Образцовое Поведение - Надежда Салтанова

глянула на свои часики на длинной цепочке. — Точнее, через час. Солнце уже садится. Я съезжу домой переодеться, найму извозчика и приеду за вами.

***

Когда извозчик высадил их у здания университета, уже окончательно стемнело. Площадь освещалась парой фонарей. Сергей Павлович переговорил со сторожем и исчез за тяжёлой дверью. Но скоро появился и впустил дам. Ольга Андреевна и Варвара Степановна двинулись по коридору за ним. Огонёк свечи, которую нёс молодой человек, отбрасывал пляшущие тени на старые стены.

В лаборатории они зажгли керосиновые лампы. Здесь Ольга Андреевна взяла руководство на себя и поручила секретарю мужа обследовать левую сторону лаборатории, себе оставила правую, а подругу попросила остаться за дверью и предупредить их, если кто-то появится.

Варвара Степановна не стала спорить. Она взяла свечу, вышла из лаборатории и направилась к кабинету ректора. Постучала, прислушалась. Достала из ридикюля набор тонких отмычек, что однажды принёс домой супруг. Дверь отворилась без скрипа.

Варвара Степановна сперва заглянула в металлический сундук. Там в подтаявшем льду стояло несколько бутылок шампанского.

На столе лежали обтянутые кожей папки. Перебрав их, она наткнулась на список студентов и профессоров, находящихся под надзором полиции. Глаз зацепился за знакомое имя. Прочитав замечание напротив имени, Варвара Степановна задумалась. Постаралась вспомнить разговор с супругом. Не об этом ли он говорил?

Услышав шаги, она быстро погасила свечу и, схватив список, сползла под стол. С её пышной фигурой это получилось не слишком грациозно, но благо стол был достаточно широк. Кто-то вошёл в кабинет и шагнул к столу, подсвечивая себе керосиновой лампой. Из-под стола можно было разглядеть лишь обувь посетителя. Зашуршали бумаги, что-то хлопнуло. Раздались быстрые шаги, и дверь закрылась снаружи. А Варвара Степановна в ужасе смотрела на отблески пламени на стенах — на столе горели бумаги.

Она торопливо выбралась из-под стола, кинулась к металлическому ящику. Зачерпнув кувшином рыхлого водянистого льда, Варвара Степановна выплеснула его на бумаги. А затем ещё и ещё. Закашлялась от удушливого дыма, поднимающегося от стола.

Присела, пытаясь в дыму найти выход. Наконец, откашливаясь и задыхаясь, она смогла выбраться. Комната была полна дыма, но огонь унялся.

В коридоре ее встретили встревоженные сообщники. Варвара Степановна объяснила, что почувствовала запах дыма и успела потушить огонь в кабинете Гекхеля. Видимо, он оставил горящей свечу, и бумаги на его столе сгорели.

Ольга Андреевна сообщила, что поиски в лаборатории ничего не дали.

Сергей Павлович вывел дам из здания, нашёл извозчика, и все отправились по домам.

Перед тем, как распрощаться с поникшей подругой, Варвара Степановна пообещала, что всё наладится. И выяснила у неё, что учёное собрание состоится не раньше полудня.

***

Наутро в гостиной квартиры профессора Варвара Степановна представила помрачневшим хозяевам своего супруга, полицмейстера Антона Яковлевича Торусова. Пока Ольга Андреевна распоряжалась подать чай, мужчины завели беседу о состоявшейся лекции. Варвара Степановна попросила профессора дать ей почитать его книгу о фагоцитарной теории. Лечников воодушевился, вызвал секретаря и попросил принести экземпляр. Молодой человек вошёл в гостиную и, держа книгу обеими руками, протянул её Варваре Степановне. Та с грустью посмотрела на него, покачав головой. Стоящий рядом полицмейстер защёлкнул на запястьях бывшего студента стальные браслеты.

В гостиной поднялся шум. Громко возмущался профессор, Ольга Андреевна со слезами на глазах пыталась его успокоить. Молодой человек стоял с опущенной головой, не пытаясь сопротивляться. Наконец, он повернулся к Ольге Андреевне и тихо произнёс:

— Простите. Я лишь хотел, чтобы выпустили моих товарищей. Мне жаль, что… — он не договорил. Обернулся к полицмейстеру, поднял голову. — Я в вашей власти, душители свободы.

Варвара Степановна положила пальцы на рукав его сюртука:

— Вы ещё так юны и отчаянны. Зачем же вы в это ввязались?

— Вы, сударыня, не желаете видеть дальше вашей гостиной. Только искоренив опухоль, разросшуюся на народных страданиях, можно оздоровить государство, — произнес Сергей Павлович.

— Я не верю, что вы решились на кражу образцов у профессора, чтобы распространить в городе холеру и удалить вместе с “опухолью” страдающий народ.

Бывший студент отвёл глаза и покраснел:

— Они арестовали Аню. А ей нельзя находиться в тюрьме — у неё чахотка. Её… Их всех надо освободить как можно скорее. Даже сатрапы испугались бы холеры. Но, клянусь, я бы не решился… — он закусил губу и замолчал.

Полицмейстер сделал знак стоящим в дверях приставам, арестованного увели. Антон Яковлевич обратился к профессору:

— Ваш секретарь скрывался от Департамента Государственной Полиции. Пару месяцев назад он участвовал в акте террора. Все его товарищи оказались за решёткой. Включая Анну Войналович, его, так сказать, даму сердца. Мы ожидали, что будут снова волнения и беспорядки, но не могли даже предположить, что кто-то осмелится шантажировать власти холерой, — он покачал головой.

Илья Ильич отвернулся. Ольга Андреевна умоляюще взглянула на Варвару Степановну. Но Антон Яковлевич ответил за неё:

— Образцы ваши мы нашли, они были спрятаны в подвале магазина в леднике3. Не будете ли вы так любезны препроводить их в лабораторию? А господин пристав проследит, чтобы с ними ничего не случилось по дороге. Всё это останется сугубо конфиденциальным. И мой вам совет, господин профессор, уезжайте поскорее в Париж.

Он поклонился и вышел. Профессор, вздёрнув подбородок, последовал за ним.

Ольга Андреевна присела на краешек кресла и обратилась к подруге:

— Как же это? Как ты узнала? Почему не сказала мне?

— В списках на столе Гекхеля среди фамилий студентов, которые были выдворены из университета, была и его фамилия. В списке тех, кто взорвал карету надворного советника. Тогда никто не пострадал, но молодых людей арестовали. Я поговорила с мужем и выяснила, что Дюжин сумел скрыться.

— Почему ты решила, что он украл образцы?! И откуда ты узнала, где он их спрятал?

— На манжете у него было пятно от генцианвиолета. Оно чуть отличается от обычных чернильных пятен. А где ещё можно испачкаться этим веществом, как не в лаборатории? Я подумала, что он мог это сделать, взяв ключи профессора. Ему надо было лишь скрываться от Гекхеля, что, по-видимому, удавалось. И, зная, что в магазине, что под вами, есть ледник, он спрятал образцы там.

Она помолчала и продолжила:

— А про поджог кабинета Гекхеля я мужу не стала говорить.

Ольга Андреевна ахнула, прижала дрожащие пальцы к губам. Варвара Степановна пояснила:

— Я успела спрятаться под столом, когда в кабинет ректора кто-то вошёл. Увидела его обувь. Узнала её. Судя по всему, Сергей Павлович заодно решил отомстить ректору за доносы и спасти других учащихся, спалив бумаги. Огонь я потушила, но бумаги всё же сгорели.

Варвара Степановна