Сердечная терапия - Мила Иванцова

Она уже много лет не работала – не было экономической необходимости тянуть ярмо, как прежде. Антонина заботилась о семье, общалась с несколькими приятельницами, посещала занятия по фитнесу, поддерживала себя в форме, бывала на выставках и спектаклях, в основном с теми же приятельницами. Она, проявив море терпения и настойчивость, «выдавила» из мужа машину для себя и теперь получала удовольствие от езды, сама планировала свое время и самодостаточно наслаждалась сложившейся ситуацией. Как говорили в известном фильме о Проне Прокоповне, сидела-сидела – и высидела!

Однако жизнь ее не была безоблачной. Нельзя сказать, чтобы в первой половине их совместной жизни Антонина слишком ценила Игоря, считала его незаменимым мужчиной. Но она его «растила» и не сомневалась, что Игорь в итоге стал таким международно-заметным ученым именно потому, что она, его жена, прикрыла «тылы» и обеспечила почву для его развития и роста. Вторая половина их супружеской жизни, на которую пришлись зарубежные поездки, другой уровень доходов и отсутствие детских болезней, с одной стороны, радовала своей комфортностью, но с другой – напрягла женщину: Антонину тревожила гипотетическая возможность потерять рукотворное светило, которое сияло рядом. Примеров вокруг было вдоволь – еще относительно молодые профессора охотно меняли надоевших «боевых подруг юности» на молоденьких аспиранток или секретарш и быстро обрастали новыми детьми, имея уже совсем седые или лысые головы.

Но ее опасения не оправдались, хотя ей пришлось пристально следить за мужем. И вот теперь, наконец расслабившись и осознав все плюсы нового периода своей жизни, Антонина неожиданно получает такую «гранату»! Да еще от кого! Если бы это была молодая аспирантка, можно было бы понять, но эта девочка в белом фартуке!

Женское сердце не врет. Однажды Антонина попросила Игоря, просто из любопытства, показать фотографии его одноклассников. Тот согласился, подшучивал над толстыми и лысыми «мальчиками», над «девочками», которые тоже «немного изменились», но на странице Сони оказалось лишь одно фото – то самое, из школьного выпускного альбома. Вдруг мужу позвонил коллега, и он вышел на балкон поговорить с ним. Антонина, заслонив собой экран, оглянулась, мигом схватила «мышку» и выбрала функцию «показать переписку». Последним было сообщение от Игоря о том, что он напишет Соне письмо на э-мейл, поскольку здесь, на сайте, ему общаться неудобно. Сердце женщины забилось так, что она испугалась, не услышит ли муж его стук. Сделала с помощью «мышки» шаг назад, и на экране снова появилась страница Сони Тютюнниковой, с которой та улыбалась ямочкой на тугой щеке и глазами фальшь-отличницы.

Антонина закрылась в ванной. Щеки ее горели, несмотря на умывание холодной водой, руки тряслись, а сердце не успокаивалось. Ей было странно, что она, оказывается, так не хочет терять своего Игоря, того самого, за которого вышла когда-то, удивив всех подруг и поклонников столь странным шагом. Может, не его она боялась потерять, а уравновешенную, налаженную наконец жизнь, свой собственноручно устроенный мир, в котором Игорь, честно говоря, существовал формально, потому что слишком уж мало было у них общего. Разве что взрослый сын и отшлифованный за долгие годы секс, который, по ее мнению, и удержал мужа все эти годы в рамках семьи. Но почему бы жене не дать спутнику жизни то, что он хочет получить от любовницы?

Правда, при этом почему-то не было между ними тепла, взаимопонимания и искренности. В ее понимании это было своего рода работой, «должностными обязанностями», выполняя которые, Антонина взамен и получила вот это равновесие и уверенность в завтрашнем дне. И отсутствие той воспетой в стихах и мелодрамах душевной близости женщина вовсе не считала поводом ломать все, созданное за годы супружества, и с улыбкой отдавать мужа в руки той хитрой сучки в белом фартуке. Вдруг Антонина рассмеялась:

«Э-э! Да наша Соня, видимо, уже килограммов за сто перевалила, раз не решилась ни одной свежей фотки выложить! Старая кривоногая тумбочка! Но как же эта зараза подкатилась к моему гению? На чем сыграла? Как бы мне узнать?»

