Новый военный гуманизм. Уроки Косова - Ноам Хомский

Этот более правдоподобный ответ на вопрос, поставленный Фридманом, случайно получил подтверждение, когда очертания «нового гуманизма» отчетливо проступили в другой из двух главных национальных газет — «Вашингтон пост» — в паре редакционных статей, опубликованных в самом конце войны. Одна из них была озаглавлена «Ухабистая тропа Косова», а другая — «Курдский раскол Турции». В первой статье давались советы НАТО, во второй — выражались «надежды» «друзей Турции»[12].

В случае с Косовом Вашингтон не должен был «выказывать никаких симпатий» к злодеям, ответственным за ужасы этнических чисток и другие жестокости, происходившие под бомбами НАТО. Напротив, «НАТО следует усилить свои бомбардировки», если эта организация выявит какие-либо признаки «упорного нежелания» жить по принципам «не допускающим компромиссов». Первый среди таких принципов заключается в том, что международные силы по поддержанию мира, уполномоченные Советом Безопасности ООН, должны иметь «в своем командовании генерала НАТО, который в то же время не состоял бы на службе в Организации Объединенных Наций, Европейском Союзе, Организации Безопасности и Сотрудничества в Европе (ОБСЕ) или какой-то другой организации»[13]. Иными словами, НАТО следует решительно отречься от соблюдения только что согласованно принятой резолюции Совета Безопасности, которая призывала к «международному присутствию сил безопасности», разворачиваемому «под эгидой ООН» «при существенном участии НАТО» (больше НАТО не упоминается). И на всякое «упорное нежелание» подчиняться односторонним решениям НАТО со стороны сурового поборника дисциплины должна следовать новая силовая реакция.

В случае же с Турцией все обстоит иначе. Вашингтон должен максимально определенно «проявлять симпатию» к тем злодеям, которые ответственны за ужасы этнических чисток и другие жестокости по отношению к курдам, безусловно, сопоставимые с сербскими преступлениями в Косове и совершавшиеся не под бомбами НАТО. Такой вывод вовсе не удивителен, учитывая, что Вашингтон и сам занимает выдающееся место среди злодеев. В случае с Турцией и курдами «ответственным за смерть тысяч [точнее, десятков тысяч] людей в войне курдов с турками по всеобщему мнению следует признать» Абдуллу Оджалана, «плененного лидера курдского сепаратистского движения». Понятие «всеобщее мнение» игнорирует ведущие международные правозащитные и независимые исследовательские организации, но зато включает Анкару и Вашингтон. Аналогичным образом и, учитывая сопоставимость заслуг «виновников», в Белграде и, вероятно, в Москве «всеобщее мнение» приписывает ответственность за смерть тысяч людей в войне албанцев с сербами в период до начала натовских бомбардировок — период, конечно, достаточный для того, чтобы взвесить решение о бомбардировке, — партизанским силам албанского сепаратистского движения. Да, в этот период действительно творились зверства; мы еще вернемся к трактовке их Вашингтоном. Ни один серьезный аналитик не рассматривает их как хотя бы отдаленно сравнимые с жестокостями, которые чинились «пронатовскими турецкими вооруженными силами», — так редакторы называют турецкую армию, вооруженную и обученную Вашингтоном и снабжаемую новыми потоками оружия по мере того, как жестокостей становилось все больше и администрация Клинтона увлекалась демонстрацией «новой готовности Америки делать то, что ей кажется правильным».

