Пленение Селии - М. Валентайн

Она медленно пошла к двери спальни, надеясь отсрочить неизбежное. Вдруг она услышала, как сэр Джейсон зовет ее по имени. Когда она не откликнулась, он позвал еще раз, причем его голос от злости резко повысился, что заставило ее сбежать по лестнице, перескакивая через две ступени сразу, отчего белое платье развевалось позади нее словно серебристое облако. Селия не могла подвергать себя опасности, зля его, ибо сэр Джейсон был злобным даже безо всякого повода.

Сэр Джейсон сидел в своем любимом парчовом кресле, позади него в камине радостно потрескивал огонь. Языки пламени играли на граненом хрустале бокала для хереса, когда он наполнял его доверху и радушно протянул Селии. Селия стояла в нескольких футах справа от него и заметила Колина, который сердито смотрел на них с диванчика и пил напиток, показавшийся значительно крепче того, что она грациозно потягивала.

— Почему ты так долго? — проворчал сэр Джейсон, нарушая гнетущую тишину. — Ты ведь знаешь, что я терпеть не могу, когда меня заставляют ждать.

Рука Селии дрогнула, часть янтарной жидкости из ее бокала пролилась на старинный китайский ковер, лежавший на полу.

— Я… сожалею.

Он с очевидным раздражением сделал выдох, поставил бокал на стол и многозначительно уставился на нее, сжав губы словно в глубоком раздумье.

— Гм… я не вижу, чтобы ты очень сожалела об этом.

— Но я сожалею! — возразила Селия, дрожа всем телом под тонкой одеждой. Ее соски цвета земляники стали видными сквозь ткань, затвердев от жаркого взгляда сэра Джейсона. Он невольно заметил, что они того же цвета, что и ее дрожавшие губы.

— Дорогая Селия, думаю, тебе надо преподнести урок. Я требую от тебя такую малость. Ведь я кормлю тебя, одеваю, даю убежище… ради тебя прячу у себя беглеца. — Сэр Джейсон насмехался над своим безразличным ко всему кузеном, который, похоже, крепко уснул под воздействием напитка. Он пальцем поманил к себе Селию; порабощенной пленнице этот жест показался непристойным. — Иди сюда, — грозно прошептал он.

Одеревеневшими ногами Селия приближалась к нему и покусывала губу, когда в память невольно порвались унизительные воспоминания школьных времен. У мучителя вид совершенных белых зубов, покусывающих сочную, полную нижнюю губу, вызвал судорожные движения члена. Сэр Джейсон встал с кресла, его возбужденное достоинство искало выхода из шерстяных брюк.

— Наклонись над этим креслом! — Голос сэра Джейсона застрял в горле.

Селия сделала, как ей велели, не зная, какого унижения ждать на сей раз, ибо сэр Джейсон не повторял одно и то же дважды и, по-видимому, получал удовольствие, заставляя ее ночью и часто днем гадать, что ее ждет впереди. От слов сэра Джейсона, обращенных к Селии, она дрожала не меньше, чем ветки за окнами обогретой камином комнаты дрожали от ветра.

Словно фокусник, поднимающий покров, чтобы обнаружились исчезнувшие голуби, сэр Джейсон медленно задрал край ее платья. Вместо пары голубей он обнажил две упругие округленные ягодицы, прикрытые клочком ткани. Он сорвал этот клочок с тела Селии, и та завопила, когда шелк врезался ей в плоть. Ее выпяченный зад теперь полностью освещался огнем камина и соблазнительно мерцал перед лицом явно потерявшего сознание Колина. Тот чуть шевельнулся, но напиток приковал его к месту. Только в его глазах пробудилась искра жизни, когда он заметил две выпуклости, появившиеся перед ним.

Сэр Джейсон высоко занес руку и опустил ее прямо на бледный зад Селии, резкий шлепок казался почти столь же болезненным, что и жжение, вызванное прикосновением его ладони. Он еще раз поднял руку, готовясь нанести новый удар, наслаждаясь тем, что бледные выпуклости вспыхнули более розовым цветом, чем ее губы. Перекрещивающиеся отпечатки его ладони оставили изумительный узор. Каждый шлепок заставлял Селию кричать, ее слезливые мольбы заставили мучительно пульсировать налитый пенис сэра Джейсона. Как он взывал к свободе из тесного пространства ткани! Когда ее наказанная плоть горела с таким же жаром, как и огонь в камине, сэр Джейсон остановился, ибо не считал себя жестоким человеком. В конце концов у него не было желания причинить вред молодой женщине.