У нее разболелась голова, будто сдавленная обручем. Антонина улеглась в постель и попросила мужа дать ей таблетку какого-нибудь спазмолитика, тот принес еще и сладкого чаю, посидел на краю кровати и снова пошел за компьютер.

Антонина разрыдалась.

– Конечно, хоть умри тут, никто не расстроится! Высосали из меня все что могли, и гуляй! – ворчала она, всхлипывая. – Выросли! Всем мерси! Все свободны! Гады… Соня ему нужна… Романтик сраный!

Антонина заливалась слезами и не знала, что скажет мужу, если тот появится на пороге спальни, но Игорь не пришел. Работал за компьютером. Или беседовал с Соней? Женщина, истерзанная волнением и слезами, уснула, а утром не поднялась проводить мужа на работу. Полежав некоторое время после того, как щелкнул дверной замок, она бродила по квартире в халате, нерасчесанная, дезориентированная, в полном смятении. В полдень уселась за компьютер с целью завести и свою страничку на том же сайте, отыскать Соню и строго предупредить ее: руки прочь от чужого! Но вдруг заметила клочок бумаги, который выглядывал из-под клавиатуры. На нем было написано: «Пароль Вадик». Антонина замерла, Вадиком звали их сына. А пароль был если не от страницы Игоря на сайте одноклассников, то уж точно от его почтового ящика.

Женщина стояла у окна и докуривала уже третью сигарету, пуская дым в форточку. Сначала она рассказывала очень эмоционально, жестикулировала, вставала, ходила, снова садилась, обращалась к Яне за поддержкой, восклицая:

– Нет, ну вы представляете?!

А потом, выпустив пар, подошла к окну, смотрела на ночной город и уже менее эмоционально рассказывала, в какой кошмар превратилась ее жизнь после того, как она получила доступ к электронному почтовому ящику мужа.

– Я каждый день проверяла почту, как наркоман, жаждущий дозы, меня трясло, не могла дождаться, когда муж откроет письмо, пришедшее от «милой Сони» еще в обед, а я видела его в ящике и кусала себя за руку, чтобы не открыть раньше времени. Ведь Игорь придет и увидит, что кто-то рылся в его почте, и изменит пароль к ящику, а заодно и отношение ко мне… А у «милой Сони», кстати, тоже есть муж, хоть и значительно проще Игоря, – конечно, ведь «старая тумбочка» сама делала карьеру, когда же ей было лелеять главу семьи? Но теперь она, хоть и старше меня на два года, куда как интересней: во-первых, она овеяна романтикой первой мальчишеской любви, а во-вторых, не надоела ему за тридцать лет семейной жизни, как собственная жена!

Минуту царит тишина, Антонина будто и не ждет ответа, ни о чем не спрашивает и не заглядывает в глаза Яне, как некоторые другие посетительницы.

– Я ненавижу этот сайт одноклассников! Ненавижу Интернет, его компьютер, я ненавижу эту потрепанную «Джульетту», овладевшую его мыслями! – говорит она Яне, которой не слишком доверяет, как специалисту, однако не может выпустить пар в другом месте – потому что близких подруг так и не нажила.

Она не могла рассказать кому угодно о своем тайном контроле над почтовым романом мужа – мир не без добрых людей, донесут, и последствия будут непредсказуемыми… Но после пережитого стресса и растерянности Антонина выработала собственную стратегию в данной ситуации. Она, как Шахерезада, ежедневно рассказывала мужу «сказки» о различных случаях из жизни каких-то дальних знакомых или родственников, приятелей знакомых и приятелей приятелей. Неозвученной моралью каждой сказки было то, что глупые мужчины в поисках лучшего теряют имеющееся хорошее.