Редакторы не публикуют ни одного призыва к бомбардировкам Анкары или Вашингтона. Напротив, «друзья Турции должны надеяться на то, что она сможет собраться с духом, чтобы расширить свои перспективы и провести беспристрастное исследование инициатив Оджалана» по мирному урегулированию, имея в виду те мирные инициативы «плененного лидера», которые в течение семи лет отклонялись турецким правительством и его друзьями в Вашингтоне и отклоняются до сих пор, как только на днях узнал «самый известный правозащитник Турции». Если Турция предпочтет «лечить свою национальную язву — проблему курдского меньшинства», продолжают редакторы, то она больше не будет «не в ладу с гуманными демократическими ценностями западных наций, компанией которых дорожит», и в особенности гуманных ценностей той нации, которая обеспечивает Турцию колоссальными потоками смертоносного оружия «для лечения ее национальной язвы» в излюбленной Вашингтоном манере. «Ведь туркам будет нелегко сговориться с курдами», — признают редакторы. Сейчас курды хотят только признания их «культурных и языковых прав», в которых им было отказано (в отличие от Косова), но потом «некоторые из них» могут пойти дальше, запросив «автономии и самоопределения» (как это многие годы делали косовские албанцы). Поэтому лидеры Турции заслуживают сочувственного понимания со стороны своих вашингтонских друзей.

В более полной трактовке событий, к которой мы впоследствии ненадолго вернемся, проводится еще более резкий контраст между государственным террором, осуществляемым при одобрении и нетерпеливой поддержке со стороны цивилизованных государств, — главным образом их руководства, — и государственным террором, расценивающимся как злодейство и достойным сурового наказания уже потому, что он противоречит их требованиям. Все это далеко не ново. Просто в качестве единственного примера упомянем, что несколько лет назад редакторы той же газеты советовали своему правительству предпринять более эффективные меры для того, «чтобы Никарагуа стало вновь соответствовать центральноамериканской модели» и чтобы обязать эту страну «разумно следовать региональным стандартам», — иными словами, уподобить Никарагуа типичным государствам смертоносного террора, поддерживаемым Вашингтоном, и принять их «региональный стандарт» диких жестокостей, которые значительно превосходят все преступления, приписываемые никарагуанским врагам, кроме одного, состоящего в неповиновении последних хозяину данного полушария[14].

Это действительно типичный пример, и он характеризует не только лидеров цивилизованных государств, но и их врагов и предшественников. Газета «Правда» в прежние времена проводила аналогичные параллели, и тоже между государствами с сопоставимыми «достоинствами». В этих исторических хрониках мы не найдем ничего нового для себя.

Таковы некоторые важнейшие проблемы, поднимаемые балканской войной 1999 года. Они остаются вне поля зрения, по крайней мере, «цивилизованных государств». В других странах их воспринимают с готовностью, демонстрируя самый широкий спектр реакций. Как примеры мнений со стороны можно привести, во-первых, слова видного израильского комментатора по военно-стратегическим вопросам, который находит, что просвещенные государства представляют «опасность для мира». Он характеризует их «новые правила игры» как возврат к колониальной эпохе, к этому раю для силы, «прячущемуся под маской морализаторской правоты», под которой богатые и влиятельные творят то, «что им кажется оправданным». Другой комментатор, глава Партии центра и супруга бывшего председателя ее штаба, пишет, что «власть выиграла, а мир потерпел поражение»: «правила игры вовсе не изменились… В этой истории действуют не добро и зло, а только большее зло и меньшее». В совершенно иной точке данного спектра находится Александр Солженицын, являющийся кумиром для Запада, когда он говорит то, что Запад хочет услышать; он предлагает такое сжатое определение «нового гуманизма»: «Агрессоры смели со своей дороги Объединенные Нации, открыв новую эру, в которой правы сильнейшие». И последний пример — это By к Драшкович, смещенный Милошевичем со своей должности за оппозицию к его военной политике и призывы к протестам с требованиями мира, удостоенный высокой похвалы Запада как «хороший серб», глас разума и независимости в местном правительстве и надежда сербской демократии эпохи после Милошевича. Его оппозиция строилась на следующем тезисе Солженицына: «Мы должны признать тот факт, что сегодняшний мир часто подчиняется праву силы, а не праву закона. Мы должны быть очень смелыми и стараться достигать компромиссов»[15].