Люк Скайуокер и тени Миндора - Мэтью Стовер

Последнее было реакцией на серию орудийных попаданий, которая превратила в хлам его собственную правую верхнюю пушку, а вместе с ней – большую часть плоскости, к которой эта пушка крепилась. Истребитель ушёл в кувырок, вынудив пилота бороться с неожиданным маневром обеими руками, вцепившимися в штурвал, и обеими ногами, что при помощи педалей пытались справиться с реактивными двигателями. И у Кливиана почти получалось, когда пара «Защитников», облюбовавших хвост его истребителя, не превратилась в расширяющиеся сферы пламени и обломков. Двойная ударная волна настигла Кливиана в самый неподходящий момент, заставила его перевернуться в сторону – прямо на другое звено «Защитников», устремившихся к нему в лоб. Затем в хвост, затем снова в лоб и так далее.

Истребитель Веджа проскользнул мимо, приблизившись так близко, что Кливиан разглядел ухмылку на лице командира. Корабельный комлинк разразился треском.

– Поправка, лейтенант: «план был идиотский, сэр».

– Полагаю, ты находишь это забавным.

– Даже если он не находит, – вмешался ведомый Хобби, – я вот нахожу.

– Знаешь, Дженсон, когда мне захочется узнать твоё мнение, я просто сотру в порошок твой корабль и просканирую то, что останется.

Вслед за извращённой пляской звёзд, круживших вокруг кабины истребителя, что-то шевельнулось и в желудке, угрожая пилоту расстаться с завтраком: копчёное филе террафина просилось наружу. Безжалостно борясь с управлением, он всё же смог повернуть машину всего на волосок, что позволило навести три уцелевшие пушки на оставшихся налётчиков. Орудия выплюнули красные разряды энергии внутрь строя из четырёх «Защитников», который мгновенно треснул подобно перезрелому снек-фрукту.

Хобби распылил лишь одного, но протонным торпедам, предусмотрительно запущенным вместе с лазерами и начинённым осколками, перепали остальные вражеские корабли. Активированные дистанционно торпеды взорвались ошеломлявшими огненными цветками, низведя «Защитников» до уровня никому не нужных тухлых яиц.

– А вот теперь я удовлетворён, – прокомментировал Квилиан, всё ещё сражаясь с искалеченным «крестокрылом», – прямо какое-то суфле из «колёсников»!

– Лучше поостерегись, Хобби, ибо продолжишь в том же духе, и кто-нибудь подумает, будто ты взаправду умеешь летать на этой штуке.

– Ты вообще там собираешься воевать, Дженсон? Или будешь отлынивать и зубоскалить, пока я не сделаю всю тяжёлую работу?

– Ещё не решил. – «Крестокрыл» Уэса Дженсона появился из ниоткуда, пронёсся мимо и совершил разворот в пределах мнимой вертикальной плоскости Хобби. – Может, подам руку. Или, скажем, пару торпед.

Два голубых светила выскочили из торпедных отсеков Дженсона и, оставляя эффектные хвосты, устремились к приближающимся СИДам.

– Э-э-э, Уэс? – Кливиана бросило в дрожь. – То ведь не осколочные торпеды были, правда?

– Разумеется, осколочные, а какие ещё?

– А ты не заметил, что у меня сейчас небольшие проблемы с маневрированием?

– Ты о чём вообще? – искренне озадачился Дженсон.

И лишь секунду спустя, обнаружив, как истребитель Хобби кувыркается прямо к приближавшимся СИДам, на которых нацелились торпеды, Дженсон выдал из себя:

– О. Ну… прости?

Особые торпеды, загруженные внутрь истребителей «Проныр», были разработаны и изготовлены исключительно для этой операции, и их единственным назначением являлось лишь одно: обезвреживать СИД-«Защитников».

