Это мой ребёнок - Ирис Ленская

Молчать она, конечно, не стала, потребовала позвать директора салона и устроила такой скандал, что с неё не взяли ни копейки и в качестве компенсации за моральный ущерб пообещали каждый день бесплатно укладывать волосы и делать маникюр.

«Легко отделались», — повторяла про себя девушка, переодеваясь к обеду. Вот уж чего она не ожидала, путешествуя ВИП-классом, так это отвратительного сервиса!

* * *

Меню выглядело скудно и примитивно, будто в дешёвом ресторане, безо всяких изысков. Надеясь хотя бы на качественное исполнение таких простых блюд, Виктория заказала греческий салат, рыбный суп-пюре и стейк с кровью. Официант, молодой парень, подошёл к её столику не раньше, чем через десять минут и, извинившись за задержку, поставил на стол тарелку с хлебом. Белёсые пятна на ободке блюда тотчас вызвали подозрение.

— Эта тарелка либо грязная, либо плохо протёртая, — Виктория сурово взглянула на паренька. — Замените, пожалуйста.

Вскоре принесли салат, но и здесь ждало разочарование. К греческому салату это месиво вообще не имело никакого отношения. В довершение всего он оказался политым двойной порцией какого-то странного сырного соуса, к тому же довольно острого. Какого чёрта столько чили? Это же не Мексика, в конце концов!

Виктория уже махнула рукой, готовясь к худшему, когда принесли горячее — аппетитный на вид стейк. Девушка оживилась, настроение вмиг поднялось. Она быстро отрезала кусочек ароматного мяса, положила в рот и прожевала. Но и тут что-то было не так. Потребовалась пара минут на осознание. С качеством мяса вроде всё в порядке — не пережаренное, брызжущее соком. Возможно, слегка недосолённое, но это дело вкуса. Но почему ей подали такие непонятные приборы? Вилка была тяжёлой и неудобной, как и нож, который оказался тупым. Он совершенно не походил на обычный для стейка. Таким только масло намазывать…

— Официант! — вновь привлекла к себе внимание Виктория. — Что это такое?

Всё тот же мальчишка с подобострастным выражением лица подбежал к столику, забрал нож и скрылся из виду. Через пару минут подошёл администратор ресторана в сопровождении другого официанта — постарше. Рассыпаясь в извинениях, они положили перед ней новые приборы и принялись оправдывать поведение стажёра.

— Чёрт знает что творится, — буркнула Виктория, которой уже расхотелось есть.

На десерт принесли приятное холодное шампанское и красивый, но сухой «тирамису». Плотный, как желе, и совершенно безвкусный. «Фирменный десерт» ресторана называется! На разборки администратор привёл шеф-повара, которому Виктория высказала все свои претензии. Тот стоял молча с опущенной головой, словно нашкодивший школяр. А когда она закончила, принялся что-то объяснять на ломаном английском.

Выслушав его, девушка поднялась из-за стола. Её совершенно не убедили оправдания бездарного кока. Нет, в этом ресторане она обедать больше не будет. Довольными здесь остаются только те, которые приходят напиться. А на трезвую голову такое отстойное меню вряд ли понравится даже простому обывателю!

Она решительно развернулась на каблуках, намереваясь пойти в каюту и переодеться. Сбросив вместе с платьем всё скопившееся раздражение. А потом, быть может, надеть что-то яркое, привлекающее взгляд, и пойти на одну из ночных вечеринок, которые устраивали здесь на верхней палубе, и музыка там гремела до самого утра. При этой мысли она даже чуть оживилась, но…

Неожиданно пол под ногами покачнулся, Виктория, не успев понять, что, собственно, происходит, оступилась на своих огромных каблуках. Мелькнула даже мысль, какой неудачный день, неужели и туфли, предмет восхищения местных модниц, тоже подвели. Но додумать она не успела, потеряла равновесие и почти упала в объятия щуплого администратора. А, прежде чем успела опомниться, вокруг поднялась паника.

— Всех пассажиров просят немедленно собраться на нижней палубе… — объявил громкий голос, прерываемый чьими-то всхлипами.

А дальше началось невообразимое — такое, что заставило Викторию забыть и про мерзкий вкус «тирамису», и про отвратительное обслуживание. Стало уже не до размышлений, потому что разверзся настоящий ад…

Алексей

— Пришло время рассказать тебе правду.

Георгий Степанович смотрел на сына, поблёскивая из-под кустистых бровей выцветшими, больными, но всё равно пронзительными глазами. Алексей расслабленно сидел в кресле перед кроватью, закинув ногу на ногу. В последние годы они редко виделись. Отец делал всё, чтобы избежать этого общения. После смерти мачехи семья Батуриных быстро распалась. Виктория — любимица отца, родившаяся от второго брака, давно перебралась в подаренный ей особняк. Со стариком продолжал жить лишь приёмный сын — Макс, которым глава семейства гордился и всегда ставил в пример. Ещё бы, блестящее образование — Гарвардский университет с отличием, аналитический склад ума, умение работать с огромным потоком информации. После того как Батурин-старший слёг, вся корпорация держалась только на этом выскочке. Алексей был бы рад предложить свою помощь, но его так и не подпустили к управлению. Да уж, чего там говорить, вся отцовская любовь досталась этим двум. Мачеха, пока была жива, тоже не жаловала его вниманием. Одна радость — Виктория всегда хвалила и поддерживала родного брата. Вот только зря закрутила любовь с Максом, который совсем ей не пара… Хорошо, что она это довольно быстро поняла и бросила его, влюбившись в немецкого музыканта.

Так и не дождавшись ответа сына, Батурин-старший заговорил снова:

— А потом мы поговорим о моей последней воле.

Давно ходили слухи, что отец составляет завещание. Алексей не питал особых иллюзий на свой счёт, поэтому, когда отец заикнулся о нём, оказался сбит с толку.

— Завещание? Давай по порядку, что ли.

— Как ты сразу оживился, — фыркнул старик.

Алексей досадливо поморщился:

— Ближе к делу, пап. У меня сегодня важное совещание.

На самом деле он никуда и не торопился. И так понятно, что фирма идёт ко дну. Из-за дурацкого вируса новая сеть ресторанов терпела огромные убытки. Спасти её могло разве что чудо. Может, у отца проснулась совесть, и он хочет помочь с покрытием убытков, раз уж не захотел вложиться, когда Алексей открывал своё дело? Но в добрые намерения старика верилось с трудом…

— Не стоило мне жениться на твоей матери, — неожиданно пробормотал Батурин-старший.

Алексей поднял брови, недоумевая. С чего это он вдруг заговорил о далёком прошлом?

— Так кто ж тебя тянул? Вроде мать была не из богатых.

— Да ещё и беременная, — снова фыркнул старик. На этот раз точно с пренебрежением. — Словно кукушка подбросила мне ребёнка. Та ещё оторва.

От расслабленности Алексея не осталось и следа. Он весь подобрался, словно готовясь к атаке.

— Не смей так говорить о моей матери!