Все дороги ведут в загс: Повесть - Александра Авророва

Практический ум Сергея Сергеевича заработал быстро и четко. Надо найти способ попасть на эту чертову вечеринку! Там Майя вряд ли позволит себе развернуться и уйти, как поступала последнее время. Она будет в хорошем настроении, выпьет, расслабится, и есть надежда, что… Значит, за ближайшие несколько дней требуется вступить в контакт с Юрским. Кажется, кто-то из партнеров имел с ним дело. Говорят, тот парень хваткий, своего не упустит. Значит, стоит ему почувствовать слабину, сразу заломит за услугу немыслимую цену. А Майя — действительно слабина, болезненная точка, и не хотелось бы, чтобы многие об этом знали, тем более столь пронырливый адвокат. Юристы, они еще похуже журналистов. Однако другого варианта нет… или есть? Эта простодушная и сентиментальная женщина, что звонит по телефону… интересно, одна ли она собирается на встречу? Ведь каждый имеет право привести с собою спутника. Предложить ей, что ли, денег за то, чтобы сопровождать ее первого июня? Хотя, пожалуй, прямо сказать неудобно. Еще обидится… на свете полно людей, не вписавшихся в рыночные отношения и не понимающих, что все на свете продается. Лучше сперва осторожно намекнуть.

— Я с Юрским знаком мало. Значит, вы, Надежда Юрьевна, скоро увидитесь с Майей? Завидую. Я бы многое отдал, чтобы оказаться там вместе с вами. Многое, — подчеркнул Сергей Сергеевич.

— Неужели Майечка после развода совсем перестала с вами общаться? — изумилась собеседница. — Все-таки вы четыре года прожили вместе, и я до последнего не верила, что вы действительно расстанетесь. Ох, какая ошибка с ее стороны! Девочка устала от опеки, захотела самостоятельности, не сознавая, что на самом деле ей нужен именно такой сильный мужчина, как вы.

— Вы думаете? — переспросил Снутко со все возрастающей симпатией. — Думаете, она просто захотела попробовать самостоятельности?

— Ну, конечно. Но скоро ей это надоест или даже уже надоело. Ведь очевидно, что она не создана для одиночества.

— Но она никогда не сделает первого шага. Вот если бы мне удалось с ней увидеться…

«Ну, ворочай ты пошустрей мозгами! — сделав многозначительную паузу, мысленно потребовал Сергей Сергеевич. — Самое лучшее, если ты решишь, что сама додумалась позвать меня с собой».

И Надежда Юрьевна действительно, наконец, додумалась.

— А если… — неуверенно произнесла она. — Вы не обидитесь? Я давно в разводе и обычно хожу в гости одна, но могла бы представить вас как своего кавалера. Вы окажетесь рядом с Майечкой, и у вас будет шанс помириться. Я была бы так рада способствовать вашему счастью!

«Нет, денег она не возьмет, — констатировал Снутко. — Но настоящие французские духи я ей принесу. Не туалетную воду, а духи. Она заслужила».

И лишь после того, как милая дама положила трубку, неожиданно задал себе вопрос: а зачем она вообще звонила? Однако настроение было слишком приподнятым, чтобы забивать себе голову пустяками.

Лена внимательно изучила свое отражение в зеркале. Очень даже здорово! Кто-то, возможно, полагает, что красное платье выглядит вызывающе, но это чушь. Мужчинам нравится яркое, и женщинам в глубине души тоже, только они боятся признаться. А Лена не боялась. Она мало чего боялась на свете, разве что одиночества. Господи, кто бы мог подумать, что она, именно она останется одна? Глупая Марина сказала как-то: «Но ведь у тебя есть твоя Ксюша». Как будто это можно сравнивать! Дочка и муж — совершенно разные вещи. Особам вроде Маринки, лишенным темперамента, этого не понять. Вот Лена темпераментом, слава богу, не обижена, поэтому парни всегда вились вокруг нее, словно мухи. Первый раз она вышла замуж, едва окончив школу, и сразу же родила. Теперь Ксюшке пятнадцать, и никто не верит, что у столь молодой женщины такая взрослая дочь. «Конечно, не верит! — вслух произнесла Лена, упоенно повертев бедрами. — Тебе, моя умница, никто не даст тридцати трех. Двадцать пять, и ни годом больше. А фигурка, как у балерины! Тоненькая, словно тростинка».

