Алета - Милена Завойчинская

Ревность – это разновидность чувства собственности.

Поль Лафарг

За несколько дней до Нового года прилетел из отпуска мой постоянный партнер по танцам, Олежка, и мы договорились, что он приедет вечером в гости с презентиком и с рассказами о поездке. Олежка – отличный парень, старше меня всего на год, но если я в свои двадцать четыре года выгляжу с натяжечкой на восемнадцать-девятнадцать, то он внешне вполне соответствует своему возрасту. Танцуем мы в паре уже третий год, но больше чем друзьями так и не стали, хотя подружки меня постоянно пилят, что я дура и упускаю такого классного парня. Ну а что я могу поделать, если мы просто хорошие друзья, но совершенно не привлекаем друг друга в романтическом плане? Да и какой тут романтизм, когда мы часами на тренировках взмыленные, лохматые и уставшие. А уж сколько раз мы роняли друг друга во время поддержек…

Я забежала после работы в магазин за тортиком и ждала Олежку на ужин. Зазвенел звонок. Посмотрев в глазок, кто это, я открыла и с радостным писком повисла у парня на шее, болтая ногами в воздухе. Это было у нас традицией – чтобы не разочаровывать друзей, мы всегда демонстративно бурно обнимались и целовались в щечку при встречах и прощаниях. Да и потом, я действительно рада была его видеть. Он две недели отдыхал в Египте, и я эти дни занималась без пары.

– Олежка, приве-э-эт! Проходи скорее. Раздевайся, умираю, как соскучилась по тебе. Бог ты мой, а загорелый какой! – Я радостно болтала, разглядывая отдохнувшего приятеля.

– Алетка, привет, солнышко! Я тоже соскучился. Пойдем чай пить, я тебе привез каркаде и какой-то их местный чай. Я ничего не понял, что мне там вещал насчет него торговец, но вкусный – язык проглотишь.

Я наконец-то отпустила Олежкину шею и стала отходить, когда вдруг мы замерли от какого-то звука. Это был низкое утробное рычание. Так рычат собаки перед тем как наброситься. Я сглотнула и оглянулась на еще открытую входную дверь, с ужасом ожидая увидеть какого-то пса, но там никого не было. Рычание раздавалось откуда-то из-за спины. Переглянувшись с Олегом, мы медленно повернулись на звук. Там стоял Шер. Хвост его в бешенстве лупил по бокам, шерсть на загривке стояла дыбом, глаза горели. И он рычал. Низко, грассирующе, с переходящими в вой частотами. Вот уж не знала, что коты так умеют. Это было страшно… «Мамочки, я кого приютила! Это вообще точно домашний кот?» – запаниковал внутренний голос. И тут Шер кинулся на Олега, вцепился ему в джинсы и стал их раздирать. Ужас какой-то.

– Шер, прекрати! Назад! Фу! – Что котам-то говорят? – Назад! – Я отмерла и стала кричать на Шера. – Назад! Ты сдурел, что ли? А ну брысь от моего друга!

Схватив шарф, лежащий на полке, я стала отгонять им Шера от Олежки. Олег, просто остолбенев сначала от такого приема, тоже наконец-то ожил и стал стряхивать кота с ноги. Шер оглянулся на меня, отпустил джинсы Олега и, не приглаживая шерсть, медленно отошел мне за спину, продолжая шипеть.

– Алета, это что? – У Олега глаза чуть ли не на лоб полезли от такого бурного проявления кошачьих эмоций. – Ты тигра завела? Ты спятила? Ты где вообще его взяла?

– Олежка, не нервничай, это мой кот.

– Это твой кто?! Это – кот?! Да это монстр какой-то, а не кот. Он тебя ночью не загрызет? Ты вообще не боишься с ним оставаться наедине? Откуда у тебя это чудовище?

– Нашла. На улице. Он умирал, а я его вылечила. – Я оглянулась на Шера. – А ты иди в комнату и не показывайся мне на глаза!

