Вторая половина олигарха - Марина Серова

Я только кивнула.

– Марин, может, действительно расскажешь, что там у вас произошло, – предложила я. – А мы вместе подумаем, как тебе помочь. Мне кажется, не бывает безвыходных ситуаций…

Золотова шмыгнула покрасневшим носиком:

– Ладно… Расскажу… Только поздно уже, сейчас парк закроется. Эх, не успела я домести… Но ничего, утром пораньше приду… Девочки, вы меня подождите за воротами, я скоро, только переоденусь… Хорошо?

Мы с Алиной стояли за воротами и от нечего делать гадали, что такого из ряда вон выходящего могла сделать наша Мальвина, что муж развелся с ней. И не просто развелся, а выгнал из дома, как собаку, да еще и детей у нее забрал. Но наши рассуждения все равно ни к чему не привели. Гадать можно было бесконечно, а дать ответы на вопросы мог только один человек.

Когда она появилась за воротами в скромном ситцевом сарафанчике, с волосами, забранными сзади в хвост, мы с Алиной переглянулись. Как не похожа была эта скромная простушка на нашу школьную красавицу Мальвину! Я предложила пойти в кафе и там поговорить, а заодно перекусить. Алина с готовностью согласилась, а вот Золотова вся как-то съежилась:

– Ой, девочки, я в кафе, наверное, не смогу пойти… У меня с деньгами того…

– Пошли! – подхватили мы ее под руки и чуть ли не силой поволокли к моему «Мини-Куперу».

* * *

Народу в кафе было довольно много, но официант любезно пообещал найти нам столик. Мы заказали по чашке эспрессо и всякой вкуснятины к нему в придачу.

– Давай рассказывай, что у тебя приключилось, как ты вообще докатилась до такой счастливой семейной жизни, – командовала Алина.

Золотова вздохнула так тяжело и печально, что мы поняли: дело действительно дрянь. В школе Марина всегда была оптимисткой и по всяким пустякам не расстраивалась. К тому же она, как любят писать учителя в характеристиках, участвовала в общественной жизни школы, пела в ансамбле на вечерах и рисовала стенгазету. И вот сейчас эта активистка-оптимистка сидела рядом с нами понурая, бледная, с красными глазами, и уже не было в них прежнего огонька и задора. Она медленно помешивала ложечкой кофе, а к пирожному и пицце даже не притронулась.

– Самое ужасное, девочки, что замуж я вышла действительно по любви, – тихо и грустно начала говорить она.

– А кто спорит? – удивилась Алина.

Марина горько усмехнулась:

– Да я знаю, что шептали у меня за спиной. Нашла, мол, богатого: олигарх, фирм несколько своих, большой дом, четыре иномарки… Только я правда его полюбила. Он, когда ухаживал, делал это так красиво! Такие букеты дарил! Рук не хватало столько цветов удержать. В дорогие рестораны водил, в боулинг, в ночные клубы… А какие слова говорил!.. Вот я, дура, и растаяла!.. Да еще мама все пела: смотри, не упусти своего счастья. С таким жить – как сыр в масле будешь кататься. Ни в чем нужды не будешь знать. Мы, мол, всегда бедно жили, так хоть ты поживи по-человечески! Вот я и встречалась с ним. А потом… Он же был у меня первым парнем… Короче говоря, когда мне еще только шестнадцать было, он меня соблазнил… Я тогда просто голову потеряла: с ним было так здорово и прикольно! Это счастье продолжалось целый год. А потом я поняла, что беременна. Когда ему об этом сообщала, боялась ужасно! Думала, теперь он меня бросит… А он… Вы не поверите, но он мне сразу сделал предложение, кольцо с бриллиантом подарил. Я, дура, тогда думала, что он такой благородный! Он не просто не бросил меня, наоборот, женился и все, необходимое для свадьбы, купил на свои деньги, причем в самом дорогом салоне города. Я-то сама из бедной семьи, я о таком и мечтать не могла. А в загс нас везли на пяти иномарках…

– Нет, ну это вообще – сказка! – не выдержала Алина. – Мечта каждой девушки.