Она любила беседовать с собственным отражением, то жалуясь ему на жизнь, то делясь радужными планами. На сей раз превалировало второе. Жалоба, собственно говоря, была всего одна. Упоминание фигуры вызвало мысли о Майе, а та способна увести любого мужчину прямо из-под носа. Непонятно, почему. Майя ведь просто-напросто толстуха. Честное слово, увидев ее впервые, Лена так и подумала: «Бедная толстуха! Не видать тебе Лешки, как собственных ушей». Лешка Вольский — это парень, в которого Майка была когда-то до смерти влюблена. Из-за него она и ходила в Клуб самодеятельной песни «Аврора». Это было давно, двенадцать лет назад. Ну, точно! Лене тогда стукнуло двадцать один, и она почувствовала, что не в силах больше сидеть взаперти, мечась между плитой и стиральной машиной. Ох, и дура она была! Потерять такого мужа… Все подруги обзавидовались: летчик, не пьет, не курит, а в свободное время с дрелью в руках обустраивает квартиру и дачу. Не муж — чистое золото. Лене и самой так сперва казалось, но постепенно навалилась тоска. Хотелось чего-то интересного, необыкновенного. Надеть красивое платье, выйти на люди, может быть, даже в театр или в музей. Честно говоря, против красивых платьев Толик не возражал, зато на люди его не тянуло. Зачем, если всегда есть, чем заняться по дому? А свои детские фантазии жена должна держать при себе, чтобы не позориться перед соседями. Накормлена, одета — чего еще надо? Времени, что ли, свободного слишком много, вот и бесится? Ну, так почаще бы пекла пироги да подобросовестнее убирала. Не оставляла пыль под шкафом или за батареей, а каждый день, как положено, вычищала все углы. Тогда и выветрилась бы дурь из головы.

Короче, начали они с Толиком ругаться. А потом Лена случайно в детской поликлинике познакомилась с одной женщиной, Олей Карповой, так у той тоже был трехлетний ребенок, и это не мешало ей каждую неделю посещать клуб «Аврора» и петь там под гитару песни. Более того! Она посещала его поочередно с мужем. То Игорь поет, а она остается с сыном, то наоборот. Хотя бывало, что они, не желая расставаться, брали довольного мальчика с собой. Лену это поразило в самое сердце. Она попыталась представить себе Толика, опекающего Ксюшу, чтобы дать жене возможность развлечься, и поняла, что жизнь проходит мимо. Но вместо того, чтобы действовать хитростью, как поступила бы сейчас, по молодости лет двинулась напролом. Буду, мол, петь в «Авроре», и ничто меня не остановит! Чем я хуже людей? Вот и допелась до развода. Хотя, между прочим, Толик зря обвинял ее в измене. С Мишкой Лена завела роман уже потом, а первый год невинно блаженствовала оттого, что вырвалась из скучной круговерти домашних дел, попав совершенно в иной мир.

Ох, счастливые были времена! Гитару Лена обожала еще со школы, ее первая любовь, парень из параллельного, так здорово играл… Тогда она и выучила три аккорда, их хватало, чтобы покорять сердца на вечеринках. Но выяснилось, аккордов куда больше, и песен на свете великое множество, поскольку кроме Высоцкого, Токарева и Лозы, есть еще другие авторы-исполнители. Лена столько узнала в этой «Авроре»! Хотя, если честно, больше всего ее привлекала атмосфера. Чаепития в подвальчике, долгие разговоры, лыжные походы зимой и байдарочные летом. Сперва представлялось, что Ксюша будет помехой, но нет! Многие брали с собой в поход детей, и Лена решилась. К той поре она уже не только развелась, но и разменяла с Толиком квартиру, получив комнату в коммуналке, где живет до сих пор. Кстати, она оказалась прирожденной спортсменкой. Мишка, который греб в одной байдарке с нею, не уставал восхищаться ее успехами. Вот тогда-то между ними и завязались близкие отношения, а ничуть не раньше, что бы ни выдумывал первый муж.