Спасти нельзя оставить. Сбежавшая невеста - Вера Чиркова

Да и бесполезно это. Едва Манреху доложат о ее бегстве, он немедленно закроет все ворота Югрета и пошлет своих гвардейцев в погоню за всеми покинувшими город обозами и путниками.

Как собирается решить эту проблему незнакомка, Леа не думала. Бросив Берту прямо на полу, девушка плотно прикрыла дверь и тяжело, со всхлипами дыша, обессиленно опустилась на каменную скамью. Но отдыхала недолго: понимание, как быстро тают надежды на успешный побег, заставило вскочить и схватить корзинку. Покопавшись там, Леаттия нашла чайничек с горячей водой, плеснула немного в бокал и сунула в рот одну из пилюль, прихваченных из шкатулки с целебными снадобьями. Лекарство было еще матушкиным, и она всегда говорила, что пилюли снимают боль и придают бодрость.

Ждать, пока снадобье подействует, графиня не стала, неуклюже присев, развязала чепец Берты и тихо ругнулась, рассмотрев, как коротко стрижена ее служанка.

В глубине ее головного убора лежал скрученный клубком шелковый шарф, и в нем было что-то завернуто. Леа лишь мгновение колебалась, брать его или нет, потом все же сунула клубок в карман, сразу став крутобокой, как селянка. В другой карман она для равновесия положила собственную шляпку и решительно натянула чужой чепец.

Затем, так же уверенно стащив с Берты простую серую накидку, Леаттия набросила ее на себя, взамен накрыв служанку собственным плащом. Послала последнее «прости» в сторону ведущего в склеп прохода и, моля богов о помощи, тихонько открыла дверь наружу. Секунду постояла, с замирающим сердцем оглядывая запущенный сад и начиная понимать, как зря тряслась от страха, таща Берту в усыпальницу. Окон кухни, где остался хозяйничать Прист, отсюда рассмотреть было невозможно, их загораживали ветви начинавших зеленеть деревьев.

Переведя дух, Леа свернула на дорожку, ведущую в глубь сада, и некоторое время брела неспешно, с трудом сдерживаясь, чтобы не побежать. Если за их замком кроме подставных слуг следит кто-то еще, он ни в коем случае не должен заподозрить подмены. А Берта всегда ходила неторопливо… хотя теперь Леа понимала, что это было всего лишь притворством.

Простая мысль, что неизвестный наблюдатель давно бы уже задался вопросом, зачем это соглядатайка идет в самую глухую часть сада, и сейчас мчался бы за ней следом, пришла Леаттии на ум только минуты через две. К этому времени начала понемногу действовать пилюля, и действительно откуда-то появились и силы, и решительность. А последнее соображение заставило девушку запаниковать, замедлить шаг и несколько раз оглянуться. Выдавать своих спасителей хотелось меньше всего. Ведь если ее герцог просто запрет в своих покоях, то их прикажет засечь на площади, и вся вина за чрезмерно суровое наказание ляжет ей на душу тяжким камнем.

Однако погони по-прежнему не было, и Леа двинулась дальше, незаметно даже для самой себя двигаясь все быстрее.

К ограде, где с незапамятных пор вывалилось несколько камней, открыв перелаз на заросший кустами и орешником довольно крутой берег протоки, графиня почти прибежала. А добежав, остановилась, сраженная наповал неожиданно сделанным открытием: оказывается, герцог про этот тайный ход знал. И даже позаботился о том, чтобы вернуть стене былую целостность и неприступность, об этом свидетельствовал не успевший потемнеть раствор идеально ровной кладки.

Несколько секунд Леа, захлебываясь подступившими слезами, смотрела на это свидетельство незыблемости намерений жениха, потом развернулась и побежала вправо, туда, где росла возле стены раскидистая шелковица. Единственное дерево, на которое юная графиня умела влезать без посторонней помощи. И единственное, с которого можно было перебраться на стену.

– Стой! – догнал ее негромкий, но злой окрик. – Куда помчалась?

– Стою… – уронив руки, медленно повернулась она к сидящему на стене шпиону, – никуда не бегу.

– Не стой, иди сюда! – мгновенно поправился незнакомец. – Я лестницу спущу.

– Зачем? – безнадежно буркнула графиня, разом потеряв и силы и желание бежать.

– Чтобы тебя оттуда вытащить. Да поторопись.

– Я не влезу по лестнице… – еще неуверенно пробормотала Леа, рассматривая бородатого мужчину в низко надвинутом на глаза пастушьем колпаке, и вдруг решилась: – Лучше по дереву.

Развернулась и помчалась к шелковице, не обращая внимания на едва слышное возмущенное шипение незнакомца. Пусть поворчит, она и сама себя корит. Ну с чего ей померещилось, будто принесшая вексель женщина намерена лично встречать беглянку у стены? Чем она смогла бы помочь? Ведь тащить графиню через стену женщине не по силам. Ну а раз они тщательно обдумали план побега, то непременно должны были проверить, на месте ли перелаз и не сторожат ли его гвардейцы герцога. И изобрести, как Леаттии преодолеть стену.

Шелковица, к которой стремилась графиня, оказалась на месте, и ни одна ветка не исчезла. Видимо, никто не мог и предположить, что покорная и скромная графиня додумается лазить по деревьям. Леаттия поспешно сбросила накидку и шаль, свернула тючком и привязала за спину приготовленным шнуром, это действие она продумала заранее, готовясь к побегу. Потом решительно приподняла юбки до колен, заткнула подол за пояс и привычно поставила ногу на нижнюю ветвь. Через минуту она была наверху и уверенно продвигалась по толстой ветви к стене. Незнакомец уже тоже добрался до этого места, внимательно следя за ее действиями, и протянул руку, едва Леа оказалась почти рядом.

Спеша оказаться на стене, графиня шагнула чуть шире и едва не оступилась, но крепкая рука вцепилась в ее ладонь, сильно дернула, и в следующий миг Леа уже была крепко притиснута к груди незнакомца.

– Лазать по деревьям ты умеешь, – усмехнулся он, – а вот с выдержкой плоховато. И слишком доверчива. Разве тебе не написали пароль?

– Написали, – от огорчения прикусила губу беглянка. – Но я…

– Говори.

– Вечером будет гроза, – и не подумала упрямиться Леаттия.

Признавать свою неправоту очень непросто, но она этим умением обладала.

– Зато утром будет солнечно, – вздохнул он с откровенным облегчением, и графиня снова почувствовала себя наивной неумехой.

Ведь не одна она рисковала, доверяясь чужим людям, они могли заплатить в случае провала гораздо большим. Герцог никогда не прощал тех, кто осмелился пойти поперек его указов или желаний.

– Уходим. – Пособник уже зацепил за ветку какую-то металлическую штучку, застегнул на талии Леаттии широкий ремень, к которому был привязан второй конец веревки, и подвинул девушку к краю. – Просто держись подальше от стены и поглядывай вниз, чтобы нога не попала между камней. Я сам тебя спущу.

Перекинул веревку через плечо и столкнул со стены не успевшую и слова сказать графиню. Леа испуганно ахнула, но почти в тот же миг пояс ощутимо дернул ее, и графиня заболтала ногами в воздухе.

– Кричать не нужно, – сердито сообщили сверху, и стена, напротив которой висела Леа, быстро поползла вверх.

Вскоре девушка почти успокоилась и вспомнила, что ей велено смотреть вниз. Попыталась изогнуться и расстроенно сжала губы: поднятые юбки и набитые карманы – вот все, что ей удалось разглядеть. Ну еще краешек штанин, заправленных в крепкие дорожные ботинки.