Сверхчувствительная натура. Как преуспеть в безумном мире - Элейн Эйрон

Стратегию чувствительности проверяли на примере сценария с варьированием степени, в которой индивид, научившийся чему-либо в ситуации А ввиду большей восприимчивости ко всему происходящему в ней, действовал успешно в ситуации В, так как располагал нужной информацией (кроме того, понадобилось варьировать степень пользы, которую приносили успешные действия в ситуации В). В качестве экстремального варианта был выбран сценарий, при котором усвоение неких знаний в ситуации А оказывалось совершенно бесполезным в ситуации В, поскольку эти две ситуации были никак не связаны друг с другом. Вопрос заключался в следующем: при каких условиях могла произойти эволюция индивидов двух типов, из которых один применял стратегию обучения на личном опыте, а другой использовал чужой опыт? Оказалось, что для возникновения обоих вариантов достаточно наличия небольшой пользы, этим и объясняется, почему обе стратегии применяются людьми в реальности.

Казалось бы, повышенная чувствительность всегда является преимуществом, но во многих случаях это не так. На самом деле сверхчувствительность помогает человеку лишь в том случае, если таких, как он, меньшинство. Если бы сверхчувствительность имелась у всех, она не была бы преимуществом, – как в том случае, когда прямой путь известен всем, им все пользуются, и, поскольку эта информация служит многим, преимуществ она никому не дает. Словом, сверхчувствительность, или восприимчивость, как называют ее биологи, подразумевает склонность уделять деталям больше внимания, чем это делают окружающие, а затем пользоваться этими знаниями, чтобы делать более удачные прогнозы на будущее. Иногда при этом живется лучше, но в других случаях дополнительное внимание и усилия никак не вознаграждаются.

Как вам известно, у сверхчувствительности своя цена. Она может стать напрасной тратой энергии, если то, что происходит сейчас, никак не связано с нашим прошлым опытом. Более того, в случае крайне негативного прошлого опыта СЧЛ слишком часто склоняются к излишним обобщениям, избегают многочисленных ситуаций или испытывают чувство тревоги только потому, что новый опыт хоть чем-то напоминает прежний, неприятный. Но дороже всего мы платим за свою сверхчувствительность перегрузкой нервной системы. У каждого свой предел, каждый может выдержать лишь определенное количество поступающей информации или раздражителей, прежде чем наступает состояние перегрузки, избыточной нервозности, перевозбуждения, переполнения, – словом, В! Просто мы достигаем этой точки раньше, чем остальные. К счастью, как только у нас выдается пауза, мы прекрасно восстанавливаемся.

Когда я писала эту книгу, то называла сверхчувствительность врожденным свойством. Я знала, что ее обнаруживают у детей с самого рождения и что при изучении генетических характеристик животных можно вывести породу, обладающую повышенной чувствительностью. Однако я не располагала генетическими исследованиями, в которых применялся бы тест для СЧЛ, поэтому подкрепить свое утверждение мне было нечем. Теперь такое подкрепление есть. Я уже упоминала об одном исследовании, в ходе которого выяснилось, что тестовые баллы связаны с изменениями гена, влияющего, как известно, на доступность серотонина мозгу. Китайский исследователь Чен и его коллеги избрали другой подход: вместо того чтобы рассматривать конкретный ген с известными свойствами, они обратились ко всем разновидностям генов (общим числом 98), влияющим на количество дофамина (допамина), еще одного химического вещества, необходимого для передачи информации, доступного определенным участкам мозга. Исследователи обнаружили, что шкала СЧЛ ассоциируется с 10 разновидностями семи различных дофамин-регулирующих генов. Все согласны с утверждением, что мы наследуем немалую часть особенностей нашей личности, однако никому из ученых пока не удалось обнаружить столь же явную связь с генами, когда объектом изучения становились стандартные индивидуальные особенности, такие как интроверсия, совестливость или покладистость. А китайские ученые обратились не к ним, а к сверхчувствительности, считая, что она «более глубоко коренится в нервной системе».

Примечательно, что данную черту предсказывала комбинация генетических изменений, и функции этих изменений преимущественно неизвестны, так что разобраться с генетикой индивидуальных особенностей будет чрезвычайно сложно. Вдобавок по какой-то причине в генетических исследованиях повторно получить такие же результаты теми же методами трудно, и это общеизвестно; для того чтобы удостовериться, нам понадобится увидеть больше исследований, подобных этому. Тем не менее во мне окрепла уверенность, что мы имеем дело с унаследованной особенностью.

В этой книге я утверждаю, что человек обычно либо относится к сверхчувствительным, либо нет, однако прямых доказательств этого утверждения у меня нет. Я придерживаюсь данного мнения потому, что Джерому Кагану из Гарварда удалось подтвердить его справедливость для такой черты, как замкнутость, у детей, а также потому, что под замкнутостью, название которой вводит в заблуждение, явно понимается сверхчувствительность, тем более что выводы были сделаны на основании наблюдений за детьми, которые не вбегали в комнату, полную сложных и необычных игрушек, а сначала останавливались, чтобы осмотреться. Однако многие ученые считают, что сверхчувствительность скорее сродни росту, среднему у большинства людей. Франциска Боррис из Билефельдского университета в Германии провела для докторской диссертации статистический анализ различий между категориями и параметрами для исследования, в котором более 900 человек проходили СЧЛ-тест. Исследовательнице удалось установить, что сверхчувствительность – действительно категория, а не параметр. Как правило, сверхчувствительностью либо обладаешь, либо нет.

Непросто определить точное процентное соотношение в любой конкретной популяции, поскольку всегда найдутся причины, по которым численность сверхчувствительных людей может оказаться больше или меньше средних 15–20 %. Вдобавок на количество баллов, набранных при тестировании, влияет множество факторов, поэтому некоторые люди набирают среднее количество по совсем иным причинам. Возможно, одни просто склонны к занижениям, других что-то отвлекало в день тестирования и т. п. Кроме того, мужчины набирают меньше баллов, хотя нам уже известно, что мужчин с этой характерной особенностью рождается столько же, сколько и женщин. Почему-то процесс тестирования влияет на мужчин по-другому. Тем не менее у большинства людей сверхчувствительность либо наличествует, либо полностью отсутствует.

В 2011 году, во время работы над рукописью книги «Психотерапия и сверхчувствительный человек»[1], призванной помочь психотерапевтам лучше понять нас, в особенности то, что наша характерная черта не является ни болезнью, ни изъяном, я придумала уже упоминавшуюся выше аббревиатуру в помощь специалистам, оценивающим сверхчувствительность. Эта аббревиатура понравилась мне как способ описания наших особенностей, а также исследований, посвященных нам.