Вторая партия - Даниил Куликов

Рой отключил будильник и поднялся наверх, затем вышел на улицу. На улице ему почти сразу попался Балабол.

– Привет, доктор Франкенштейн, – ухмыльнулся тот. – Всё живёшь в своём подвале?

– Угу, – кивнул Рой. – Пытаюсь найти очень полезное и загадочное средство.

– Серьёзно? – Балабол делано округлил глаза. – Если не секрет – какое?

– Сказать? – Рой серьёзно посмотрел на него. – Ну, подойди ближе, если интересно.

Балабол взглянул на него и аккуратно приблизился, сгорая от любопытства.

– Я ищу… – заговорщицким шёпотом продолжил Рой. – Ты не поверишь…

Балабол весь напрягся.

– Ищу… – продолжил Рой. – Средство…

– Да не томи ты уже! – взорвался Балабол.

– Средство от запаха старых носков, – победно закончил Рой.

– Зараза… – заржал Балабол. – А я уже поверил… Тут слухи ходят один другого краше.

– Всё как обычно? – спросил Рой. – Что я пью водку с руберами, а всякая шушера типа бегунов скачет для нас в магазин за добавкой? Скажу честно – это неправда. Я больше пиво люблю.

Балабол ещё раз хмыкнул.

– Нет, Рой, уже другие, – посерьёзнел тот. – Самый дебильный был о том, что ты научился выращивать жемчуг – выращивали же люди раньше в раковинах-жемчужницах, так и ты научился растить его в споровых мешках заражённых. Вживляешь туда что-то слабому и отпускаешь, а у него потом жемчужина вырастает, и даже не одна. Причём быстрее, чем у обычных заражённых.

Рой присвистнул.

– Бред, конечно, но зато как правдоподобно звучит, – в изумлении сказал Рой. – Та хрень, что в голове у заражённых, – это какое-то водорастворимое вещество неясного состава, которое впитывается организмом, а у земных ракушек это наслоения из неорганики – кремния, перламутра и всякого такого.

– Ага, ага, – покивал Балабол. – Ты только не говори об этом вслух, а то местные Мичурины решат, что ты и впрямь научился выращивать жемчуг. А если ещё название какого-нибудь минерала или вещества упомянешь, так вообще решат, что у тебя в подвале целая жемчужная плантация.

– Японский магнитофон, – ругнулся Рой. – А ещё что-нибудь такое особенное слышал?

– В основном старые байки, перемешанные с восклицаниями о том, как сильно тебе везёт, – поморщился Балабол. – И ещё, что ты был крупным учёным – биологом, зоологом, ихтиологом и прочие умные слова, которые люди умудрились вспомнить за чаркой водяры. Что ты десятки лет изучал Улей, вёл записи, дневники и стал ксенологом. И самые разные версии насчёт того, от кого ты получал знания – от килдингов, которых потом зажарил и съел; от внешников, из которых потом сделал заражённых и начал выращивать в них жемчуг; от Института, которому в уплату отдавал то правый глаз, то руку, то почку. Короче, всякая хрень.

– Во дела-то… – протянул Рой. – Чую, мне с ребятами нужно срочно устроить рейд по кластерам вне графика. И чем быстрее, тем лучше.

– Мудрое решение, – согласился Балабол.

БРДМ, купленная Настей, исправно катила по асфальту и бездорожью, следом ехал уазик. Команда Роя знала эти места очень хорошо. Никаких неожиданностей – Яр всегда мог сказать, какой кластер когда перезагрузится, Уайт был способен отпугнуть или подманить тварей, да и маршруты их были уже основательно изучены и нанесены на карту, а рейды делались с умом. При таком подходе Рой ощущал себя егерем, патрулирующим свою территорию, ну или на худой конец смотрителем заповедника или заказника.

В «бардаке» ехали двое бойцов – им эта штука была привычнее, и управлялись они с ней гораздо ловчее. В машине ехали Рой, Настя, которая ни в какую не соглашалась оставаться без него, и кто-нибудь из бойцов. Настя держала наготове винтовку, контролируя часть боковых секторов и арьергард, Рой следил за авангардом и своей частью боковых секторов.

За рулём обычно был Батя или Яр. На случай неожиданных налётов снаружи были установлены длинные семисотмиллиметровые лезвия, заточенные с двух сторон и напоминающие огромные стилеты, превращавшие машину в квадратного ежа.

Стоило Рою сконцентрировать своё умение, и эта колюще-режущая часть мгновенно заострялась. Заражённый, у которого хватало опыта или везения подобраться к машине, накалывался на лезвие, как сливочное масло на иглу, либо получал болезненную резаную рану, а машина, вильнув, добивала его выстрелом. Или же он вообще терял отсечённую часть тела, а то и оказывался разрезан на куски.

При этом даже не требовалось активировать дар на полную мощь, а чтобы экономить силы, не распыляя их на весь кузов, достаточно было коснуться правого борта машины, если заражённый напал справа, или левого – если слева. Правда, у этого метода был недостаток – он требовал серьёзных затрат сил. К тому же чем сильнее активируешь дар, тем быстрее изнашиваются клинки. Но оба эти момента легко можно было обойти – клинки заменялись другими, а силы восполнялись живчиком, да и Рой начал принимать горошины, ещё когда промышлял с кумулятивными пулями. В общем, можно было поспорить, где безопаснее. Обязанности егеря Рой стал выполнять с тех пор, как поселился в стабе у Хмурого.

– Так, всё, – отдал приказ по рации Рой. – Коробочка, останавливайся. Ярик, ты тоже стопори.

Яр кивнул.

– Какие планы? – спросила рация.

– А посидим, – ответил Рой. – Нечего зверей гонять с обычных маршрутов. Перекусим и сделаем кружок по кластерам. Дня полтора или даже два в стабе появляться не будем.

Батя внимательно посмотрел и кивнул.

– О, а я пару компов возьму, – оживился Уайт. – Можно будет сделать серверную или игровой клуб.

– Играешь, играешь, – беззлобно проворчал Яр. – А как девушку найдёшь, она что делать будет?

– А что девушка? Дам ей компьютер. Пусть тоже играет, – удивился Уайт.

Яр фыркнул.

Все аккуратно выгрузились, достали оружие, Рой положил винтовку рядом и чуть оглянулся – что-то было не так. И тут раздался низкий гортанный рык – из окна соседнего здания выпрыгнул здоровенный рубер. Секунда, и он рухнет сверху. Времени выстрелить уже не было. Рой сунул руку за спину, схватил свитую в кольца плеть и, перехватив за рукоять, махнул, позволяя кольцам мгновенно развернуться. Он разрубал муров вместе с бронежилетами, активировав дар на мачете, а это оружие собрал не так давно – жёсткий стальной тросик, сворачивавшийся с некоторым трудом, был укреплён на рукояти, к самому же тросику крепились заточенные стальные лезвия на некотором расстоянии друг от друга. Конец кнута тоже заканчивался лезвием. Стоило сконцентрировать дар на этом оружии, как лезвия начинали заостряться. Хлёсткие движения таким оружием можно было совершать почти мгновенно.

Рубер летел. Кнут развернулся на полную длину. Рой чуть шевельнул рукой, заставляя тросик сместиться. Трос одним витком обвил рубера, нежно втыкая лезвия в плоть, как в масло.