще можем лететь, а вам теперь придется нагонять нас заново, чтобы вновь подойти на расстояние ведения огня. Выходит, мы получили почти минуту форы.

Здания космодрома медленно росли. Впереди стали четко видны транспортные потоки, яркие огни сияли на фасадах строений.

Космический порт жил. Кто-то прилетал, кто-то улетал, массивные грузолеты везли товары. Самый обычный день. Наверняка сейчас гудит толпа в залах ожидания и в многочисленных барах. Люди покупают сувениры и алкоголь в безналоговой зоне, садятся в салоны космолетов, планетолетов или взлетно-посадочных модулей, встречают, провожают, знакомятся…