Национальный художественный музей Мехико - Марина Пивень

Хуан Патрицио Морлете Руис (1713–1781) Сердце Иисуса 1759. Медь, масло. 57x43

Картина является парной к композиции «Сердце Марии». Главный элемент, помещенный художником в центре и повторенный в качестве атрибута изображенных персонажей, — сердце, получившее в христианской культуре множество значений. Пылающее сердце являлось метафорой религиозного рвения, пронзенное мечом, оно становилось символом Богоматери, коронованное терновым венцом (знак распятия Христа) — являлось эмблемой иезуитов и атрибутом основателя ордена, Игнатия Лойолы (около 1491–1556). В XVII веке раненое и кровоточащее сердце внутри тернового венца стало символом распространившегося почитания Священного сердца Иисуса.

В восьми медальонах изображены отцы церкви и святые, особо значимые для Общества Иисуса. Среди них — прославившийся искренностью любви к Богу и самоотверженной помощью больным святой Луиджи Гонзага, с лилией, распятием и черепом (кисти Руиса, среди прочих известных работ, принадлежит его отдельный портрет). В черной рясе с традиционным атрибутом — книгой, в которой начертано: «Ad najorem Dei gloriam» («Для вящей славы Божией»), представлен Игнатий Лойола. В нижней части картины изображена скорбящая Мария, рядом с ней — святой Иоанн и Мария Магдалина. Венчает композицию фигура Бога Отца. Созданные живописцем образы отличает экзальтация, характерная для художественного языка стиля барокко.

Приписывается Хосе де Паэсу (1720(?)-1790) Разрушение миссии Санта-Крус-де-Сан-Саба в провинции Техас и мученичество отцов Алонсо Джиральдо де Террероса и Хосе Сантиэстебана Аберина. Около 1758–1765. Холст, масло. 210,5x292

На картине изображены испанские миссионеры из ордена францисканцев, принявшие мученическую смерть от рук индейцев. Заключив мирный договор с племенем апачей, испанцы весной 1757 основали в Техасе миссию Санта-Крус-де-Сан-Саба. 16 марта 1758 отряд, состоявший из двух тысяч команчей и их союзников, напал на миссию и сжег ее. Погибли восемь человек, в числе которых — изображенные священники. Обезглавленное тело отца Хосе Сантиэстебана Аберина, молившегося в часовне во время атаки, было найдено лишь спустя несколько дней.

Художник запечатлел главу миссии Алонсо Джиральдо де Терреросу и Хосе Сантиэстебана (с распятием и молитвенником в руке), показав причиненные им смертельные раны. В центре представлена многофигурная композиция, повествующая о трагических событиях, произошедших в тот день на берегу реки Сен-Саба. Зритель может видеть толпы вооруженных индейцев, окруживших миссионерские постройки, эпизоды гибели испанских священников и их защитников. Специалисты атрибутируют эту работу мексиканскому мастеру XVIII века Хосе де Паэсу.

Антонио Перес де Агилар (работал в 1749–1769) Шкаф художника 1769. Холст, масло. 125x98

Предметы, расставленные в изображенном шкафу, рассказывают зрителю о повседневной жизни колоний в середине XVIII века. На нижней полке размещена традиционная утварь коренных народов Мексики — плетеная корзина и посуда для приготовления и питья шоколадного напитка, рядом — китайское фарфоровое блюдо, бокалы для вина и две бутыли из темного стекла. Полкой выше обосновались блюда из серебра, деревянные цилиндрические коробки для хранения кондитерских изделий, два пшеничных хлеба, кувшин с медом и накрытый тарелкой бочонок. На верхней полке соседствуют предметы, относящиеся к сфере искусства и интеллектуальной деятельности человека, — музыкальные инструменты, ноты, книги, палитра с кистями и скульптурная фигурка. Расстановка вещей намекает на приоритет умственных и художественных занятий перед бытом. В замысел мастера могли входить и религиозные ассоциации — исследователи видят возможную аллюзию на таинство Евхаристии в сочетании бутыли с вином и хлеба, а кукла в корзине напоминает Младенца Иисуса в яслях в день Рождества.

Мануэль Окаранса. Шалости любви. 1877

Неизвестный мастер Кухня Пуэблы. Без даты. Холст, масло. 62x100

В искусстве Мексики XIX века успешно развиваются светские жанры, к которым относится и натюрморт. Но этот традиционный для европейской живописи жанр принимает у латиноамериканских художников специфический характер, отражающий особенности местного бытового уклада. Неподписанная работа мастера из района Пуэблы, где сформировалась самобытная живописная школа, — прекрасный пример. На простом столе, накрытом салфеткой, расставлены блюда с яствами, расписной керамический кувшин, стеклянная емкость с молоком и чашка с шоколадным напитком, разложены выращенные в этой местности плоды. Во многие традиционные блюда мексиканской кухни добавляют перец чили, что делает их острыми. Представленные предметы создают особый, национальный колорит натюрморта. Выбрав для композиции нейтральный темный фон, мастер использует яркие и насыщенные краски, изображая мясо под соусом, выпечку и овощи, украшенные зернами граната, зеленью и орехами.

Рафаэль Ксимено и Планес (1759–1825) Чудо с источником 1809. Холст, масло. 72x84

Уроженец Валенсии, Рафаэль Ксимено и Планес приехал в Новую Испанию в 1794, чтобы возглавить художественное отделение недавно открывшейся Академии Сан-Карлос. За годы работы в Мексике он создал ряд портретов и многофигурных композиций, к числу которых относится картина на сюжет легенды о явлении Девы Марии Гваделупской (названной так по городку Гваделупа). Новообращенному в христианство индейцу «сиявшая как солнце» Мадонна сообщила о своем желании, чтобы на вершине холма Тепейак был построен храм. После того как епископ поверил в реальность явления Девы, увидев ее нерукотворный образ, он сам отправился на холм в сопровождении Хуана Диего, очевидца чуда. Точное место строительства храма, указанное Мадонной, было установлено благодаря бьющему из земли источнику целебной воды.

Композиция выстроена согласно принципам академической живописи. Главный объект — чудесный источник — размещен в центре полотна и акцентирован жестами персонажей. Рядом можно видеть двух главных героев повествования: первого архиепископа Мексики Хуана де Сумаррагу, прижавшего руку к груди, и опустившегося на колено Хуана Диего. Напротив него один из индейцев пьет воду, зачерпнув ее рукой. На все происходящее взирает с облаков сама Дева Мария Гваделупская, стоящая на месяце в окружении херувимов. Созданные мастером образы идеализированы в духе классицизма, облачения некоторых индейцев напоминают античные одеяния.