Белая волчица князя Меншикова - Оксана Духова

Она ничем не отличалась от других детей ее возраста. Разве что была невероятно своенравна. Но Япет успокаивал Бору. Мол, только благодаря Марте без труда явилась на свет Таната, младшая дочь богини печали, грядущая богиня Смерти.

Бора кивал головой, соглашаясь. Он был счастлив. Но Бора был старым богом и прекрасно знал, что ничто не вечно, даже счастье умирает, стянутое петлями мира.

– Тебя что-то пугает? – прошептал ему на ухо Япет.

Бора и ненавидел и уважал способность великого волха передвигаться по земле бесшумно. «Он как будто невидимка, или белый волк крадется за добычей», – говорили о Япете.

Бора улыбнулся и подал знак Япету следовать за ним.

– Я был бы глупцом, великий волх, если бы ничего не боялся, – заметил он негромко.

– Ты прав, – вздохнул Япет. – Отсутствие страха намертво затягивает петли мира вокруг шеи любого из богов Бореи.

Мгновение Бора пытался понять истинный смысл, что таился в спокойствии Япета, но в то утро, исполненное солнца и веселой суеты, не было места для забот и подозрений. Бора залюбовался белыми, как снег на далеких горных вершинах, растрепанными волосами Марты и вздохнул.

– И почему Белая Богиня Судьбы решила стать моей дочерью? Неужто я это заслужил, а, Япет? – пробормотал Единый владыка Бореи. – Ты волх, так объясни. Ты ж Разум Огненный…

– Я только волх, мой владыка, который видит лишь то, что позволяете ему увидеть вы, боги. А сейчас я вижу, что Богиня Судьбы, Волчья Матерь, начнет драться с заезжим торгашом, – с затаенной усмешкой ответил Япет.

Бора рассмеялся, а затем шагнул к группе ребятни, окружившей офеню. Тот совершенно растерялся, не зная, как поступить с одной из девочек, самой дерзкой и задиристой: проигнорировать ее или отшлепать?

Увидев Бога Единого, коробейник рухнул на колени.

И тут заметил белые одежды стоящего рядом волха. Только Япета не хватало!

Но полушная душа торговца взыграла, и он заговорил сбивчиво:

– Этот день принесет тебе счастье, о, владыка! Я доставил тебе лучшие товары со всех концов Бореи. Шелка, опалы, лен, юных и сильных слуг.

– Неправда, – раздался спокойный голосок Марты. – Лен проточен, слуги – недужны.

Офеня лишился дара речи. Как ответить на это справедливое, но такое неожиданное обвинение?! Девчонка еще мала, но язычок ее, видать, сызмала ядовито-раздвоенный. «Эта маленькая дрянь испортит торговлю», – раздраженно подумал он.

– О, неужто я прогневал тебя, владыка Бора? – испуганно прошептал офеня. – Вели девчонке замолчать!

Япет не выдержал.

– С тобой говорит Тринадцатая Богиня, – вздохнул он. – Это Марта, дочь владыки. Поостерегись лгать в присутствии Богини Судьбы. Да отблагодари ее, чтоб впредь была она к тебе милосердней.

Япет обернулся к Марте. Она заворожено стояла перед ларцом, в котором лежал серебряный медальон. В сердцевине медальона сиял огромный опал. Камень был исчерчен странными линиями, отливавшими холодным голубоватым блеском.

– Тебе нравится? – спросил Бора.

– Он принадлежит ей по праву, – поспешил заверить богов офеня. – Прими, богиня, в дар и помилосердствуй обо мне, постигшим бездну алчности.

– Странное украшение для малого дитяти, – заметил Япет. В солнечном свете медальон, который держала теперь в руках Марта, казался нереальным.

– Это – мой амулет, он сбережет меня от Аната, ибо тот скоро будет здесь со своим черным отцом.

Вот и все, что сказала малышка. И убежала. Япет вздрогнул.

В этот самый момент в воротах крепости показался его брат, Мунт, темный князь Отпавшей земли. Рядом с ним ехал его сын Анат. Он был лишь на несколько лет старше Марты…

…Ох, и не любит же меня братец родный. Эвон как его перекосило, едва меня увидел… Я ж для него темный князь, бросающий вызов белым вещунам Борейской земли и укравший звездную острономейшую мудрость у пресветлых богов из Храма Странствий. А теперь вот я явился к ним в гости. Он, Япетко-то, у нас тоже – пресветлый. И сам от пресветлости этой страдает. Эх, и на что такому свет, огорченному душою – жизнь? Боги его изнежились в лучах добра и даже уж на смерть не способны, слабаки. Япетка, почто им служишь? Ведь можешь-то поболее их всех! И на что дан свет мне, человеку, путь которого закрыт и родной брат которого окружил его мраком?…

…Анат испуганно замер, увидав прямо пред собой гигантского белого волка, столь могущественного, что мальчик невольно зажмурился.

– Ну, мой юный темный князь, никак ты испугался? – раздался над его головой голос Япета.

Анат вздрогнул – волк исчез, зато появился его дядюшка-вещун.

– Не знаю. А куда делся волк?

Япет засмеялся. Глаза Аната были безжизненно-серого цвета, темные волосы коротко острижены. Синяки и ссадины на ножонках красноречивее всяческих слов указывали на его юный, наивный еще, возраст.

– То есть, ты, как и батюшка твой, не можешь обращаться волком? Несчастный, ты лишен своего истинного облика. Впрочем, так и было предначертано.

Анат недобро прищурился. Огромный, могучий волх раздражал его.

– А изменить предначертанное нельзя?

– Мой маленький темный князь, все, о чем мы с тобой разговариваем ныне, кто-то до нас уже читал в великих скрижалях судеб. Время обгоняет время, все повторяется и повторится вновь, разве что чуточку изменившись. Но, тем не менее, все расписано в великих скрижалях.

Детскому духу свойственно сомневаться в словах взрослых и бурно противоречить.

– Ты – вещун, – Анат надменно вскинул подбородок. – А батюшка говорил, что вещуны видят ложное, рассказывают лживые байки. Утешают пустотою. Какие ж вы волки? Вы – овцы в невзгоде, ибо нет у вас толкового пастыря.

И, испугавшись великого волха, бросился наутек.

Анат нашел Марту в тенистом уголке двора. Она сидела на корточках, задумчиво разглядывая удивительный амулет. Цепочка была для нее длинновата, талисман свисал до пояса и немного мешал девочке.

– В один из дней у меня будет дворец куда больше вашего, – выкрикнул Анат.

Марта перевела взгляд с амулета на босые пятки мальчугана.

– О да, ты станешь Темным Царем, «Великим Отцом»… – негромко проговорила она.

– Конечно, а ты… Ты будешь моей царицей!

Марта засмеялась, озорно блеснули желтоватые, солнечные глаза.

– Я буду царем! – упрямо повторил Анат. Юная служительница вынесла в тихий дворик маленькую сестричку Марты – Танату. Малышка важно шевелила маленькими розовыми пальчиками. Анат и Марта кинулись к служительнице.

– Какая же она уродина, – хихикнув, прошептал Анат и пощекотал Танате животик.

– Какой же ты глупец, – хихикнув, прошептала Марта. – Она же еще маленькая, мы тоже такими были.