Москва-Лондон, кот и букет невесты - Елена Дженкинз

— Рада была познакомиться, — наконец сдалась Эмили, решив сбежать. — Пора готовиться к церемонии. — Она посмотрела вниз, на узкие черные ботинки и серые свободные шаровары, которые мешали представить, насколько стройные у нее ноги.

— До скорой встречи.

Он проводил взглядом мисс Райт и тоже вошел в дом. В углу гостиной подобрал свой забытый пиджак синего цвета, сшитый на заказ специально к свадьбе, и привычно похлопал по карману. Пачка сигарет была недорогая, но Николай и не курил. Бросил давно, чтобы дочка дурной пример не перенимала. Вместо этого он обманывал себя, просто вертя сигарету в пальцах и не поджигая. Зажигалки все равно не было.

Зажав сигарету зубами, он усмехнулся. Надо же, так неожиданно остро отреагировал на незнакомую женщину. Глянув в широкое окно, окаймленное морозным тающим узором, Терехов выцепил взглядом дочку, которая общалась с кем-то из персонала — видимо, флористом.

Встревоженный, сбитый с толку, он решил посовещаться с Настеной.

— Эмили?! Ты запал на Эмили?!

Н-да… Зря все-таки с дочкой заговорил.

— А что с ней не так? — уточнил он.

— С ней все так. У нее, правда, душа в хлам разворочана, и сердце в дребезги. А так у нее полный порядок. Пап, ты пожалей человека. Ты же осознаешь, что вы живете и работаете в разных странах? Эмили — серьезная женщина, ее интрижки не интересуют.

— К чему ты клонишь? — притворился идиотом Терехов. Он все прекрасно понимал и сам, но вдруг до страшного захотелось пожить в иллюзии хоть пару часов.

— Клоню к закату. Ваших не начавшихся отношений.

Он раздраженно затолкал сигарету обратно в пачку и потер глаза.

— Настасья, занимайся букетом, — он махнул на застывшего в шаге от них флориста с цветами невесты в руках. — Я-то думал, ты за меня порадуешься, совет дашь.

— А я и посоветовала: руки прочь от оскороносной особы! Это все равно что в святой Грааль наплевать.

— Да прямо-таки, мы с ней взрослые люди.

Но Настена надвигалась угрожающим тайфуном:

— Клянись на святом распятии, что не прикоснешься к ней.

— Клянусь. Но если она сама проявит инициативу, то клятва аннулируется.

— Пф-ф, мечтай, Иуда.

Так, с подачи Насти, Терехов начал злиться, и злился до самого начала церемонии, когда десятки гостей собрались в саду, чтобы увидеть, как жених и невеста, стоя у высокой арки, увитой белыми розами, пообещают любить друг друга до конца дней. Официальные документы были заранее оформлены в Доме бракосочетаний, но торжественность момента от этого не размылась, а наоборот, волновала, ощущалась легче и веселее.

Звучала скрипка: музыканты сидели неподалеку на специально подготовленной платформе. Невеста шла по проходу навстречу судьбе, жених улыбался во все тридцать два, а Настя плакала, стоя рядом со свидетельницей — Лизой, младшей сестрой жениха. Хорошая девчонка, хоть и мрачноватая. Вот и сейчас: Настена слезами давится, а Лизочка смотрит на нее странно, будто не понимает, как можно плакать на людях. Кремень, а не девочка. И Стас такой же, поэтому Терехов и взял его под крыло когда-то.

…Взгляд как бы невзначай скользнул по рядам гостей, снова выискивая хрупкую фигурку Эмили Райт.

Улыбчивый работник ЗАГСа буквально через минуту собирался поведать о рождении новой семьи Архиповых, а Николай не мог найти причину, чтобы не пялиться на Эмили. Трогать ее нельзя, но смотреть-то можно.

Морозный воздух искрился вокруг нее, а цветочный аромат в саду разносило слабыми, не резкими порывами ветра, и хотелось закрыть хрупкую фигуру собой, чтобы ей не было холодно. Эмили скромно сидела в ряду напротив, через проход, в кресле, обтянутом белой тканью, и на ее глазах блестели слезы.

Подойти бы и стереть их, а потом…

Рыжий.

Кот крался к арке, как и предсказывала Настена. Вот же скотинушка. Кошак шел не один, за ним на расстоянии хорошего броска показались ретривер и мейн-кун — зоопарк хозяев. Рыжий надвигался с бандитским выражением морды, но надвигался очень неуклюже, потому что на нем пузырился комбинезон. Поймала-таки, Настена! Ее в упрямстве никто не переплюнет. А отпустила зачем? Удрал, наверное.

Николай поднялся и, пригнувшись, обошел ряды. Хозяин дачи, Валик Прохоров, лучший друг всех времен и народов, шикнул ему, призывая к тишине, но Терехов отмахнулся и прокрался к Рыжему. И тут этот отпрыск кошачьего демона действительно напал — но не на невесту, а прямо на Эмили, которая сидела с самого края во втором ряду. Актриса, естественно, не подозревала о надвигающейся катастрофе и потому завизжала бы, но Николай вовремя сделал искусный выпад в ее сторону. Чистая конкуренция за право устроить голову на коленях «оскороносного Грааля».

Босс сдернул Эмили с кресла, и она хлопнулась к нему на колени в обнимку с котом. Рыжий был старый, мяукать особенно не любил, а если и снисходил, то скорее сипел, но сейчас он тактично заворчал: Эмили, видно, прижала кошачью тушку слишком сильно.

— Ник, о Господи, — взволнованно прошептала женщина, вглядываясь в его глаза и машинально поглаживая кота по холке. Тот пыхтел и пытался вырваться, усы дыбом, но комбинезон сковывал и пришлось покориться.

— Это Рыжий, кот моей дочки, — тихо ответил Николай, оценив теплую волну в сердце от того, что желанная женщина назвала его по имени. Ник. Так интимно…

И чисто теоретически, царь придворную актрису не трогал. Он свадьбу спасал.

Лазейки, лазейки…

Сообразив, что все еще сидит на коленях у Большого Босса, Эмили разрывалась между двумя вариантами будущего: расхохотаться или покраснеть. Но мужчина быстро опомнился и помог ей подняться.

— Не отпускай его, Эмили. Желательно до конца церемонии, — сказал он, поэтому пришлось сесть на место и ласковее обнять кота. Он был забавный, недовольный, но милосердный, поэтому величественно развалился у новой знакомой на коленях, пошуршав комбинезончиком. Милаха. Он бы и коготки выпустил, да пинетки на лапах мешали.

Эмили состроила серьезное выражение лица и прислушалась к словам церемонии, ничего не понимая, но радуясь от этого не меньше. Жених, Стас, был ее другом. Он спас ее жизнь год назад, в самолете. Незнакомый человек вытащил ее из пропасти, куда она прыгнула по своей воле, и Эмили платила Стасу безграничной благодарностью. Им приписывали роман, но между ними было только уважение.

К горлу подкатил ком непрошенных слез, напоминая о событиях годичной давности, и Эмили прижалась лицом к мягкой холке кота, который вдруг замурчал. Почувствовал, что ей нужна поддержка, добряк. Он не пытался сбежать до конца церемонии, и от этого тоже захотелось расчувствоваться.

Эмили прижала к себе кота и вдохнула аромат жасмина. Какой все-таки милаха! И так захотелось тепла, любви, что хоть рыдай. Эмили поднялась вслед за остальными гостями и усадила кота на кресло, чтобы поаплодировать. Новобрачные, взявшись за руки, буквально пробежали по проходу, а потом Стас, счастливый и непривычно спокойный, закружил невесту в руках.