Тело Селии подрагивало, когда она со страхом ожидала следующего резкого, жалящего удара его ладони, ее пылающий зад подергивался, словно его стегали веткой с острыми шипами. От этого тяжелого испытания между бедер Селии сочилась влага, что не осталось не замеченным обоими мужчинами. Осоловевший взгляд Колина сквозь туман сосредоточился на маленьком, похожем на грушу, пространстве, показавшемся под раскрасневшимися выпуклостями. Оно соблазнительно сверкало при свете камина, и Колин с помощью рук отчаянно попытался оторваться от диванчика с единственным желанием испить сладкий вкусный мед из крохотного носика, который он там узрел. Колин с радостью пополз бы через всю комнату, но он даже не мог собраться с силами, чтобы приподняться.

Однако сэр Джейсон не страдал от подобного бессилия. Он обнаружил влажное состояние Селии и раздвинул упругие ягодицы, чтобы лучше видеть. Селия вздрогнула, лицо пылало от столь пристального осмотра ее самых интимных мест. Помимо ее воли выделение усилилось, когда большие пальцы поклонника вонзились в податливую плоть раздвинутых щек попочки. Запах влаги достиг ноздрей сэра Джейсона, и он простонал, желание отведать женский аромат Селии доводило его до беспамятства. Он глубоко вдыхал этот аромат и приблизил лицо еще больше, чтобы рассмотреть нетронутые плотно сдвинутые складки ее анального отверстия, думая о том, каково будет, если коснуться его также и языком.

Вдруг его воображение вернулось к случившемуся раньше. Селия и Колин лежали вместе в ее спальне, страсть явно овладела парочкой с такой силой, что оба не потрудились закрыть дверь перед любопытными глазами сэра Джейсона. Забыв обо всем, Селия лежала на постели и стонала, широко раздвинув бледные бедра. Темная голова Колина энергично двигалась между ними, то поднимаясь, то опускаясь, то подаваясь вперед, то назад с большим воодушевлением. Издаваемые им тихие посасывающие звуки достигли ушей сэра Джейсона, а когда Колин поднял голову, его губы, подбородок и даже кончик носа сверкали от ароматных соков Селии. Его язык выстреливал, чтобы впитать все до последнего, словно не желая терять ни единой драгоценной капли.

Сэр Джейсон нахмурился в благочестивом порицании, полагая, что подобное ниже его достоинства. Ни с одной женщиной он никогда не снизойдет до подобного недостойного акта! «Такого рода поведение является участью отвратительных лесбиянских натур», — с презрением рассуждал сэр Джейсон, а пульсация пениса учащалась, когда он вспоминал, как Колин унижался перед влажной прелестью Селии. «Зачем женщине язык, когда поблизости хороший, твердый член? Наверно, мой дорогой кузен по этой части испытывает известные затруднения», — задумчиво бормотал про себя сэр Джейсон, самодовольно улыбаясь.

Хотя сэр Джейсон был не слишком общительным, он считал себя человеком, повидавшим свет. Во время одной вечеринки, устроенной кем-то из парижской элиты, крайне утонченным и богатым джентльменом, которого сэр Джейсон встретил за обедом в Ритце, гостей развлекали две девушки, как оказалось студентки университета, проводившие летние каникулы во Франции. В главном салоне воцарилась напряженная тишина, когда собравшиеся там гости, затаив дыхание, наблюдали, как обе девушки сбрасывают с себя одежды до тех пор, пока на их молодых телах и нитки не осталось. Они продолжали сидеть на корточках, на бесценном турецком ковре, причем голова каждой девушки оказалась между бедер партнерши, одна лежала на спине, вторая нависала над ней. Когда девушки полностью завладели вниманием присутствующих, они зарылись носами между бедер друг друга и принялись за дело.