Стриптиз в кино - Нэнси Бартоломью

— Не знаю, интересно тебе или нет, — проговорила я, — Но один из новичков как будто здорово запал на Винус.

Я вспомнила: это меня тогда задело — я привыкла, что больше глазеют на меня, а тут… этот тип просто глаз с нее не сводил.

— Ну и что в этом такого? — пожал плечами Нейлор. Я ненадолго задумалась.

— Он сидел за столом, — сказала я, помолчав, — но совсем не смотрел по сторонам. Только на нее. И когда Винус пошла со сцены, провожал ее своими мигалками.

— Что же тут необычного? — повторил Нейлор.

В самом деле, что такого? Я была согласна с ним. А кроме того, боль усиливалась: ныла уже не только рана, а все тело, и я плохо соображала, что говорю. Но все-таки продолжала:

— Он уставился на нее не как посетитель… Понимаешь? Не как покупатель на товар… Он и не хотел покупать. Ему просто что-то в ней очень не нравилось. — Это сейчас вдруг стукнуло мне в голову.

— Опиши его, — попросил Нейлор.

Я сделала еще одно усилие над собой.

— Ну, высокий. Крепкий такой. Одни мышцы, без жира. Чисто выбрит. Из тех, кто бреется трижды в день… Напомнил мне одного парня, мы были знакомы, когда я жила еще с родителями. Погоди… как его звали? А, да, Сальваторе… Интересно, где он сейчас и чем занимается? Последнее, что я слышала про него, — он угодил в тюрягу…

У меня все плыло перед глазами, боль не затихала.

— Что на нем было? — продолжал допрос Нейлор. — Костюм или кожаный прикид?

— На Сальваторе? — Я уплывала куда-то. — Наверное, тюремная эта… как ее… полосатая…

Нейлор со вздохом захлопнул блокнот.

— Кьяра, — негромко сказал он. — Договори то, что начала. Как был одет тот человек, который сверлил глазами Винус?

— Сестра! — позвала я.

Мне казалось, очень тихо позвала, но она услышала. А возможно, и так собиралась вкатить очередной укол. Тогда мне станет легче… Господи, ну что он опять пристал?

— У него… — Я старалась говорить отчетливо. — На нем был серый, почти черный, костюм. Фирма “Брукс бразерс”.

— Кьяра! Что за шутки?

— Никаких шуток, Джон. Мне платят за то, что я разбираюсь в клиентах. Помогаю разбираться… Тот человек пришел не смотреть на танцы почти голых девушек и не выбрать себе подругу жизни на сорок минут. Да… и поэтому показался подозрительным.

Монолог окончательно утомил меня.

— Прошу прощения, если не возражаете… Ледяной тон медсестры заставил Нейлора отступить от моего смертного ложа.

— Он не возражает, — прошептала я. — Колите скорей… Пожалуйста…

Ура! Я не умерла, и к концу того длинного дня Джон Нейлор отвез меня домой на своем коричневом полицейском “таурусе”. Он устроил меня на заднем сиденье, прикрыл своей курткой и вообще обращался со мной, как с драгоценным пузырем, который может вот-вот лопнуть. Я возлежала там прямо как под кайфом — после всех уколов — и ничего не боялась, вроде позабыла о том, что чертова пуля в том месте, куда попала, вполне может испортить мне ближайшее будущее и лишить средств к существованию. Но все равно жизнь прекрасна!

Крошка Флафи поджидала меня у входа в трейлер. Она не разделяла моего настроения, потому что была голодна, а я заявилась очень поздно.

Нейлор вытащил меня из машины и, поддерживая за талию, повел в дом, помогая взобраться по лесенке. Его действия Флафи одобрила: она махала хвостом и благожелательно поскуливала.

— Эй, Флаф, — окликнул ее Нейлор, — проголодалась, бедняжка?

— Еще бы, — ответила я за нее.

— Стоять на месте! — вдруг раздалась команда.

Мы с Нейлором так и застыли, однако по разным причинам. Я — потому что узнала голос моей психованной соседки Рейдин, самой чумовой из всех обитателей нашего трейлерного городка под названием “Дубовая роща”. А Нейлор, оказывается, услышал не только окрик, но и то, как щелкнул затвор дробовика в руках у моей соседушки, и начал прикидывать, чего от нее можно ожидать. Такая уж у него работа.

— Как я понимаю, — заявила Рейдин, — не очень-то по-джентльменски напоить девушку в усмерть, чтобы потом сделать с ней что-то нехорошее. Не знаю, как на других, на нашей планете такое не принято!

Бедняжке Рейдин сегодня не вкололи, как видно, очередную порцию лекарства, и вот она выступала. А вообще в хорошие дни она вполне нормальная, но в плохие, да еще если с уколом задержка… Тогда ей видятся повсюду зеленые человечки и другая инопланетная нечисть, она хватает ружье и выходит на охоту. Сегодня выдался явно неважный денек. Да и у меня не слишком хороший.

— Рейдин, — сказала я, отрывая голову от плеча Нейлора и ощущая, что она все еще кружится, — это же я, Кьяра, твоя соседка. А со мной детектив Нейлор, он вовсе не собирается причинить мне вред.

Бум! Выстрел прогремел в сумеречном воздухе, и ему ответило эхо, разгулявшееся между рядами трейлеров. Джон толкнул меня на землю, упал сверху, Флафи с визгом ринулась ко мне через собачью дверцу. Рейдин захохотала.

— Так вас всех! Паразитов! — крикнула она. — Зелень паршивая! Убирайтесь на свою планету!

И снова выстрелила куда-то между вагончиками, в сторону дубняка.

— Рейдин! — заорала я лежа. — Перестань сейчас же! Как же они улетят, если ты всех перестреляешь?

Она опустила дробовик и призадумалась.

— Так им и надо, сукиным детям! — пробормотала она, впрочем, не слишком уверенно.

Я рискнула приподнять голову и огляделась. Все тихо. Никаких признаков жизни. Жители лагеря привыкли к выходкам Рейдин. Пять дверей были открыты. В одной из них показалась Пат, хозяйка, у которой мы арендовали эти прицепы.

Рейдин повернула ко мне свою седую голову.

— А, Кьяра, — сказала она миролюбиво, — наконец-то. И Пат уже здесь. Сейчас потащат меня на укол, я буду сидеть там и ждать очереди, а со мной будут разговаривать о том, какой сегодня славный денек и какой у нас плохой президент.

Нейлор, продолжавший лежать на мне, как свернутый тяжелый ковер, издал смешок и заворочался.

— Не двигайся, — шепнула я ему, — еще не совсем безопасно.

Честно говоря, я не знала, безопасно или нет, но мне было хорошо и тепло лежать под ним. И очень надежно. И не больно…

Рейдин больше не поднимала ружье. Она продолжала стоять у входа в трейлер в своем выцветшем розовом халате с оттопыренными карманами, набитыми патронами и бумажными салфетками. Перекрученные чулки спустились ниже колен.

— Разве это справедливо? — жалобно произнесла старушка. — Сначала приходится прогонять инопланетян, а теперь Пат начнет привязываться. А потом, не дай Бог, фламандцы придут!