С.Е.К.Р.Е.Т. Книга 3. Что хотят женщины - Л. Мари Аделайн

«Динг-динг-динг, плинк-плинк-плинк…» Звуки не утихали. Слегка осмелев, я подошла к калитке и протянула руку, чтобы отпереть ее, но замок исчез, его просто сняли. У меня упало сердце. Может, остановиться здесь и вызвать копов? Я похлопала по карманам в поисках телефона, но сообразила, что он остался в машине, в сумочке. Черт побери! Я ступила на лужайку, и мои каблуки провалились во влажную траву. Кто ее полил?

Осторожно заглянув за угол, я наконец увидела его: молодого человека перед портативным верстаком, колотившего по чему-то там. День был жарким для ноября, так что он снял рубашку, открыв широкую мускулистую спину, сильно загоревшую. Когда в полиции меня попросят описать этого человека, я скажу, что он, пожалуй, итальянец, грек или испанец, очень гибкий, с телом, более подходящим для танцора, чем для строительного рабочего. Нет. Я ведь не стану в полиции использовать термин «тело танцора», так? Мой рост без каблуков был пять футов восемь дюймов, и я решила, что в нем примерно пять футов одиннадцать дюймов. Большая голова с вьющимися черными волосами. Мускулистые руки. Впрочем, слово «мускулистые» при копах тоже лучше не произносить, незачем. Крепкие, возможно. Жилистые? Нет. Стоп. А зачем мне вообще описывать его руки? Ну да, они весьма хороши. Выглядел парень лет на двадцать пять, максимум на тридцать. Полинявшие рабочие штаны защитного цвета, обнаженный торс, белая футболка, свисавшая из заднего кармана…

Парень продолжал колотить по чему-то, лежавшему на верстаке. Его стройную талию охватывал специальный пояс, в котором крепились какие-то инструменты. Другие инструменты были аккуратно разложены на складном рабочем столике в задней части двора. (Да, офицер, когда я увидела этого молодого гибкого итальянца с телом танцора, коричневой кожей, черными вьющимися волосами, стройными бедрами и невероятно сексуальными руками… Ну да, он ремонтировал мой дом. Арестуйте его.)

Молодой человек выглядел совершенно спокойным. Дома. Дома у меня. Может, полиция не очень-то и нужна?..

– Эй! – (Он не услышал.) – Эй, привет! – крикнула я громче.

И тут молоток вырвался из его руки, взлетел в воздух и приземлился на траву едва ли в футе от меня.

– Святое дерьмо! – воскликнул парень, разворачиваясь. – Вы меня напугали!

– Я напугала вас? Вообще-то, это мой дом и мой задний двор, а вы тут колотите!

Я наконец-то внимательно всмотрелась в его лицо. Парень был не на шутку хорош собой, но черты у него были мягкими: приветливые карие глаза, пухлые губы… Он беспечно улыбнулся мне и вытащил из заднего кармана штанов футболку, чтобы утереть лоб.

– И давно вы тут стоите? – спросил он.

Лишь теперь я заметила, что сжимаю ключи от машины с такой силой, что они оставили отпечатки на моей коже.

– Я только что подъехала. А как давно вы тут работаете?

– Весь день. Я заменил черепицу на крыше, укрепил камни крыльца, полил лужайку…

– Знаю. Видела. Кто вас нанял? Я уж точно не нанимала.

– …и сейчас привожу в порядок замок с калитки, но это будет лишь временная мера. Вам придется купить новый замок. Думаю, лучше с поворотной ручкой. Я хочу сказать, что здесь, в аптауне, довольно спокойно, но никогда ведь не знаешь заранее.

Он говорил с легким акцентом, не как местные. Может, он был из восточной части Техаса? Для меня как для журналиста было вполне естественным машинально замечать подобные детали, и это мое качество ценилось на работе. Я шагнула немного ближе к парню, а он задумчиво склонил голову набок; он явно оценивал мои туфли, ноги, талию, грудь. На мне была шелковая синяя блузка глубокого сочного тона, та, в которой я вела выпуск новостей этим утром. Я вдруг ощутила легкую волну, пробежавшую по моему телу и мгновенно согревшую меня. Соланж, этот парень уж очень молод! А ты серьезный работник, разведенная женщина с маленьким сыном и весьма заметной должностью в этом городе. Флирту здесь просто нет места. С этим человеком. Который вломился в твои владения. Который ремонтирует твой дом… Который намного моложе тебя.

– Кто вы такой и кто вас нанял? – повторила я, потирая ладонью шею. Нервы.

– Я ужасно хочу пить. Я вот думаю, не могу ли я получить стаканчик воды? А потом могу починить протекающую мойку для посуды… Ну, если вы меня впустите в дом.

До чего же он сексуален, этот парень. В нем есть шик, в нем есть некая дерзость.

Решительным, но не гневным тоном я сказала:

– Вы будете умирать от жажды до тех пор, пока не скажете, кто вас прислал и почему вы занимаетесь моей собственностью.

– Ну, я вам скажу… если… если вы примете Шаг.

И когда он это произнес, буквально в то самое мгновение, когда слова вылетели из его рта, я поняла. Наконец-то это началось. То самое. Дела С.Е.К.Р.Е.Т.

Моя наставница Матильда говорила мне, что все произойдет в течение месяца, что я осуществлю некоторые из своих фантазий, но что все остальное просто… пойдет само собой. Боже, сколько раз я думала о том, чтобы взяться за телефон и отменить всю эту чушь на тему сексуальных фантазий, пока она не началась. У меня просто не было на это времени. Да, секс всегда был важен для меня. И безусловно, он занимал немалую часть нашей жизни с Джулиусом, пока все не повернулось в худшую для нас сторону. Но теперь мне сорок один год, и не дело было жаловаться на положение вещей. У меня был ребенок. Я не могла позволить себе флиртовать в городе или даже в собственном заднем дворе, не могла заниматься сексом с незнакомцем, пусть даже у него была ямочка на левой щеке и он носил такие штаны, которые подчеркивали стройность его бедер. Я уже говорила об этом?

Парень подошел к садовому шлангу. То есть он лениво побрел к нему. Черт!..

– Если вы не хотите удовлетворить мою жажду, мне придется справиться с ней вот таким способом, – сказал он, направляя на свои губы дугу прохладной воды.

Я вскинула руку:

– Погодите! Вы можете войти в дом.

– И?.. – спросил он, направляя шланг на лужайку.

– И… – В моем уме воцарилась настоящая суматоха. Как все это обернется? Ох, боже, а что, если я никуда не гожусь в постели? Я ведь уже так давно…

– Так вы принимаете Шаг? – спросил парень, делая еще глоток воды из шланга и позволяя каплям растекаться по его обнаженным плечам и груди.

Я чуть не расхохоталась.

– Да вы знаете, сколько мне лет?

– А вы знаете, насколько вы горячая?

– А что, вам велят говорить такие вещи?

– Да. Но нас…

Я почувствовала, как у меня вытягивается лицо. Я, наверное, выгляжу упавшей духом? Не по возрасту мне падать духом…

– …нас в первую очередь инструктируют говорить только то, что нам действительно хочется сказать.

Он уронил шланг, закрыл воду и неподвижно замер передо мной. Его лицо было спокойным, а его великолепные руки свободно повисли вдоль туловища, и лишь мышцы живота двигались от дыхания.