Машина Уриила - Роберт Ломас

Антрополог Джеймс Шрив так высказался по поднятому вопросу:

«Известно, что люди — современные люди, Homo sapiens sapiens — в своем поведении крайне далеки от того, чтобы называться «всего лишь животными». И загадка состоит в том, где, как и почему произошла такая разящая перемена. Но на том временном отрезке, что существуют на земле гоминиды, ответа не найти. Черта[1] (отделяющая человеческое и животное начало) поднялась выше. «Решающий переход» произошел, но это случилось так недавно, что мы до сих пор не можем опомниться. Где-то в преддверии истории, перед тем, как мы стали вести собственную летопись, произошло нечто, превратившее вполне развитое животное в человека».

Образ древнего человека у многих из нас довольно путаный. При упоминании ископаемого (доисторического) человека на ум приходит привычное представление о заросшем волосами дикаре.

Но в действительности все не так. До последнего времени считалось, что современный человек полностью сложился около 40 тыс. лет назад, возникнув словно бы ниоткуда, как раз когда исчез неандерталец. Однако недавние археологические находки свидетельствуют, что физически сходные с нами люди сосуществовали с неандертальцами на протяжении 90 тысяч лет. Споры о том, не смешивались ли наши предки с неандертальцами, ведутся не один год.

Одни ученые утверждают, что между столь близкими видами человека были половые отношения; сама природа человека требовала этого. Другие рассуждают, что даже при половой близости между собой эти два подвида из-за своего различия не могли давать потомства.

Ответ на этот сложный вопрос о родстве с неандертальцами, похоже, способно дать изучение мтДНК

В 1997 году была взята ДНК у неандертальца из пещеры Фельдхофер в долине Неандерталь близ Дюссельдорфа, Германия. Матиас Крингс, сотрудник лаборатории Сванте Пебо в Мюнхенском университете, сумел составить нуклеотидную последовательность для 379 основных пар наследуемых по материнской линии митохондриальной ДНК, сохранившейся в части плечевой кости весом 3,5 грамма. Полученные результаты затем были тщательно проверены Анной Стоун, сотрудницей лаборатории Марка Стоункин-га в университете штата Пенсильвания. При сравнении последовательности мтДНК неандертальца с соответствующей областью мтДНК у человека и шимпанзе выяснилось, что расхождение показателей у неандертальца и человека в три раза выше среднего отклонения среди людей, но лишь наполовину превосходит отклонение у человека с шимпанзе. Ввиду столь большого отличия последовательности мтДНК у неандертальца с современным человеком многие ученые полагают, что едва ли в копилке человеческой мтДНК отыщется вклад неандертальцев.

Итак, данные свидетельствуют, что неандертальцы и современный человек разошлись в генетическом отношении 500–600 тыс. лет назад, примерно за 300 тыс. лет до появления «Евы». Марк Стоункинг со своими сотрудниками так подытожил случившееся:

«Эти результаты показывают, что неандертальцы не вносили своей лепты в мтДНК современного человека; неандертальцы не приходятся нам предками».

Неандертальцы, возможно, и не были нашими предками, но они также не похожи на расхожее представление о них как обезьяноподобных неучах. И следует присоединиться к тем, кто придерживается более высокого мнения об этих «иных» людях:

«Если бы неандерталец воскрес и попал в подземку, разумеется, вымытым, побритым и одетым по современным меркам, он едва ли привлек бы к себе внимание среди прочих местных обывателей».

Если учесть, что речь здесь идет не о подземных жителях Нью-Йорка, то у нас наблюдается склонность видеть в иных, более ранних представителях человека грубиянов и невежд. Современное понимание «цивилизации» скорее ограниченное и, видимо, больше указывает на явно выраженное превосходство европейцев XIX века, клеймивших «дикарями» всех, кто отличался от их собственного христианского, уповающего на технику мира.

На самом деле мозг неандертальца крупнее, чем у современного человека. К тому же неандертальцы просуществовали целых 1,5 млн. лет, прежде чем исчезнуть 25 тыс. лет назад. Поэтому у них было достаточно времени, чтобы стать искушенными на свой лад. Тем, кто сомневается, что это были люди, пусть посмотрят оставленные ими чудесные творения искусства или взглянут на явные признаки обрядов и общественного устройства. Уже не вызывает сомнения, что неандертальцы хоронили своих умерших с великим тщанием, часто посыпая их красной охрой и снабжая орудиями и мясом, скорей всего, для содействия их переходу в «загробный мир». Усопших порой укладывали в особом положении, известном как «сгорбливание», когда колени вплотную притягивают к телу и пеленают в положении внутриутробного плода. Невольно задаешься вопросом, не связано ли это с верой в перерождение — укладывание умершего для прихода его в иной мир или даже для последующего земного воплощения.

О чем думали эти соседствовавшие с нами люди? Люди, некогда населявшие землю, но от которых так мало осталось? Они, должно быть, любили жизнь и с почтением относились к смерти. На некоторых из погребенных неандертальцев были надеты головные уборы и накидки, они были украшены изящными бусинами, резными браслетами, подвесками и порой парой бивней мамонта. Поразительно, что, несмотря на большую ценность таких вещей, их оставляли с усопшим, а это свидетельствует о наличии религии, веры в некую загробную жизнь — иначе зачем было разбрасываться дорогими поделками, оставляя их в могиле? Известно, что во многих культурах, например, древнеегипетской, умерших снаряжали для путешествия в Дуат — страну мертвых, так почему же это неприложимо к неандертальцам?

Сохранились свидетельства и чисто человеческих чувств. В некоторых неандертальских захоронениях вокруг тела усопшего находят много пыльцы, что говорит о целых охапках цветов, которыми осыпали умершего друга или родственника. Дошедшие до нас скудные свидетельства неандертальской культуры также красноречиво говорят о проявлении человеческой любви и заботы. Раскопанное в горах Загрос на Ю-З Иранского нагорья поселение, чей возраст насчитывает 60 тыс. лет (т. е. в 30 раз дальше в глубь веков от нас, чем рождение Иисуса Христа), дает прямое тому доказательство. Среди останков девяти неандертальцев на одном видны явные следы тяжкого увечья, полученного задолго до смерти: изуродованная голова, усохшая рука и, по меньшей мере, один незрячий глаз. Большой отрезок времени, отделяющий получение увечья до кончины, указывает на то, что о нем заботились. Ясно одно: у неандертальской «общины» присутствовала своего рода ответственность перед ее членами.

Вполне возможно, что неандертальская культура достигла уровня, мало чем отличающегося от уровня некоторых современных обществ вроде австралийских аборигенов, избегающих засилья техники, предпочитая прежний образ жизни, основанный на умении ладить со средой обитания.