Воздушные фрегаты-4. Гросс - Иван Оченков

помогал разгрестись Беньямин, то что прикажете делать с приглашениями на одно и то же время из трех разных салонов. Княгини Оболенской, баронессы Клейнмихель и графини Паниной?!

Впрочем, с последним Шурка его все-таки просветила.

— Ты думаешь, тебя там к стулу привяжут? Приедешь сначала в одно место, как ты говоришь, потусуешься, потом во второе…

— А потом в третье, — понимающе кивнул Март.

— В третье не вздумай!

— Почему?

— Потому что род графов Паниных пресекся еще в конце прошлого века, и все нынешние — самозванцы! Конкретно эта — из купцов. Титул купила в Австро-Венгрии и упорно лезет в высшее общество, так что появляться там жуткий моветон!

— Понятно, значит, проигнорирую…

— Нет! Это невежливо. Пошлешь записку с извинением, что не сможешь. Дескать, во дворец вызвали или что-то в этом роде.

— Все так сложно?

— А ты как думал, милый?

Но это были еще цветочки. С наследством рода Колычевых все обстояло гораздо сложнее. Чем глубже Март погружался в дела семейного предприятия, тем яснее ему становилось, что ОЗК находится на краю пропасти. Впрочем, начиналось все почти благостно.

Как принято говорить в нашем богоспасаемом отечестве, в один прекрасный день к Колычеву явились его адвокаты или, точнее, поверенные в делах — Петр Петрович Вересаев и, конечно же, Семен Наумович Беньямин, собственной персоной. Судя по довольным лицам юристов новости были более чем хорошими. Во всяком случае, Бенчика просто распирало от радости.

— Поздравляю, Мартемьян Андреевич, — прочувствованно заявил он, с трудом сдерживаясь, чтобы не сжать своего клиента в объятиях. — Все получилось!

— Рад слышать, — улыбнулся в ответ Март, одновременно делая приглашающий жест, дескать, садитесь. — Но мне хотелось бы знать подробности.

— О, этого у нас хоть отбавляй! — засмеялся адвокат, плюхаясь в кресло. — Начинать с хороших новостей или с тех, что похуже?

— Даже так? Пожалуй, лучше с хороших. Кстати, господа, кофе будете?

— Непременно и лучше всего с коньяком. Впрочем, последний можно и без кофе!

— Танечка, — нажал кнопку интеркома капитан. — Свари для наших гостей… вы с чем предпочитаете?

— Со сливками, — подал голос молчавший до сих пор Вересаев.

— Один капучино и два американо, — продолжил Март, после чего, посмотрев на Беньямина, добавил, — и нарежь лимона.

— Ну а пока, если не возражаете, я посвящу вас в подробности, — взял на себя инициативу Петр Петрович. — Документы о признании вас наследником родового состояния прошли все инстанции и даже утверждены государем. Так что поздравляю, отныне вы полноправный владелец большей части империи Колычевых.

— И насколько велика эта часть?

— О! Больше, чем может представить самое смелое воображение! Заводы, фабрики, шахты, многочисленные складские и портовые комплексы, а также иные объекты недвижимости. Плюсом к тому банковские счета и пакеты акций сторонних предприятий.

— Это понятно, но вы сказали «большей части». Значит, есть еще часть, не так ли?

— Совершенно справедливо. Итак, вы контролируете напрямую или через принадлежащие вам паевые фонды примерно три четверти корпорации. Это, как вы надеюсь, понимаете, дает вам абсолютное большинство голосов при любых раскладах.

— У кого же остальная четверть?

— А вот тут не все просто, Мартемьян Андреевич. Изначально часть этого пакета принадлежала вашей покойной тетке — Нине Ивановне.

— И кому же эта доля перешла после безвременной кончины графини Оссолинской?

— Ее сыну и вашему двоюродному брату, разумеется. Отставному ротмистру лейб-уланского полка графу Оссолинскому.

— Отцу пана Анджея? — понимающе кивнул Март. — Это пустяки. Я уж боялся, что на имущество изменника наложит руку казна…

— Это было бы меньшим из зол, — вмешался помалкивающий до сей поры Беньямин. — Но все гораздо хуже.

— В смысле?

— По факту, у Оссолинского не более десяти процентов акций, да и те по большей части в залоге.

— А где же остальные?

— Ваша покойная тетя, к сожалению, жила не по средствам и время от времени продавала принадлежащее ей имущество. В том числе и акции.

— Кто их купил?

— Точно неизвестно. Официальным держателем является один трастовый фонд, зарегистрированный на Виргинских островах. Кстати, заложенные акции также контролирует он.

— Постойте-ка, — задумался Колычев, — а это законно?

— Не совсем, — осторожно подбирая слова, ответил адвокат. — Формально, иностранцам запрещено владеть предприятиями оборонного значения, однако в этом фонде, скажем так, находятся средства некоторых подданных российской империи, причем, очень влиятельных, так что…

— Серая область права?

— Совершенно справедливо!

— Эти акции можно выкупить?

— А вот тут самое интересное, — снова подал голос Семен Наумович. — Ваш дядя, я имею в виду Федора Ивановича, несмотря на свою увлеченность наукой, вполне понимал опасность подобной ситуации и начал выкупать акции сестры. Но успел провести сделки только по части пакета.

— И что же ему помешало завершить задуманное?

— Смерть!

— Даже так?

— Боюсь, что многоуважаемый коллега несколько преувеличивает, — поморщился Вересаев. — Не стану скрывать, такая версия существует, но сколько-нибудь твердых доказательств у нас нет!

— Ха-ха-ха! — саркастически рассмеялся Беньямин. — Покойный приостановил выплаты по всем акциям, разом уронив их стоимость на бирже, после чего предложил сестре и всем прочим держателям выкуп по прежней стоимости и тут же скончался…, вы верите в подобные совпадения?

— Загадочная история.

В этот момент в кабинет вошла Таня, и разговор на время прекратился. «Ночная Птица» в последнее время стояла на приколе, а бумажных дел было столько, что девушке пришлось взять на себя работу с корреспонденцией, а потом и всю остальную секретарскую службу.

Это, помимо всего прочего, вызвало некоторые перемены в ее облике. Строгую летную форму сменил куда более женственный английский костюм, а уставные полуботинки уступили место изящным туфелькам. Парикмахер привел в порядок волосы, каким-то чудом сумев превратить мальчишескую стрижку в модный «паж», а легкий макияж добавили ее личику выразительности.

Расставив чашки с напитками и блюдечко с разложенными веером дольками лимона, она немного робко улыбнулась присутствующим.

— Танечка, вы — чудо! — тут же подскочил со своего места Бенчик и попытался приложиться к ручке. — Ей богу, был бы я моложе, непременно за вами приударил!

— Полно вам, Семен Наумович, — смутилась девушка, все еще не привыкшая к тому, что может нравиться, и вопросительно посмотрела на Марта. — Вам еще что-нибудь нужно?

— Благодарю, Татьяна, пока