Выбрать волю - Мария Берестова

Части картинки встали на свои места. С непонятными целями к ней посватался кто-то из семьи владыки — конечно, отец такого родства не желал, но и отказать прямо не мог, вот и нашёл выход.

Эсна даже улыбнулась с лукавой усмешкой, на миг забыв о весьма неприятном браке в ближайшей перспективе. Батюшка всегда знал толк в хитрых интригах! Каково сработано — ведь и не отказал, и своего добился! И состав женихов теперь ясен; кто пойдёт против правящей фамилии, кроме самых верных союзников?

—Кому же это я так приглянулась? — решилась пошутить Эсна, надеясь заодно выяснить, что замышляют старые противники. — Неужто туманному принцу?

Племянник нынешнего владыки был единственным из Раннидов, с кем она пересекалась лично — её первый супруг частенько устраивал с ним прибрежные гонки на шхунах. Эсна никогда не замечала, чтобы принц как-то выделял её, да и во всё время своего вдовства она не встречала его, но кто знает?..

Шутка её, против ожиданий, не пришлась к месту; отец скривился и с большой неохотой, словно преодолевая зубную боль, поведал:

—Тебя почтил своим сватовством наш владыка Грэхард.

Только многолетняя привычка держать лицо в таких ситуациях удержала Эсну от удивлённого восклицания. Вот уж чего она ожидать никак не могла! Разве владыка вообще знает о её существовании?

Однако спустя три секунды девушка распутала и эту головоломку. Ну конечно! Раннид всё-таки решил вступить в открытое противостояние, и ищет теперь повода для схватки! Должно быть, этот коварный Грэхард рассчитывал, что отец ему с порога откажет, и это можно будет воспринять как оскорбление и счесть поводом для кровного вызова!

Эсна брезгливо поморщилась. Отец, конечно, был хорошим воином, но куда ему до владыки с его медвежьей статью — просто массой задавит! Нет, затея с «жасминовой беседкой» более чем разумна, и зря она чуть не обиделась на батюшку за неприглядного супруга. В сложившейся ситуации такое решение явно является оптимальным.

—Что ж, пришёл конец моему одиночеству, — с ободряющей улыбкой заявила Эсна, вставая. Ей хотелось, чтобы отец точно увидел, что она отнюдь не огорчена и очень ценит его заботу.

Князь Руэндир ей, конечно, совсем не нравился, но если Ранниды начали копать под Кьеринов... стоит всячески укрепить связи с союзниками и максимально обезопасить всех членов семьи. Руэндиры — сильный род, и Эсна будет среди них в безопасности. А неприглядность супруга... бывают в жизни вещи и более неприятные, успокаивала она саму себя, пытаясь подавить тоску. Покойный Веймар, прими Небесный его душу, тоже сначала её немного пугал, но ничего же — стерпелось, и была даже по-своему счастлива, и добрым словом теперь вспоминает почившего супруга. Даст Матерь, и князь Руэндир будет к ней добр. В конце концов, друг отца. Не станет же он её обижать?

Отцу её улыбка и лёгкий тон явно пришлись по душе; он заметно просветлел лицом, и Эсна с щемящей нежностью подумала, что батюшка переживал больше о том, как она примет новость о своём браке, нежели о противостоянии с Раннидами.

—Не тревожьтесь, батюшка, — обняла она вставшего вслед за ней князя. — Всё образуется.

—Храни тебя Небесный, солнечная, — ответил он, на секунду прижимая её к себе и сразу отпуская. И таким голосом, словно извинялся, добавил: — Сотрясающий палубу — хороший человек, Эсни.

—Я знаю, батюшка, — легко улыбнулась та, хотя вовсе не чувствовала такой лёгкости в сердце.

Но ей не хотелось, чтобы отец тревожился.

Он сделал всё, чтобы защитить её, и она будет благодарна.

Грэхард был в бешенстве. От того, чтобы приказать немедленно казнить всех Кьеринов, его удерживали лишь остатки здравомыслия: разделаться с врагами одномоментно не выйдет, а ответная реакция на его атаку будет наверняка сокрушительной в своей отчаянности. Даже мелкий грызун становится в разы сильнее, если зажать его в угол; что уж говорить о могучих Кьеринах, которые способны объединить под своими знамёнами всех его врагов.

Однако бушующая внутри злость требовала выхода; и он пытался дать ей этот выход на тренировочной площадке, орудуя двумя бронзовыми мечами одновременно — ценным трофеем, добытым в ходе Третьего Марианского похода.

Подумать только! Адмирал провёл его как ребёнка. Изящно, безупречно вежливо, и без шансов выпутаться из этой ловушки.

Рука Грэхарда дрогнула от чувства глубокой униженности этим обстоятельством; меч соскользнул с траектории и заехал по бедру, награждая отменным болезненным синяком — и это ещё повезло, что по скользящей траектории!

В злобе отшвырнув ни в чём не повинный клинок, Грэхард схватился за оставшийся меч обеими руками и принялся с остервенением долбить им большую деревянную колоду.

Не то чтобы это действие как-то развивало его мастерство — но пар спустить позволяло.

«Жасминовая беседка», видите ли! Да разве можно было помыслить о подобном унижении?! Он не какой-то поместный князёк, он самодержавный владыка Ньона!

Да и добро бы только сама идея; но наверняка грозовой хитрец затеял всё это только для того, чтобы не отдавать Эсну.

Прекрасно. Его вынудили участвовать в этом фарсе... и даже не откажешься теперь — сам же сватался, идиот, и князь в своём родительском праве... отказ от участия будет оскорблением, и именно его, владыку, такой отказ выставит в самом неприглядном свете и станет поводом для объединения недовольных. «Не почтил уважением родительское право князя!» - скажут другие князья, и каждый забеспокоится о своём. И Кьерины смогут использовать это беспокойство как рычаг... и объединить тех, кто сейчас не может найти согласия друг с другом. Нет, отказываться теперь нельзя.

Прекрасно. Он войдёт в историю как первый ньонский владыка, который не только опустился до участия в этом идиотском соревновании за невесту, но ещё и проиграл в нём.

Просто прекрасно.

...Колода к его усилиям относилась равнодушно — а вот клинок, к большой досаде владыки, изрядно погнулся, — а проблема так и не была решена.

Конечно, можно пойти на поводу у своей гордости и утопить Ньон в крови междоусобицы — вариант более чем соблазнительный, но Грэхард, как ни крути, был властителем до кончиков ногтей, и благо страны его интересовало больше собственных амбиций.

Машинально вращая погнутый клинок в руке — действие, которое он почитал пустым выпендрёжем и обычно избегал, — он прищурился на облака и задумался.

Отказаться от участия в этом дерьме он не может, позволить себе ответный силовой удар тоже не может... Значит, надо брать хитростью.

Каким-то образом вынудить Эсну выбрать его, вопреки наверняка недвусмысленному приказу её отца? Зыбкий план. Он слишком плохо знал ту женщину, которой желал добиться, чтобы сообразить, каким образом можно было бы получить её согласие. Что может быть для неё ценным? Деньги? Почёт? Власть? Он может предложить ей всё, чего только могла бы желать женщина, но беда в том, что он не знает, чего именно она желает, а предлагать наугад... Тут можно ошибиться фатально. Если, предположим, для неё важнее иного её женское тщеславие, то попытка купить её богатствами и драгоценностями может показаться ей за оскорбление, и только испортит дело. Если, напротив, начать с лести, а напороться на желание реализовать свои амбиции, то сразу пролетишь — как лживый ненадёжный манипулятор, который не может стать полноценным партнёром.