Волк Ее Высочества - Дана Данберг

Я послушно легла на кровать, а с рук целителя сорвались голубые всполохи. Как удалось не завизжать, я не знаю, но я вся сжалась, что он заметил. 

– Ваше Высочество, пожалуйста расслабьтесь, это всего лишь диагностическая магия, я не причиню вам вреда. 

Светопреставление продолжалось не менее десяти минут, после чего мужчина, утерев пот со лба, покачал головой и отошел от кровати. 

– Ничего не понимаю, – одними губами прошептал он, но я услышала. Потом уже добавил в полный голос: – Физически с вами почти все в порядке, кроме небольшого рассечения на виске. Но не стоит волноваться, Ваше Высочество, никаких следов не останется, клянусь Силь! Что касается вашей памяти, то мозг – дело темное… Остается лишь уповать на нашу заступницу, чтобы воспоминания скорее вернулись.

Логично, чего уж там! Я думала, может тут умеют лечить потерю памяти, она бы мне сейчас не помешала. Впрочем, есть и плюсы – этот целитель явно не понял, что я это не совсем я. А учитывая то, что я вроде как принцесса, сомневаюсь, что он какой-то недоучка. Так что есть надежда, что никто ничего не поймет. 

Пока целитель меня исследовал, я и не заметила, как куда-то делась моя фрейлина. Впрочем, она появилась уже через несколько минут и не одна. 

В комнату, следом за Маларин, величественно вплыла высокая статная женщина, очень похожая на мое отражение в зеркале, только старше лет на десять. Я подумала, что сестра, но оказалось, что мачеха, вдовствующая королева и регент нашего наследника престола – моего старшего брата. Три по цене одного, короче. 

Интересно, почему мы с ней так похожи, ведь не кровные родственники вроде бы?

Естественно, я не знала, кто она, пока фрейлина не сказала. Судя по недовольному лицу этой женщины, она явно даже не предполагала, что ее можно забыть. А учитывая целую тонну подозрительности во взгляде, можно было сделать вывод, что не очень-то она в это поверила. 

– Сир Ли Расфон, что это значит? – наконец, поиграв в гляделки, спросила женщина. –  Вы говорили, что с ней все в порядке, что травмы не опасны. 

– Ваше Величество!.. – целитель склонился перед ней, вся его поза выражала почтение и, мне показалось, изрядную долю страха. – Мозг человека – орган темный, неизведанный. Я могу лишь исправить физические повреждения, но что касается ментальных…

Мужчина развел руками, а я подумала, как бы меня в сумасшедшие не записали. 

– Так она что, не в себе, потеряла рассудок? – вторя моим мыслям, спросила королева. 

– Пока об этом рано говорить, Ваше Величество. 

– Так… – женщина оглянулась, посмотрела на меня как на пустое место. – У вас есть две недели, Ли Расфон, только две. 

– Но…

– Две недели! 

– Да, Ваше Величество! – мужчина склонился в глубоком поклоне, но королева этого уже не видела, а резко развернулась и вышла из комнаты. 

– А что будет через две недели? – просила я у фрейлины, но та сделала вид, что очень занята осмотром помещения, и вопрос проигнорировала. А потом и вовсе вскочила, чтобы проводить уважаемого целителя. 

Что-то не нравится мне это, прямо вот ощущаю неприятности своей новоприобретенной пятой точкой. Интересно, а бывают попаданцы, у которых нет проблем на новом месте жительства, ну там, чтобы они прожили спокойную счастливую жизнь и умерли глубокими стариками во сне? Или это не по законам жанра? 

Меня оставили одну, что позволило мне на какое-то время выдохнуть и попытаться собрать разбегающиеся мысли. Оказалось, что не так-то просто это сделать. 

Пока в комнате кто-то был, я, по своей старой привычке, не спешила показывать чувства. Но сейчас, когда меня никто не видит… Надеюсь, что не видит… В общем, сейчас остро захотелось устроить истерику. 

Тут же отловила в себе незнакомое ранее чувство. Так-то я не истеричка и, перешагнув порог пяти лет, сцен предпочитаю не закатывать даже попав в сложную и неблагоприятную ситуацию. Но как сотрудник, теперь уже бывший, видимо, МЧС, прекрасно понимаю, что человек в экстренных случаях может повести себя по-разному и не всегда это происки психики, часто в этом есть немалая физическая составляющая. Например, у кого-то по самому незначительному поводу в кровь попадает ударная доза адреналина или других гормонов и вот уже имеем человека, который не в состоянии себя контролировать и ведет он себя совершенно неадекватно. 

Конечно, я бы сейчас не сказала, что истерика неприемлема в данном конкретном случае, но все же мне лично это совершенно не свойственно. А значит шалит это тело, что, разумеется, надо учитывать в будущем. Ну, не то чтобы шалит, вряд ли у принцессы есть проблемы со здоровьем, просто вот так остро реагирует. 

Эти умные мысли помогли мне немного отвлечься, успокоиться и привести в норму дыхание. 

Я вышла опять на балкон и посмотрела на сад, где уже начали ползти тени от деревьев – солнце клонилось к закату. Вода в море или озере ослепительно блестела под его последними лучами, но вечерней свежести в воздухе еще не чувствовалось, пахло удушающей жарой и влагой. Субтропики, тропики? Впрочем, не важно. 

Поистерю я потом как-нибудь, когда уже точно буду знать, что мне нечего опасаться, а сейчас включаем мозг и начинаем думать головой, как я это умею в экстренной ситуации. 

Итак, что же мы имеем? 

Это явно другой мир, на что намекают аж три бледные луны, уже выползшие на небосвод. Одна белая до прозрачности, но полная, темно-синий серп неподалеку и еще одна большая и красная. Иногда так выглядит луна в южных широтах земли в момент наибольшего приближения. Считается это плохим предзнаменованием, кстати. Впрочем, не будем делать поспешных выводов. 

Что еще? Я принцесса, если окружающие не врут. На вид мне лет семнадцать-восемнадцать, что уже хорошо. Не хотелось бы попасть в тело ребенка, например, как это часто бывает в книгах. К тому же я красива, но в этом есть как плюсы, так и вполне очевидные минусы. 

Еще я знаю, что то ли девушка упала сама, то ли ее столкнули. Если второе, то ее пытались либо напугать, либо убить. Впрочем, второе маловероятно, потому что тогда бы убийца легко мог свою жертву добить. Наверное. Хотя на шум могли прибежать стражники, и он предпочел скрыться. Но все равно, слишком уж ненадежный способ. Дилетантский. 

Я, дитя двадцать первого века, за минуту могу придумать сотню более надежных способов убийства. Но это я, мало ли какие тут порядки. А может она просто с кем-то поссорилась и это было спонтанное действие? 

Что сейчас гадать? Если память девушки ко мне не вернется, то бессмысленно играть в угадайку. С другой стороны, оставлять это тоже нельзя. Если меня действительно пытались убить, неважно, специально или нет, то все равно надо выяснить, кто и почему, потому что мне и сейчас может грозить опасность. 

Неприятно, однако.