СИД-«Защитники» славились как лучшие истребители Империи, способные завоевать и закрепить превосходство в космосе. Будучи быстрее и маневреннее инкомовских Т-65 – в обиходе «крестокрылов» – «Защитники» могли дать фору даже значительно улучшенным 65Б Разбойной эскадрильи. В дополнение к лазерным орудиям этой линейки СИДов шли также по две ионные пушки и пусковые установки, извергавшие из себя протонные торпеды или ударные ракеты. Добавить к этому парные дефлекторные щиты производства «Новалдекс», и машина смерти уподоблялась чуть ли не крупному кораблю. Единственным уязвимым местом элитного истребителя являлось отсутствие противоударного щита, способного противостоять мелким частицам, и лишь усиленный титановый корпус справлялся с воздействием механических объектов[2].

Каждый снаряд эскадрильи Проныр вмещал в себя тысячи мельчайших заострённых дюрастальных кусочков, которые при взрыве ложились в определённом радиусе от эпицентра. Затем сфера из смертоносной шрапнели стремительно расширялась, так как подстёгнутая детонацией начинка двигалась с приличной скоростью. Такая торпеда, выпущенная в лоб «Защитникам», удваивала шансы на поражение за счёт боевой скорости самой мишени, и снаряд мог превратить имперский корабль в очень и очень дорогую тёрку для сыра.

Четвёрка истребителей из приближавшегося звена «Защитников» буквально врезалась в осколочное облако, после чего машины попросту… разлетелись в клочья сами. Двум боковым нападавшим удалось отклониться за мгновение до подрывов торпед, последовавших друг за другом, однако спасшихся настиг другой взрыв, вызванный разрушением энергетических ядер их товарищей и приведший к детонации их собственных. Поэтому несчастный Кливиан теперь совершал кульбиты прямо к этой маленькой плазменной туманности и готовился стать прожаренным стейком из банты, так как преградившее путь излучение мало чем отличалось от раскалявших камни татуинских солнц.

– У тебя не получится, Хобби, – Дженсон повысил голос. – Катапультируйся.

– Тебе бы понравилось, да? – огрызнулся Хобби, не прекращая попыток обуздать «крестокрыл». Скорость кувыркания истребителя стала замедляться. – Я справился, Уэс!

– Нет, не справился. Катапультируйся, Хобби, катапультируйся!

– Уже почти, ещё немножко! Я…

Новое сальто «крестокрыла» не дало закончить фразу. Нос корабля вошёл в зону расширявшейся сферы обломков, двигавшихся с приличной долей от скорости света, и тогда Хобби Кливиан – чемпион по сквернословию как среди людей, так и среди нечеловеческих рас, не говоря уже о случайных пошлых фразочках, подцепленных у десятков видов в сотнях звёздных систем, – не нашёл ничего лучше, как выдать «ну обалдеть можно».

Его «крестокрыл» встал на корму, и хотя пилот выжимал из досветовых двигателей всё возможное, Хобби уже давно был научен горьким опытом, что из всех «Проныр» именно ему не следовало полагаться на удачу. Рука сама собой потянулась к запуску катапульты.

Стоило нащупать нужный механизм, как и без того многострадальный корабль затрясся, сопровождаемый жутким лязгом, как будто голова Кливиана выступала в роли вукийского обеденного гонга, что призывал на ужин. Воображаемый повар-вуки, наверное, тоже изнывал от голода, поскольку лязг всё нарастал и нарастал, побуждая пилота теряться в догадках, что же являлось источником этих странных звуков и почему не срабатывала катапульта. Вскоре тайна была раскрыта: в откидном колпаке кабины образовалась дыра размером с кулак, через которую со свистом стала улетучиваться искусственная атмосфера. Причиной образования неровного отверстия был обломок, пробивший брюхо истребителя (между прочим, состоявшее из титанового сплава), что замедлило миниатюрный снаряд. И всё же обломок на своём пути не только проделал брешь в кабине, но также раскурочил приборную панель заодно с механизмом катапульты. А заодно – и левую руку Хобби.