Страж света и ключи стихий - Ольга Вознесенская

дернулась, так как голос Алекса прозвучал неожиданно и близко.

Растерянно повернула голову к нему:

– Да?

Его лицо было сурово и напряжено: губы сомкнуты в узкую полоску, брови нахмурены. Он что, узнал?

– Ну, и где ты была? – строго поинтересовался он.

– Понимаешь, – начала я мягко, – у Ирды скоро день рождения, и мне нужно было купить ей подарок.

Маг прищурил глаза, в них был виден холод и недоверие. У меня даже мурашки по коже пошли.

– Во-первых, тебе нельзя выходить за пределы академии. Во-вторых, тебе нельзя ходить одной…

– Я не одна пошла, а с Крэтом, – невинно ответила я.

– Я знаю, – зло процедил он и ушел.

В смысле? Тогда зачем надо было говорить, что одной мне нельзя ходить. И вообще, что это с ним?

2. Ревность.

Утром я проснулась рано, собрала вещи и спустилась на первый этаж. С Алексом после того разговора я больше не виделась. Может, сейчас он уже остыл и не злится? Понимаю, что он переживает за меня, но думаю, немного переборщил. Конечно, мне стоило предупредить, но тогда он пошел бы со мной лично, и я не смогла бы купить ему подарок. А у Ирды и вправду тоже скоро день рождения, но подруге я подарок давно уже подготовила.

Спустившись вниз, я прошла в столовую, но там никого не было. Может, Алекс у себя в комнате. В отличие от отведенной мне спальни, комната хозяина находится на первом этаже, рядом с кабинетом и библиотекой.

Предварительно постучав в дверь и выждав немного, я приоткрыла ее сама. Раньше я тут никогда не была, но точно знала, что эта спальня принадлежит Алексу. Комната была обставлена по-спартански. Минимум мебели в черных тонах, расправленная постель кофейного оттенка, шторы в полоску и две подушки на кровати тоже. Стены тоже кофейные, а пол молочного цвета, что делало комнату не мрачной, а спокойной. Две тумбы и небольшой шкаф. Еще одна дверь, наверное, в ванную. На стенах разные картины, неяркие, и очень гармонично вписывающиеся в общий стиль комнаты. Интересно, кто дизайнер этого дома? Явно человек талантливый. Я подошла к картинам, чтобы получше рассмотреть. По стилю исполнения рисунки были похожи на картины в гостиной и столовой. Наверное, один художник.

– Что ты тут делаешь? – услышала я голос позади себя.

Обернувшись, увидела Алекса, который только что вышел из ванной. Я покраснела. Он оказался в одном полотенце, и передо мною предстало полуобнаженное мужское тело. Красивое тело… Широкие плечи, мускулы на руках, пресс, по которым еще стекают капли воды. Даже взгляд оторвать не могу, и из-за этого мне еще стыдней. Я заметила шрам под ребрами и поняла, что это от того ранения на войне. Помню из видения, где он был ранен, да и сам вид шрама предполагает, что он новый.

– Бель, – позвал меня вновь Алекс.

– Ой, – икнула я, – я… я это… проснулась, там тебя не было и… я подумала, подумала, ну ты говорил, что пораньше отправимся, и вот…

– Понятно, – сухо ответил он.

Мне не понравился его тон, но я промолчала, так как действительно ворвалась на чужую территорию, и рыпаться не было смысла.

– Подожди в гостиной, – добавил он и указал на дверь.

– А, – посмотрела я тоже на дверь, – да, хорошо.

И поспешила удалиться. Усевшись на диван, глубоко вздохнула. Уххх, что это со мной? Я никогда не смотрела так на тело мужчины, нет, я видела его, но никогда не понимала женских возгласов и радости. А тут… у него плечи, оказывается, гораздо шире. Наверное, его рубашки за счет свободного кроя скрадывают размах плеч.

Минут через пять Алекс пришел. Увидев его, снова залилась румянцем, перед глазами опять всплыл его вид в полотенце, а ведь я только успокоилась.

– Через десять минут отправляемся, так что вещи все принеси сюда, – холодно произнес он и повернулся, чтобы уйти.

Да что с ним? Неужели еще злится? Поспешила обогнать его и остановить.

– Алекс, что с тобой?

– Ты о чем? – выгнул он бровь.

Да он как будто в ледышку превратился, и синий колючий взгляд только подтверждал это.

– Ты еще злишься из-за того, что я ушла? – осторожно спросила я.

– Это меня тоже злит, но куда больше меня то, что ты обманываешь меня. И бегаешь на свидания вместо того, чтобы подумать, что он может быть опасен.

Я растерялась. Какие свидания?

– Ты вообще о чем? Что за глупости? Ни на какие свидания я не ходила, – нахмурилась я.

Как он может такое думать обо мне, когда я люблю только его? У меня даже в мыслях не было подобного.

– Крэт просто друг, – уже мягче добавила я.

– Бель, я видел вас, видел, как он смотрит на тебя. Зачем ты обманываешь? – в его глазах промелькнула боль.

– Алекс, повторю еще раз, между нами ничего нет. Но я не понимаю, почему тебя так это заботит? – уже разозлилась я окончательно. Нет, ну бред, не иначе.

– Действительно, – съязвил он, – чего это меня так беспокоит?

– Это бессмысленный разговор, я иду за вещами.

Повернувшись, я вышла из комнаты. Сейчас мне и ему нужно остыть, а то наговорим всяких глупостей, я уже на пределе. Разозлила его уверенность, что между мной и Крэтом, что-то есть. Хотя, на самом деле, это не так. А если бы даже было так, то почему его это злит? Ведь моя личная жизнь совершенно не должна его волновать.

Через десять минут я стояла в гостиной с сумкой в руках. Алекс тоже не опоздал, молча подошел и взял у меня сумку. Второй рукой обхватил мою талию, прижимая к себе. Я растерялась от неожиданности, но сказать ничего не успела, мы резко засветились и переместились.

По прибытии мы так и остались в том же положение: я, удивленно уставившись на Алекса, в его объятиях, и Алекс, обнимающий меня и уверенно смотрящий мне в глаза. Почему он так смотрит на меня? По мне пробежались мурашки. Ощущение того, как он меня держит, не давало мне покоя. Через мгновение Алекс убрал руку и пошел, я двинулась следом, так ничего и не сказав, только стало немного холодно и грустно, после того как меня освободили. Эх… что же ты делаешь со мной?

И только сейчас стала рассматривать место, куда мы попали.

Снег… На улице лежал снег! Большие хлопья тихо опускались на белоснежную землю. Навалило немного, но землю прикрыло. Все такое красивое! Я сама не ожидала, что так соскучилась по настоящей зиме. Широко улыбаясь, я увидела впереди большой дом. Скорее, это