Шер посмотрел на меня, еще раз зашипел на Олега, повернулся и ушел в комнату. А мы так и стояли, как два дурака, в коридоре и пытались прийти в себя.

Я приготовила чай, и Олег стал рассказывать мне о своей поездке и о своей новой подружке, с которой они вместе ездили. А Шер пришел и сел на пороге кухни. И все это время, практически не моргая, следил взглядом за Олегом.

– Алетка, слушай, мне не по себе от твоего кота. Прямо мурашки по коже. Он всегда так себя ведет?

– Да нет, первый раз такое. – Я рассмеялась. – Или он в принципе не любит мужчин, или это он меня так ревнует.

Шер перевел мрачный взгляд на меня.

– Да-да, мохнатый. Про тебя говорю. Тебе вообще должно быть стыдно за свое поведение. Человек ко мне в гости пришел, а ты себя ведешь как последняя собака. Я разочарована.

Кот фыркнул, прилег и снова перевел взгляд на Олега.

– Алетка, слушай, я пойду. Я его боюсь. – Олег нервно хихикнул. – Кстати, у тебя уже есть планы на Новый год? Я приглашаю всю нашу компанию к себе на дачу. Приезжай. Только два условия. Приезжай не одна, а с кем-то, и обязательно холостым. Хочешь – с подружкой, хочешь – с коллегой, хочешь – с тем, с кем ты сейчас встречаешься. И второе, маскарадный костюм обязателен. Это не обсуждается. Будет конкурс костюмов.

– Прикольно. С удовольствием. А костюм прямо надо настоящий-настоящий или можно что-то из подручных средств придумать?

– Алет, ну что ты как маленькая? Да какой хочешь, главное чтобы был. Хоть в корсете и с ушками и хвостиком… Мы только рады будем зайчику из «Плейбоя». – Олег подмигнул мне. – Я вам свою новую девочку покажу, конфетка. Но стерва. Но красивая.

– Договорились, заинтриговал. – Я рассмеялась. – Ну я мачо не обещаю, я сейчас в свободном полете, ты же знаешь. Но подружку уговорить попробую.

– Вот и ладненько. Все, я поехал. Значит, тридцать первого у меня. По продуктам и выпивке потом договоримся, кто что везет и готовит. Так, и еще, пока не забыл. Через три дня меня друг пригласил на презентацию чего-то там, что они рекламируют, в ночной клуб. Пойдем с нами, повеселимся?

– С удовольствием. Это какой день у нас получается?

– Пятница, так что можно потом отойти за выходные.

– Супер, договорились.

– Ну все, чмоки-чмоки. Я поехал к своей стервочке. Увидимся в пятницу. Я позвоню днем, скажу, куда ехать.

Олег встал и пошел к выходу. Бочком обошел Шера, сидящего на пороге, и подмигнул мне, смущенно улыбаясь. Кот лениво отодвинулся, проводил Олега взглядом и пошел следом за ним в коридор.

В пятницу утром я поехала на работу, взяв с собой одежду для похода в клуб, чтобы отправиться на презентацию сразу после работы, а Шеру оставила побольше еды и воды. В клубе мы отлично повеселились, натанцевались до упаду. Пили разные модные коктейли, я с кем-то танцевала, флиртовала, кажется, меня пригласили на свидание, впрочем, я не уверена. А потом как в анекдоте: «Здесь помню, здесь не помню, а тут селедку заворачивал». Дома я без сил упала в постель, а кот, как обычно, стал лезть под одеяло.

– Шер, отстань. Иди в кресло. – Язык у меня заплетался, а кот упорно ломился в постель и пытался лизнуть меня шершавым языком. – Фу-у-у, Шер! Я тебя тоже очень люблю, только иди уже отсюда. Да будь же ты мужчиной, в конце-то концов! Иди спать в кресло, в квартире не холодно…

Больше я ничего не помню.