Ультиматум безрассудной ночи - Ким Лоренс

— Тут ей десять. Они с Ником отправились в парк аттракционов на ее день рождения, и, несмотря на то что тут она выглядит довольной, через пять минут ее вырвало. Ник накормил ее пончиками, потом они пошли кататься на американских горках. — Татьяна улыбнулась, вспоминая детство дочери.

Хлоя стояла ни жива ни мертва, будто сама только что совершила мертвую петлю.

«Себе на заметку, — подумала она, — в следующий раз, когда решишь переспать с кем-то, убедись, что ты хоть что-то знаешь о нем».

То, что произошло между ней и Ником, не имеет ничего общего с душевной близостью. Слепая страсть, необузданный соблазн овладели ею с первых минут знакомства. Она готова забыть и идти дальше, только вот почему так дрожит при одной мысли о Нике?

Она не позволит этому мужчине вытворять с собой такое, даже дистанционно. Больно осознавать, что тобой воспользовались. Хлоя не ждет любви. Но хотя бы взаимоуважения. Судьба явно сыграла с ней злую шутку.

Хлоя пробежалась глазами по другим фото. Неожиданно для себя обнаружила, что Ник присутствует на многих из них. Как это она его раньше не замечала? Что с ним случилось? Что заставило превратиться из молодого жизнерадостного парня в снедаемого внутренним конфликтом чудака с неизбывным горем в глазах и циничной ухмылкой?

Она закусила губу. Ник Латсис. Просто Ник. Так странно теперь узнать его полное имя.

— Ты незнакома с Ником, не так ли?

Сказать правду или солгать? Хлоя решила придерживаться золотой середины.

— Он кажется мне знакомым.

И опустила ресницы, дотронувшись до пылающих щек.

— Такая жара, похоже, лето уже вступило в свои права. — Она пыталась хоть как-то оправдать свой румянец.

— Ты могла видеть его по телевизору, — подсказала Татьяна.

— По телевизору, — нахмурилась Хлоя, — не думаю.

Тут до нее дошло. Татьяна говорит о его прошлой жизни, когда он был успешным журналистом.

— Он начинал писать для журналов, но потом перешел на телевидение в качестве военного корреспондента и часто мелькал на экранах. Даже получил награду. Последние два года побывал в самых горячих точках нашей планеты. — Татьяна явно гордилась братом. — Ник из тех, кто отдается делу без остатка.

«И явно придерживается той же линии в сексе. Только полностью, только до конца», — подумала Хлоя.

— В последней поездке его оператора и лучшего друга подстрелили.

Хлоя пораженно моргнула.

— Он…

Татьяна кивнула.

— Он умер на руках у Ника. В течение трех дней мы знали, что десять журналистов убито, но кто конкретно, не ясно. Каждый думал о своих братьях, отцах, сыновьях.

Хлоя вздохнула с состраданием и взяла подругу за руку.

— Мы все любили Чарли, он недавно обручился. Когда мы узнали имена погибших, почувствовали облегчение, что это не Ник. Стыдно, конечно, за это чувство, но так уж устроены люди, каждый волнуется за своего.

— Вина выживших, — протянула Хлоя и подумала о сестре, которая в автокатастрофе отделалась легким испугом, а сама она провела больше трех месяцев в госпитале.

Кому-то везет больше, кому-то меньше.

— На работе он использует девичью фамилию матери. Кириякис о чем-нибудь тебе говорит? Ник Кириякис?

Хлоя отрицательно покачала головой.

— Я не смотрю телевизор. У нас в доме было правило — полчаса в день. Когда я выросла и сама могла решать, привычка смотреть телевизор полчаса в день крепко укоренилась в сознании, и я никогда не нарушала это правило. Даже сейчас я лучше включу радио, чем буду смотреть, что идет по ящику. Твоему брату, наверное, было тяжело вернуться к работе после всего, что случилось.

Хлоя вспомнила о своем несчастном случае, о том, как преодолевала психологические последствия. Она мысленно возвращалась к тому дню снова и снова, анализировала, думала, проигрывала каждое движение, показывала шрамы родным, старалась говорить о своей проблеме. В итоге, спустя время, смогла снова сесть за руль.

— Твой брат проходил психотерапию?

— Нет. С тех пор как вернулся, он никогда не говорил с нами об этом.

Татьяна обеспокоенно взглянула на подругу.

— Не поднимай эту тему ни сегодня, ни завтра, никогда. Он даст знать, когда будет готов обсуждать смерть Чарли.

Если он хочет замкнуться и переживать боль утраты в одиночку, Хлоя не против. Слушать душевные излияния — так себе занятие. Ее больше беспокоит то, что сегодня придется провести с ним полдня, притворяясь, будто между ними ничего не произошло. Хлое не хотелось общаться с Ником ни под каким видом. Он — прочитанная книга, ошибка, а если все же придется встретиться с ним лицом к лицу, она сделает это гордо, с высоко поднятой головой.

Ну хоть какой-то план сложился. Правда, чутье подсказывало, что все ее планирование всегда шло наперекосяк.

— Опаздываешь, — заметила Татьяна, целуя Ника в щеку.

— Ты знакома с Люси Кавендиш? — Ник довольно улыбнулся сестре.

Женщина уверенно держала его под руку. Татьяна попыталась скрыть удивление.

Люси — топ-модель. С уверенной, ослепительной улыбкой.

— Да, — не растерялась Люси. — Я участвовала в показе новой коллекции Татьяны в Париже. Какой у тебя милый дом, — обратилась она к хозяйке, обводя взглядом гостиную.

Татьяна чуть наклонила голову и послала воздушный поцелуй.

— Спасибо, выглядишь превосходно, Люси. — И переключила внимание на брата. — Ник, отращиваешь бороду?

— Боже упаси, Таня, зная твое отношение к небритым мужчинам, я бы не осмелился, — отшутился он.

— А мне так нравится его угрюмый, брутальный вид, — умилилась Люси и нежно провела пальцами по его щетине, демонстрируя ярко-красный лак на ногтях.

Ее глаза блестели не то издевкой, не то весельем.

Ник уверенно убрал ее руку от лица и прошептал ей на ухо так тихо, что только она могла услышать:

— Не перегибай палку.

— Я кого-нибудь знаю? — невозмутимо спросила Люси.

— В основном, знакомые и друзья.

Ник оставил ее знакомиться с гостями, а сам вернулся к сестре.

— Надеюсь, ты не против, что я пригласил Люси?

— Почему я должна быть против? — удивилась Татьяна.

— Может, ты собралась познакомить меня с очередной хорошо воспитанной курицей?

— Нет, что ты. Я просто хочу, чтобы ты был счастлив. Как прежде. До… — Она осеклась.

Ник в порыве чувств обнял Татьяну. Теперь идея с Люси уже не казалась ему столь удачной.

— Мне нравится Люси. Значит, вы вместе?