Ненастоящая невеста - Морин Чайлд

– Я знаю. Именно поэтому ты мне так подходишь.

Он засмеялся и сказал:

– Никак не пойму, ты сумасшедшая или нет.

– Нет. Я просто упрямая.

– Красивая и упрямая, – прошептал он, – опасная штучка.

Ее бросило в жар от его слов, хотя она вовсе не собиралась в него влюбляться. Стараясь не обращать внимания на свои ощущения, она сказала:

– В городе есть маленький ресторанчик. Называется «Диегос». Встретимся там в семь.

– Учти, я соглашаюсь лишь на ужин, а не на свадьбу, – улыбнулся Шон. – «Диегос», в семь, договорились.

Шон встал и направился к выходу. Мелинда посмотрела ему вслед. Он был высокий, подтянутый, а в его движениях была какая-то особая грация, присущая лишь уверенным в себе людям. Шон Кинг превзошел все ее ожидания. Она лишь боялась, что он окажется ей не по зубам.

– Лукас, что ты знаешь о Мелинде Стэнфорд? – Шон разговаривал по мобильному телефону, любуясь на лодки, покачивающиеся на волнах в бухте.

– Она внучка Вольтера.

– Это я и без тебя знаю.

– Ну а что тебе еще нужно?

«Это не телефонный разговор», – подумал Шон.

– Ты встречался с ней, когда был на Тезоро?

– Мельком, – ответил Лукас, – но тогда вся моя поездка была недолгой. Вольтер так быстро отказался, что я даже не успел распаковать чемоданы, как он уже отправил меня назад.

– Да, – сказал Шон, задумчиво глядя на океан.

– А к чему ты это спросил? Возникли проблемы? Неужели твой шарм на него не действует?

– Мечтай, – засмеялся Шон, отворачиваясь от окна. – Я сказал тебе, что заполучу землю. Я всегда держу слово.

– Ну, удачи тебе со стариком. Кажется, у него иммунитет на обаятельных людей.

– Поживем – увидим.

* * *

Ресторан «Диегос» оказался довольно приятным местечком, которое любили как туристы, так и местные жители. Фирменным блюдом были морепродукты, их подавали на квадратных столиках, покрытых чрезвычайно красивыми скатертями. Повсюду горели свечи. Атмосфера в патио была более интимная, нежели в самом кафе, так как столиков было гораздо меньше, да и стояли они довольно далеко друг от друга. Из основного зала посетители могли наслаждаться чудесным видом на океан. Лунный свет отражался в воде.

Как только Мелинда вышла в патио, она ощутила легкое прикосновение морского ветерка. Погода на острове осенью была довольно капризной. Днем было очень жарко и солнечно, вечером – душно и влажно, а ночи были довольно холодными.

Потягивая холодное вино, Мелинда подумала – может, это вовсе не из-за погоды ей холодно. Она поймала себя на мысли, что волнуется перед встречей с Шоном.

«Перестань, – велела она себе, – это невозможно».

Она не хотела влюбляться в него, она не интересовалась мужчинами и не думала, что еще будет ими интересоваться когда-либо. Это исключительно деловое предложение, и было бы неплохо все свои эмоции держать при себе.

От волнения бабочки запорхали у нее в животе. Мелинда постукивала пальцами по ножке бокала, убеждая себя в том, что все делает правильно. Она здесь по делу – ей нужен муж. Сейчас ей нужно постараться убедить Шона Кинга в том, что он идеально подходит на эту роль.

«Главное – не давить на него», – подумала она.

Вдруг ей показалось, что кто-то на нее смотрит.

Она подняла глаза и увидела его. На нем были темные брюки, белая рубашка, которая открывала его шею, и черный пиджак. Он выглядел одновременно просто и сексуально.

– Какое романтичное место для деловой встречи, – усмехнулся он, присаживаясь.

Мелинда сделала глубокий вздох и нацепила дежурную улыбку. Сердце бешено колотилось в груди, ей ни в коем случае нельзя было ошибаться. Она во что бы то ни стало должна убедить Шона.

– Я выбрала его вовсе не из-за романтики. Оно просто очень тихое.

– Ты убила двух зайцев, – сказал он, кивнув официанту, который подошел к их столику, чтобы освежить вино.

Шон подождал, пока тот наполнит бокал, сделал небольшой глоток вина, положил руки на стол и взглянул на нее. Он был спокоен, невозможно было понять, о чем он думает. Мелинда не знала, хорошо это или плохо. Был только один способ узнать это.

– Мне правда очень жаль, что я ни с того ни с сего взвалила на тебя все это.

– Да, довольно странный способ выйти замуж, – пожал он плечами.

– Я понимаю. Просто хочу, чтобы ты вошел в мое положение. Дедушка чересчур заботится обо мне.

– Так заботится, что готов обменять тебя на бизнес? – усмехнулся он.

Мелинда фыркнула. Сама она могла говорить про своего дедушку все что угодно, но другим она этого не позволит.

– Он просто хочет быть уверен, что я в надежных руках.

Шон облокотился на спинку стула:

– Это было бы еще понятно, если бы ты была средневековой жеманной барышней.

«Не очень хорошее начало вечера», – подумала Мелинда, но потом решила не обращать внимания на любые его замечания. Он просто еще не понимает, вот и все.

– Да, он немного старомоден, – ответила она.

– Я думаю, более чем.

Она вздохнула и начала:

– Я выросла на Тезоро. Дедушка воспитывает меня с пяти лет. Мои родители погибли в авиакатастрофе.

Шон нахмурился и сделал глоток вина. Он все еще оставался невозмутим. Мелинда не имела ни малейшего понятия, что у него на уме. «Должно быть, он превосходный игрок в покер», – подумала она.

Она же, напротив, была никудышным игроком. Мелинда не умела блефовать, была открыта и честна. Подумав об этом, она поняла, что с дедушкой она не совсем честна. Мелинда, конечно, пыталась уговорить его прекратить эту свадебную лихорадку. Но, к сожалению, оказалась не в состоянии переубедить его. Несмотря на все это, она не могла без улыбки думать про Вольтера Стэнфорда. Дедушка был единственным по-настоящему родным человеком для нее, единственным, кто любил ее такой, какая она есть. Он хотел выдать ее замуж только потому, что хотел быть уверенным, что она будет любима и после его смерти.

Об этом Мелинда не хотела даже думать. Она не могла представить себе жизнь без него.

– И все-таки, – продолжила она, – он стареет и беспокоится о моем будущем. Я ему много раз говорила, что не пропаду, но он из того поколения, которое считает, что женщины существа слабые и о них надо заботиться. Я его единственный близкий человек, и он хочет защитить меня. – Она взглянула на Шона. – У тебя большая семья, и ты очень дорожишь своими братьями. Поэтому я обращаюсь к тебе. Для тебя семья, как и для меня, – не пустое слово.