Тетя Ася, дядя Вахо и одна свадьба - Маша Трауб

Это был тот случай, про который говорят – звезды так сошлись. Тариэла могли не отправить отвозить документы, история с его сватовством могла случиться позже, в конце концов, он мог просто не встретить Мэри на улице. И ничего бы не было. Но у Тариэла опять поплыли черные круги перед глазами, опять зашлось сердце, и он пошел следом за девушкой, прячась за деревьями. Узнав, где она живет, он зашел в кафе, сытно поел и украл со стола нож. Через два часа, когда девушка снова вышла на улицу, Тариэл схватил ее и приставил нож к горлу. Она не кричала, как он ожидал, не просила ее отпустить, а покорно пошла с ним в машину. Так же покорно она села на переднее сиденье и ехала, глядя прямо перед собой. Тариэл отъехал от города и изнасиловал ее. Она не произнесла ни звука – нож не понадобился. Тариэл был даже разочарован. Он хотел, чтобы она кричала, умоляла, царапалась и дралась. Хотел борьбы и крови. Но все случилось быстро и не так, как он себе представлял. Ночь они провели в машине. Девушка спала, Тариэл так и не смог уснуть. Только утром он спросил, как ее зовут.

– Мэри, – спокойно ответила она.

Тариэл завел машину и поехал в город, решив забрать Мэри с собой. И опять все было не так, как он думал. Девушка жила со старой теткой, даже не заметившей отсутствия племянницы. Родители Мэри давно умерли. Она собрала вещи, поцеловала тетку, которая так ничего и не поняла, и Тариэл повез ее к себе.

Конечно, не обошлось без слухов, домыслов и разговоров. Но и Тариэл, и Мэри как воды в рот набрали. Даже свадьбы не было – расписались тихо, в церкви не венчались. Соседки остались без дополнительной информации. Мэри приняли хорошо, но она держалась уж слишком замкнуто, отстраненно и даже с гонором, поэтому подруг так и не завела.

Мэри быстро освоилась на новом месте и, хотя, по мнению соседок, была плохой хозяйкой, много работала – преподавала в школе английский язык. Правда, по-английски она говорила с армянским акцентом и во время объяснений часто переходила на родной язык, так что бедные дети вообще ничего не понимали.

К тому моменту, когда единственная дочь Мэри и Тариэла Натэлочка, которая родилась ровно через девять месяцев после той ночи в машине, пошла в первый класс, отец семейства серьезно продвинулся по службе в КГБ, а Мэри стала директором шестой школы. Тариэл свою должность высидел каменным задом, выклянчил подхалимажем, выбил доносами. А еще очень удачно скончался их шеф. Именно такими словами: «очень удачно» – Тариэл описывал Мэри кончину того самого начальника начальника, к которому метил в зятья. Тариэла в их маленьком управлении повысили сразу, чего бы никогда не случилось, останься шеф в добром здравии.

Уже в новой должности он заходил в свой бывший отдел, смотрел на хромоногую секретаршу, так и оставшуюся безмужней, и ухмылялся. Если бы он мечтал о мести, то вот она и случилась – он отомстил, и от этого чувства хотелось смеяться. Тариэл хохотал в голос, пугая несчастную женщину, которая оплакивала и своего отца, и свою жизнь. Конечно, Мэри села в кресло директора не без помощи мужа, о чем тоже все судачили, но шепотом, с оглядкой.

Мэри все-таки была красавицей. Удивительной. Можно сказать, уникальной. Тариэл гордился женой и старался чаще появляться с ней в гостях и на городских торжественных мероприятиях. Хотя с годами Мэри приобрела тяжелый обширный низ, который тщательно декорировала широкими юбками, декольте у нее осталось такое, как в молодости, – что надо декольте. Она гордо несла свою высокую пышную грудь, бережно укладывая в ложбинку длинные золотые ожерелья. Тариэл смотрел на жену маслеными глазами и провожал взглядом, когда она поворачивалась к нему спиной.

Еще одним достоинством Мэри были волосы – длинные, уложенные в затейливый узел, густые, волнистые. Шелк, а не волосы. На нее заглядывались многие мужчины, но близко никто не подходил – себе дороже.

Тариэла как мужчину местные жители, конечно, ни во что не ставили. Он был труслив, скуп и осторожен. Мог подставить и предать. Умом не блистал. Пить не умел, в застольях не участвовал. Злобливый, злопамятный. В общем, не мужчина. До своего высокого назначения держался особняком, ни с кем не дружил. Ходил на работу пешком и жался к домам. Мимо всегда мог проехать бывший однокашник и облить его грязью. Вроде бы как не специально.

Все изменилось в один день. Ну практически в один. Сначала он привез себе красавицу жену, а потом занял солидную должность. И только после этого начал по-настоящему жить. Вспомнил все обиды и наслаждался властью. Своего однокашника, соседа, который как раз не упускал случая после ночного дождя облить его грязью из лужи, проезжая мимо на машине, он посадил в тюрьму. Лишилась работы хромоногая секретарша, которая когда-то отказалась выйти за него замуж. После этого Тариэл затаился, выжидал. Но все шло как обычно, никто не пикнул и слова не сказал. К нему не пришли родственники его жертв, чтобы перерезать горло. Все молчали. И Тариэл понял, что теперь ему можно если не все, то многое. После этого пропал его одногруппник по институту, который, увидев Мэри, прямо сказал, что она сошла с ума, раз вышла замуж за Тариэла, и предложил ей себя – для начала в качестве партнера по танцу. Мэри не стала отказываться, а ответила на флирт, пошла танцевать, раскрасневшись, распрямив плечи и мелодично звеня золотым ожерельем в глубоком декольте. Тариэл смотрел, как его жена танцует с институтским приятелем, прижимается к нему, улыбается, и наливался злобой. Жене он ничего не сказал, зато приятель через неделю исчез, и никто не знал, куда и надолго ли.

Вот после этого и пошли слухи, будто это он виноват, его рук дело. Слухи росли как снежный ком, и кагэбэшного начальника стали бояться. Больше никто не обливал его грязью, никто не вспоминал по старой памяти его школьное прозвище Писун – за то, что он во втором классе описался прямо при всех, у доски. Да и от Мэри мужчины держались на расстоянии как минимум вытянутой руки, хотя она и старалась эту дистанцию сократить.

Почему она тогда не закричала, не позвала на помощь? Почему покорно уехала с Тариэлом и согласилась с ним жить? Сам Тариэл это понял быстрее, чем соседки: Мэри нужно было уехать. Любым способом. В своем маленьком городе, с больной, выжившей из ума теткой у нее не было никаких шансов уехать за пределы своей округи. Тариэл был не тем, о ком мечтала Мэри. Но он приехал из другого мира. И потом – какой-никакой, а начальник – с квартирой, деньгами. Так что Мэри молчала тогда не просто так. Она все просчитала. И Тариэл – этот шизофреник с манией величия, этот самовлюбленный идиот, пародия на мужчину, – появился как нельзя кстати. Он сделал то, чего Мэри от него ждала, – увез ее в свой город, столицу, да еще в другой республике и даже женился. Но того, что произошло потом, Мэри никак не ожидала. Оказалось, что ее мужа боятся. Не уважают, но боятся. И этот страх мешал ей жить. Мужчины не смотрели на нее, потому что у них дрожали поджилки. Разве это мужчины? А Тариэл? Как он мог становиться сильнее и влиятельнее? Разве те, кто продвигал его по службе, не понимали, что он ничтожество? Пустое место. Мерзкий, отвратительный, лживый насквозь. Мэри начинало подташнивать от одного вида мужа. Впрочем, эти приступы тошноты очень скоро нашли очень простое объяснение – она была беременна.