8 историй - Юлия Резник

не в состоянии справиться с воспитанием дочери… Да много чего наговорила Роза в порыве ярости. Сбежавший из-под домашнего ареста Борис полдня пытал Соню, пытаясь выяснить, что еще наговорила мать, но та так и не созналась.

– Брось, Боря. Неважно это. Главное, что ты пришел. Кстати, тебе не перепадет за это? – заботливо поинтересовалась Соня, разливая по чашкам только что сваренный компот.

Перепадет, наверное. Еще как. Да только не мог он без нее и дня прожить. Ломало всего и корежило без ее смеющихся глаз. Без хрупкой фигурки, без льняных волос, заплетенных в забавные баранки. С ним вообще происходило что-то странное. Какие-то неясные желания, которые будоражили воображение и горячили кровь.

– Ну и пусть перепадет! Я все равно буду к тебе ходить! Я тебя люблю! – решился на признание Борька.

Соня выронила ложку, которой вылавливала из компота сливы, и пораженно уставилась на мальчика:

– Правда? – сглотнула она, отчаянно краснея.

– Угу… – пробурчал мальчик, растеряв весь свой запал.

– И я тебя люблю, Боря. С тех пор, как ты меня спас, и люблю…

Он не знал, где взял смелость, просто резко вскочил и неумело коснулся ее губ своими. Замер на мгновение, отпрянул… А Соня распахнула глаза, коснулась аккуратными пальчиками губ, будто бы не в силах поверить, что он это действительно сделал.

– Будешь ругаться теперь? – задиристо поинтересовался Борис.

Девочка отчаянно затрясла головой.

– Нет… Кхм… Нет. Мне понравилось, – прошептала Соня, опуская глаза.

Борька от важности едва не лопнул.

– Ну, тогда мы будем с тобой целоваться. Иногда… Как взрослые. Мне уже пятнадцать! – заявил мальчишка.

Соня кивнула, не отрывая взгляда от пола.

И он сдержал слово. Теперь ни дня не проходило без поцелуев. Поначалу робких и несмелых. Детских и невинных. А со временем – все более страстных и осознанных. Борька уже знал, о чем свидетельствует твердость в штанах. Старшие мальчишки просветили. И ему жутко хотелось попробовать, что же это такое – «секс». К семнадцати годам ожидание стало невыносимым. Их ласки, становились все более смелыми, но и переступить черту никто не решался. Ведь Соне было всего пятнадцать…

Все это время Борис жил, как между двух огней. С одной стороны – мама, которая так и не ослабила контроль над его жизнью. С другой – сумасшедшая любовь к Соне. Порой казалось, что только благодаря ей парню удавалось сохранять свою личность. Борис не был дураком, он прекрасно понимал, что мать видела в их с Соней дружбе угрозу для себя. Она как будто боялась потерять сына, в пользу другой женщины. И он, до сих пор связанный прочной пуповиной с матерью, постоянно находился в конфликте с самим собой. С одной стороны, Боря отвергал мать, а с другой – всем сердцем стремился к ней. Чувство вины перед родительницей сопровождало его постоянно, и порой проецировалось на Соню в виде совершенно необоснованной агрессии.

– Я не понимаю, почему ты не хочешь попробовать! – злился Боря. – Тебе уже шестнадцать. А мне восемнадцать, Соня! Я последний девственник на земле!

Соня неловко встала с пола, возвращая на место задранный нетерпеливым парнем лифчик.

– Мне страшно, Боренька… Давай, как все… После свадьбы.

– Свадьбы?! Ты с ума сошла. Никто не ждёт свадьбу! На дворе восемьдесят третий год!

Такие споры затевались все чаще. Борис рос, а вместе с ним росли и его потребности. Ему уже недостаточно было просто ходить за ручку или целоваться втихаря. Боре хотелось секса! Пацаны в институте уже вовсю развлекались с более сговорчивыми девчонками, а он… Нет… не то, чтобы секс стал первоочередным в его отношениях с Соней. Никуда не делась жажда эмоционального контакта, понимания, душевной близости, простого общения. А с этим, после поступления в институт, было особенно туго. Учеба в медицинском отнимала все свободное время. Борис ужасно тосковал. Ему не хватало Сони. А когда удавалось увидеться, он не мог насмотреться, наговориться, насытиться тем, что она рядом. Соня стала невероятно хорошенькой. Светлые, выгоревшие на солнце волосы, синие, как небо, глаза. Забавные веснушки на курносом носу и пухлые губы, которые он досконально изучил.

– Ты придешь ко мне на выпускной?

– Не знаю. У меня экзамен по патанатомии.

Соня отвернулась к окну, чтобы Борис не заметил, что она опять готова заплакать. Последнее время их отношения приобрели странную горькую нотку. Девушке казалось, что над их любовью нависли угрожающие тени. Соня вообще все эти годы находилась в невероятном напряжении, опасаясь, что матери Бориса удастся их разлучить. А ведь она жизни своей не мыслила без этого парня. Он стал для нее всем. Все ее мысли, все чувства и мечты были сосредоточены исключительно на нем. Ничего другого просто не существовало – только эта сумасшедшая потребность любить и быть любимой. Соня и на секс уже была согласна, только бы Боре было хорошо. Только бы он не ушел к другой, более доступной и раскованной. Собственно, для этого она и звала его на выпускной. Разве это не замечательный повод наконец-то сблизиться? Только как об этом сказать Борису? Как намекнуть, если она по-прежнему отчаянно стесняется? А у него экзамен…

– Ты куда это нарядился? – подозрительно поинтересовалась Роза у крутящегося перед зеркалом сына.

– К Соне. На выпускной.

– Сдалась тебе эта оборванка, – завела свою песню мать. – Лучше бы на Сару посмотрел. Перспективная девочка. И родители у нее не лыком шиты. Вот-вот гражданство израильское выбьют. Заживешь, как человек. Из дерьма советского выберешься, – зудела Роза на ухо.

Борька отмахнулся от матери и вышел за дверь. Во дворе мужики забивали козла. Баба Паша развешивала белье, а из квартиры Прилуцких доносились вопли и визг. Наверное, глава семейства опять напился. Парень проскочил в арку и побрел вниз по улице. Купил у уличной торговки ромашки и заскочил на подножку трамвая. Родная школа встречала парня громкой музыкой. У ворот топталась Соня. Из-за отсутствия денег она не могла пойти в ресторан вместе с одноклассниками, но от присутствия на вручении аттестатов не смогла отказаться. Отличница, как-никак.

– Привет! – радостно улыбнулась девушка. – А я думала, ты уже не придешь.

– Еще чего! – воскликнул Борис и аккуратно подхватил девушку под локоток.

Торжественная часть выдалась невыносимо скучной и длиной, а потом они сбежали, и бродили по городу, держась за руки, и ели мороженое.

– Тили-тили-тесто! Жених и невеста, – послышалась популярная дразнилка из подворотни.

Борька шуганул ребятню, и те пустились наутек, громко улюлюкая. Соня запрокинула голову к небу и задорно рассмеялась. Сколько раз за свою шестилетнюю дружбу они это слышали? Девушка не сомневалась, что Боря и есть ее жених,