– Ага, сказка! Была до рождения детей. Тогда мы еще нормально жили. Успели пару раз за границу смотаться, муж мне машину купил. Правда, недорогую. «Хёндай Гетц».

– Нехилая машинка! – опять встряла Алина.

– Хм, нехилая-то она, нехилая… Только мне на ней поездить пришлось – всего ничего. Муж вдруг стал бояться, как бы со мной чего не случилось. Запретил выезжать из дома одной, приставил ко мне какого-то придурка, тот у меня и водителем был, и охранником. Таскался за мной везде, как хвост. Но это еще ничего. Просто я тогда не усмотрела первые признаки тирании у моего мужа. А этот категоричный запрет и был тем первым сигналом, за которым последовали и остальные, более серьезные. А потом и страшные… А еще… я ведь школу не закончила. Пришлось бросить, когда забеременела. Но я перешла в вечернюю, одиннадцатый класс закончила там. А еще решила твердо: вот дети чуть подрастут, поступлю в институт. На заочный. Хотела диплом получить…

Марина перестала помешивать кофе, машинально положила ложечку на блюдце и пригубила напиток.

– Ну, так что дальше-то было? Ты давай не тяни! – торопила Алина.

– Все самое страшное началось, когда я родила… Нет, даже не тогда. Из роддома он меня забрал, поздравил… Все нормально было… вроде… Домой привез – там уже няня нас ждала. У меня двойня родилась, я говорила? Мальчик и девочка. Ванечка и Танечка. Ванечка на три кило вытянул, а Танечка на два с половиной. Для близнецов это много. Роды прошли тяжеловато, и врачи велели мне отдыхать первое время, гулять на свежем воздухе и есть витамины, набираться сил, одним словом. Няня мне очень помогала. Хорошая вообще была тетка, она раньше медицинской сестрой в детской поликлинике работала. Муж ее оттуда большой зарплатой переманил… Господи, о чем это я?.. А, да… Он мне за детей серьги с бриллиантами подарил. Это, мол, пара к тому колечку. А до этого еще цепочку с кулоном. А родители мне на день рождения подарили шкатулку. Небольшую, такую, красивую, в старинном стиле, с музыкой. Я в нее все свои украшения складывала. Ну, так вот, сначала у нас вроде бы все хорошо было. Я с детьми нянчилась, Корнил бизнесом занимался, целыми днями в фирме своей пропадал…

– Подожди, подожди! Кто бизнесом занимался? – опять перебила Марину Алина.

– Ах да… Я же не сказала. Мужа моего Корнилом зовут. Ну, то есть бывшего мужа…

– Это что за имя такое странное? В первый раз слышу.

Тут уж я не выдержала:

– Алина! Какая разница, в первый раз ты это имя слышишь или не в первый? Не мешай, пусть рассказывает.

– Я мешаю?! Чем это я мешаю? Мне просто интересно, что это за имя такое – Кор-нил? А отчество у него какое? – продолжала докапываться Алина.

– Борисович. И вот, когда детям исполнилось три месяца, у мужа был день рождения. Он мне объявил, что я остаюсь дома с детьми, а он едет с компанией на природу, на шашлыки. Я так удивилась: а почему мне нельзя поехать? С детьми и Анна Ивановна может посидеть, она с ними хорошо управлялась. В конце концов, и мама моя может приехать, помочь нашей няне. Тут Корнил в первый раз начал на меня орать. Я так опешила! До этого он никогда на меня голос не повышал, ну, разве совсем немного. А тут прямо как озверел! Ты, говорит, еще мне указывать будешь, с кем и куда мне ехать?! Сиди дома, тебе сказано, и помалкивай… Короче говоря, уехал он со своими друзьями на обеих своих машинах, за рулем второго авто, естественно, был водитель. Где и как они гуляли два дня – не знаю. Когда он явился на третий день домой, был еще не совсем проспавшийся, и, кроме алкоголя и дорогих сигарет, несло от него духами. Я, конечно, все поняла, тем более когда он в джакузи лежал, я в ванную зашла и увидела, что у него на груди следы губной помады, ярко-красной… Но я ему тогда ничего не сказала. Промолчала, поплакала себе втихаря, и стали мы дальше жить. А что делать? У нас ведь дети…