Полые куклы - Марси Кейт Коннолли

«Можно я тебя поглажу?» У кроликов нет слов. Они думают скорее ощущениями и инстинктами, и чувства крольчихи сейчас тёплые и доброжелательные. Я осторожно протягиваю руку, всё время посылая ей добрые мысли. У неё мягкий мех, и она тычется мордочкой мне в бок.

Пока я глажу крольчиху, мои мысли уплывают дальше. С тех пор как Себастьян забрал мои воспоминания, у меня их осталось немного. На задворках сознания, там, где должны быть воспоминания, сейчас клубится густой непроницаемый туман. Но хотя я помню не все подробности моей службы у леди, я точно знаю, что благодаря мне в Саду прибавилось новых растений: я выслеживала тех, кто пытался спрятаться, в то время как она незримо присутствовала там, скрываясь под моей кожей. И даже когда я была ей не нужна, я всё равно оставалась только наполовину собой, во власти чар, благодаря которым жертвы всегда были покорны леди. От этих мыслей мне хочется свернуться калачиком в каком-нибудь дупле в одном из этих исполинских деревьев и никогда не вылезать оттуда.

Возможно, моя семья и мой дом просто не хотят, чтобы их нашли.

Но есть шанс, что у библиотекарей, которые приедут сегодня вечером, будут ответы на мои вопросы. Но что я дам им взамен? Мне неприятно вновь проживать то время, которое я провела у леди. К тому же с моими провалами в памяти всё неоднозначно.

Только когда солнце начинает удаляться с небосклона, я поворачиваю к дому Себастьяна. День, проведённый среди примитивных мыслей белок, червей, изредка пробегающих мимо любопытных лисиц и кроликов, унял мои тревоги. Я прощаюсь с моими новыми лесными друзьями, встаю на ноги и потягиваюсь.

Я медленно возвращаюсь той же дорогой, позволяя рукам скользить по коре деревьев, растущих вдоль тропы, и шуршать бархатистыми папоротниками. Всегда непросто сохранять обретённое в лесу умиротворение, но сегодня это особенно трудно. Дорога от деревенских ворот до дома Себастьяна проходит через рыночную площадь. Обычно здесь так много людей, что я глохну, но при этом ни один разум не затмевает остальных, и те несколько минут, за которые я успеваю пройти площадь, проходят относительно спокойно.

Сегодня всё иначе.

Стоит мне только ступить на площадь, как меня с головой накрывает противное ощущение – настолько сильное, что мне приходится сесть на землю прямо посередине дороги, чем привлекаю к себе далеко не один взгляд.

«Что с ней такое?»

«Может, узнать, нужна ли ей помощь?»

«Пфф. Ленивый ребёнок».

Я окидываю взглядом толпу, и мне кажется, будто ледяные руки схватили меня за горло. Я не вижу никого подозрительного. Но отвратительное чувство остаётся, а в воздухе витает чья-то магия.

Ничего подобного я не чувствовала с тех пор, как была марионеткой леди Эшлинг. Ощущение, будто чужой разум вторгается мне под кожу. Я содрогаюсь. Идти ему навстречу я хочу в последнюю очередь. Но я должна знать, откуда исходит эта магия, и знать наверняка.

Я кое-как поднимаюсь на ноги и заставляю себя идти вперёд, следуя за этим странным разумом в толпу. Шум усиливается, когда я подхожу ближе. Мои руки дрожат и мнут юбки, но ноги продолжают двигаться в своём ритме. Когда я углубляюсь в толчею людей, чьи-то мысли вопят громче остальных. Я изо всех сил стараюсь от них отмахнуться, но многие всё равно проникают мне в голову.

«Что он делает?»

«Бедная женщина. Джо, должно быть, упал и ударился головой».

Я почти ничего не вижу, пока не пробиваюсь сквозь толпу. У одного из прилавков спорят мужчина и женщина. С виду кажется, будто ничего необычного не происходит. Но женщина вцепилась мужчине в руку, а он пытается вырваться. Я видела их прежде – милая пара. Женщина продаёт цветы, а мужчина зарабатывает тем, что чинит всякую всячину. Иногда ближе к вечеру женщина отдаёт мне какой-нибудь цветок из тех, что уже начали вянуть.

Я замираю и, присматриваясь к ним, выпускаю свою магию. Разум женщины в исступлении, но мысли мужчины всё равно что раскалённые угли.

«Помогите! Кто-нибудь, помогите!»

Тихо всхлипнув, я отзываю свою магию. В этом мужчине два разума: один – того человека, которому принадлежит тело, и он молит о помощи, а второй, доминирующий, сейчас притесняет хозяина.

У меня дрожат колени, я падаю на землю и ловлю ещё больше настороженных взглядов, чем в первый раз. Джемма сказала, будет лучше, если местные жители ничего не узнают о моём даре. Но они всё равно понимают, что со мной что-то не так.

Мужчина по-прежнему ведёт себя странно, а разум, запертый в теле, кричит так громко, что я не могу это вынести. Я поднимаюсь на ноги и бросаюсь бежать. Я не останавливаюсь, не внимаю ни единому воплю, который несётся мне вслед, пока толпа и рынок не остаются позади.

Этот дар мне очень хорошо знаком. Контроль над телом. Способность управлять телом другого человека и подавлять его разум. Достаточно одного прикосновения, чтобы контролёр подчинил себе человека и мог управлять им в любой момент, когда захочет, с любого расстояния. Со временем связь тоже не ослабевает. Жертва в любую секунду может вернуться во власть контролёра. Ни один другой дар не пугает меня больше, чем этот. Леди Эшлинг хранила его в своём Саду. С его помощью она контролировала меня, Себастьяна и других своих слуг.

Но настоящий обладатель дара больше не во власти леди Эшлинг. Теперь контролёр на свободе.

На пути к дому Себастьяна я резко останавливаюсь. Леди Эшлинг поместили в тюрьму недалеко отсюда. А вдруг то, что я видела, было делом её рук, а не контролёра? Что, если она ухитрилась сбежать и вернулась к прежним фокусам? У меня перехватывает дыхание, и я опираюсь на растущее рядом дерево.

Я должна предупредить Себастьяна. Леди использовала и его тоже. Я не в состоянии смириться с мыслью, что разумом кого-то из нас овладеют вновь. Я бросаюсь бежать, чтобы не поддаться истерике.

Себастьян встречает меня у входа, как только я захожу в маленький домик.

– Они здесь, – говорит он, в его глазах сияет надежда.

Страх завязывается узлом у меня в груди, и я хватаю его за руку:

– Себастьян, мне нужно тебе кое-что сказать…

В прихожую выглядывает Джемма:

– Симона, мы уже начали беспокоиться. – Она хмурится и откидывает с лица каштановые вьющиеся волосы. Тревога, терзавшая её, начинает таять, и я чувствую, как раздражение окутывает её колючим плащом.

– Я отвлеклась, – говорю я и закрываю за собой дверь.

«Опять?» – думает Джемма. И смущённо отворачивается. Она ещё не привыкла общаться с чтецом мыслей. Многие могут прожить целую жизнь, так и не встретив ни одного человека с магическими способностями. А если это всё-таки происходит, нам приходится ждать, когда к нам привыкнут.

– Что ты хочешь мне рассказать? – спрашивает Себастьян, но Джемма одёргивает его: