Капитан Марвел. Быстрее. Выше. Сильнее - Лиза Палмер

Я указываю пальцем на заднее сиденье её машины, где в ожидании правосудия сидит парень из «ягуара», руки скрещены на груди, полный ярости взгляд.

– Он задел чужую машину и сбежал. Он плохой парень, – рассудительно говорю я.

– А ты в таком случае, получается…

– Не плохой парень?

– Нет-нет, – она достаёт свою книжечку с квитанциями на штрафы.

Я начинаю паниковать.

– Прошу вас… Я не могла позволить ему улизнуть. Я не думала, я просто…

– Именно. Ты не думала.

– Не было времени. Он удирал и… – Я собираюсь перечислить миллион причин, по которым я поступила правильно, а затем, может быть, рассказать немного предыстории о том, что да, именно так я обычно и поступаю, и эта патрульная далеко не первый представитель власти, что пытается донести до меня, что я регулярно ввязываюсь в передряги, не продумывая заранее, что конкретно я собираюсь делать, и нет, это не всегда удаётся, но я ещё ни разу об этом не пожалела, ни разу. Но вместо этого я думаю о том, что предположительно сегодня все мои мечты должны были, наконец, сбыться, а сегодняшний день вовсе не должен был стать днём, в котором мне напоминают, что, несмотря даже на самые сокровенные мечты, я по-прежнему остаюсь собой.

Я сглотнула. Что, если она выпишет мне штраф и тем самым закопает меня? Что, если ВВС вышибут меня из академии прежде, чем я в принципе успею начать? В конце концов, я смогла выдавить из себя:

– Пожалуйста. Я собиралась научиться летать.

– Ты напоминаешь меня в твоём возрасте, – говорит патрульная.

Я немного пыжусь от гордости.

– И это не комплимент.

– Ох. Эм…

– Обычно самая умная в комнате? Самая быстрая? – Я согласно киваю. – Да, я тоже была такой. Вот что я тебе скажу. Когда ты думаешь, что всё знаешь, когда тебе всё легко даётся…

– И вовсе не легко, – возражаю я, не в силах удержать язык за зубами на протяжении этой маленькой лекции.

Она ждёт.

– Хорошо. Мне всё легко даётся. Так лучше?

– И оправдание наготове, когда всё катится псу под хвост. А всё рано или поздно обязательно катится псу под хвост…

Теперь настал мой черёд перебивать.

– Пожалуй, я предпочту штраф, – говорю я.

Лицо патрульной расплывается в кривой ухмылке. Она кивает, затем раскрывает свою книжицу, достаёт ручку и начинает писать.

У меня душа уходит в пятки, но я стараюсь не показывать страха.

– Я собираюсь отпустить тебя с предупреждением, – говорит патрульная, вырывая квитанцию из книжицы.

– Ох, – говорю я и выдыхаю. Я даже и не заметила, что задержала дыхание. – Спасибо в…

Она протягивает мне квитанцию.

– Прочти её.

– А, так это настоящее предупреждающее предупреждение. Я думала, предупреждение означает устное предостережение, а не настоящие… – патрульная изгибает бровь, – слова, – нескладно заканчиваю я, а затем затыкаюсь и начинаю читать.

На квитанции нацарапано три слова. «Позволь себе учиться». Я думала, предупреждение должно быть более зловещим.

– Позволить себе учиться?

– Там, наверху, тебе предстоит принимать молниеносные решения, и ничто не убьёт тебя… и твоих соратников быстрее мысли, что ты всё знаешь.

– Что это зна…

– Самые лучшие молниеносные решения основаны на знании. Ты можешь действовать быстро и импульсивно, потому что знаешь, что делаешь. И ты будешь знать, что делать, если у тебя хватит терпения научиться. Просто подумай об этом. Каждая новая вещь, которую ты узнаешь… и я имею в виду, действительно узнаешь, принесёт какое-то рефлекторное, спонтанное, на первый взгляд даже опрометчивое решение там, наверху.

Я пытаюсь что-то сказать, но она не даёт мне вставить и слова.

– Я знаю, что это совсем не так весело, как гонять по горным дорогам, но… – Она делает паузу. – Ты же сделаешь это для меня?

– Да, мэм.

Она кивает.

– Тогда удачи тебе наверху, Дэнверс.

ГЛАВА 2

На меня начинают кричать ещё в автобусе, затем крики продолжаются возле автобуса, затем нам криками приказывают отойти от автобуса, построиться рядами, бросить сумки у ног и ни в коем случае не смотреть в глаза инструкторскому составу, пока они разговаривают с нами. Везде царят хаос и гам, раздаются вопли, и сотни детей лихорадочно пытаются следовать приказам, а все звуки мгновенно превращаются в белый шум. А затем на нас снова кричат, на этот раз нам велят направиться – «да не туда, в другую сторону» – в величественно выглядящее здание, где на нас кричат ещё немного. Нас называют «духами», «кретинами», «салагами», «кадетами», «новобранцами» и всеми прочими в том же духе. У нас даже не будет воинских званий до самого конца базовой подготовки после Приёмного парада. То есть, до третьей недели у нас даже не будет нагрудной нашивки с фамилией.

Я смотрю строго перед собой и выживаю только за счёт той части моего характера, которая держится исключительно на чистом восторге и кромешном ужасе сделать хотя бы один неверный шаг. Я следую приказам, делаю так, как велено, и постоянно напоминаю себе не болтать лишнего с другими кадетами. «Можете себе поверить? Мы наконец-то здесь! Разве не круто?»

Я по-прежнему не могу родить ни одной рациональной мысли за исключением восторженного писка в голове, когда меня в составе небольшой группы кадетов заводят в небольшое помещение, где мы должны принести нашу воинскую присягу.

– Поднимите правую руку и повторяйте за мной, – говорит офицер. Он молод, у него светлые коротко подстриженные волосы и льдисто-голубые глаза, которые, кажется, видят насквозь каждого из нас. Он слишком красив, чтобы не знать об этом. Быстрый взгляд на его нашивку. ДЖЕНКС.

– Я, ваше полное имя, – говорит офицер Дженкс. Мы все повторяем первое слово, а затем комната заполняется какофонией звуков наших имён, произнесённых одновременно. Я как можно громче и отчётливее произношу «КЭРОЛ ДЭНВЕРС» и чувствую прилив гордости.

Дженкс ждёт.

– Становясь кадетом академии военно-воздушных сил Соединённых Штатов Америки… – Мы все повторяем за Дженксом остаток клятвы, и я понимаю, что слова застревают в горле. Всё происходит на самом деле. Я становлюсь частью чего-то большего. Когда мы добираемся до последних слов присяги, я чувствую, что вот-вот заплачу. «Соберись, Дэнверс».

– И да поможет мне Бог, – говорит Дженкс.

– И да поможет мне Бог, – повторяю я и закрываю глаза, позволяя себе насладиться моментом. Вот оно. Всё, чего я когда-либо хотела, прямо здесь, на расстоянии вытянутой…

– Дэнверс! – рявкает офицер-кадет Чен, появляясь словно из ниоткуда. Её звание указывает, что Чен учится на кадрового офицера. Офицеров-кадетов для краткости часто называют просто «OK».