Искусство возможности. Как сыграть свою лучшую партию в карьере и жизни - Бенджамин Зандер

А теперь поплывем по нашей реке…

Одному эксперту по маркетингу, не обнаружившему никакой обуви у представителей африканского населения, положение кажется безнадежным, а по мнению другого, ситуация сулит благополучие и новые возможности. Каждый из этих экспертов выходит на сцену со своими собственными взглядами и своим рассказом об увиденном. И вся наша жизнь представляет собой повествование – набор многочисленных историй, созданных нами и рассказанных другим людям. Корни этого явления намного глубже, нежели в личном отношении к чему-либо или же в особенностях характера. Эксперименты, проводимые нейрохирургами и нейропсихологами, показывают, что постижение мира человеком происходит примерно в такой последовательности: во-первых, наши органы чувств посылают нам выборочную информацию о том, что происходит вне нас; во-вторых, мозг конструирует собственную модель воспроизведения ощущений; и только затем, в-третьих, у нас появляется первое осознанное переживание нашего окружения.

Мир входит в наше сознание в виде уже готовой карты, уже рассказанной истории, сформулированной гипотезы, некой конструкции нашего собственного производства.

Эксперимент, проведенный в 1953 г. и ставший уже классическим[2], просто ошеломил исследователей, продемонстрировав, что глаз лягушки способен воспринимать в окружающей действительности только четыре разновидности:

• четкие контрастные линии;

• резкую смену освещения;

• контуры движения;

• изгибы контуров мелких, темных объектов.

Лягушка не видит «лица» своей матери, она не может ощутить ни прелести заката, ни цветовых нюансов. В ее «поле зрения» находится лишь то, что связано с поиском еды или с возможностью не стать пищей для других зверей, например крошечные вкусные насекомые или же внезапное перемещение в ее сторону аиста. Глаза лягушки устроены так, что зрение посылает мозгу крайне выборочную информацию. Лягушка воспринимает лишь то, что попадает в жесткие рамки ее восприятия.

Зрению человека также свойственна избирательность, хотя, разумеется, речь идет о более широком диапазоне восприятия. Порой нам даже кажется, что нашему взору доступно «все на свете». Но мы готовы изменить свое мнение, вспомнив о пчеле, которая различает на лепестках цветов знаки, оставленные ультрафиолетовыми лучами, или о совах, способных видеть в темноте. Все дело в том, что у каждого биологического вида органы чувств настроены на восприятие той информации, которая необходима для выживания. Так, собаки наделены более широким, чем у людей, диапазоном слуха, а насекомые способны на расстоянии нескольких километров улавливать молекулярные следы особей противоположного пола.

В диапазоне нашего восприятия находятся лишь те ощущения, на получение которых мы запрограммированы. Развитие нашей осведомленности ограничивается тем фактом, что мы распознаем лишь то, для чего у нас найдутся соответствующие ментальные карты или категории.

Британский нейропсихолог Ричард Грегори писал: «Наши ощущения не воссоздают непосредственную картину мира; они предоставляют возможность для проверки наших гипотез о том, что ожидает нас в будущем»[3]. Вот что говорит по этому поводу нейропсихолог Дональд О. Хебб: «Реальный мир есть результат конструирования, и некоторые особенности научной мысли становятся более очевидными, если этот факт признать… В 1926 г. Эйнштейн говорил Гейзенбергу, что нелепо строить теории на основе одних лишь наблюдений. Он отметил, что „в реальности встречаются совершенно противоположные вещи. Это та теория, которая сама решает, что поддается нашему наблюдению, а что нет“»[4].

Стало быть, мы видим карту мира, а не сам мир. Но какого рода карты склонен создавать наш мозг? Ответ логически вытекает из главного принципа эволюции: всегда выживает тот, кто лучше других приспособлен к окружающим условиям среды. Наш мозг создает карту, которая непосредственно связана с нашим выживанием. Наше развитие должно направляться в первую очередь на то, чтобы обеспечивать нас информацией об опасности для жизни, способностью отличать друзей от врагов, необходимыми средствами для поиска пищи, а также способами и возможностью воспроизведения себе подобных. Мир возникает перед нами в «упакованном» и «отсортированном» виде, пропущенный через призму той культуры, в которой мы воспитаны. Это происходит благодаря обучению и нашему умению находить смысл в уникальном жизненном путешествии, совершаемом каждым из нас.

Приглядимся к тому, как карта и ее различные категории способны управлять нашим восприятием. Известен эксперимент, когда людям одного из эфиопских племен впервые показали фотографии, а они не сумели «прочесть» эти двумерные изображения. «Они ощупывали бумагу, обнюхивали ее, ударяли ее тяжелым предметом и прислушивались к тому потрескиванию, которое им удавалось извлечь; они отщипывали клочки бумаги и жевали их, пытаясь распознать, каковы они на вкус»[5]. А мы с вами без труда отождествляем фотографическое изображение объекта и сам объект, даже несмотря на то, что это сходство порой весьма и весьма абстрактное. Однажды Пабло Пикассо ехал в поезде, и сосед по купе, узнавший художника, поинтересовался у него, почему тот не изображает людей «такими, какие они на самом деле». Пикассо попросил собеседника пояснить свой вопрос. Мужчина достал из кармана бумажник, вынул оттуда фотоснимок своей жены и протянул художнику со словами: «Это моя жена». А Пикассо полюбопытствовал: «Она и в жизни такая же маленькая и плоская?»[6]