Ларец соблазнов Хамиды - Шахразада

Арси подумал, что и он бы, пожалуй, мог принять участие в поисках. Более того, он уже знает, кого бы хотел видеть собственной невестой. Хафиза из прекрасной семьи, отнюдь не глупа, хороша собой… Быть может, из подложного такой брак вполне может перерасти в нечто вполне серьезное…

Хафиза уже не раз целовалась с Арси, но так, как сейчас, он ее еще никогда не целовал. У нее было такое ощущение, словно она в раю.

Губы его касались ее губ с невыразимой нежностью, вызывая в то же время страстное желание и быть любимой, и любить самой.

– Арси… – прошептала Хафиза и сама себя не услышала: так сильно билось сердце.

Как же она его хотела, и как глупо было думать, что она сможет противостоять этой страсти. Глупо и самонадеянно.

– Хафиза, Хафиза… – вновь и вновь шептал он, касаясь губами ее щеки, шеи, уха.

Хафиза почувствовала, как руки его потянулись к завязкам платья. Она всегда считала, что никогда не допустит того, чтобы ее раздевали, и вот теперь лиф платья уже соскользнул к поясу, бесстыдно обнажив грудь, а она могла лишь сладострастно стонать и, слегка выгнув спину, предлагать ему себя как некий запретный плод.

Когда Арси увидел ее обнаженную грудь, у него перехватило дыхание. Сколько раз он представлял себе, как это будет, – каждую ночь, когда лежал без сна, и всякий раз во сне, когда удавалось заснуть. Но действительность превзошла все его ожидания.

Рука Арси, до этого ласково поглаживающая спину Хафизы, медленно скользнула к ее груди.

– Какая же ты красивая, – прошептал он, понимая, что слова бессильны передать всю гамму его чувств.

Рука скользнула выше, трепещущие пальцы накрыли грудь, и сдавленный стон сорвался с губ Арси. Говорить он уже не мог. Страсть, желание обладать этой женщиной затмили все. Он не то что говорить, думать был уже не в состоянии.

Он и сам не понимал, как это случилось, что Хафиза стала так много для него значить. Еще полгода назад он ее не знал, представления не имел о ее существовании, а сейчас она стала необходима ему как воздух. Без нее жизнь теряла всякий смысл.

Он коснулся рукой ее подбородка, запрокинул лицо и заглянул в глаза. Казалось, они светились изнутри ярким светом и блестели от невыплаканных слез. Губы дрожали, и Арси понял: Хафиза заворожена не меньше, чем он сам.

Он наклонился. Медленно-медленно, чтобы дать ей возможность сказать «нет». Если она так скажет, ему будет необыкновенно тяжело. Но еще тяжелее ему будет, если, сломив ее волю, он удовлетворит только собственные желания.

Но она промолчала. Глаза ее закрылись, а голова слегка склонилась набок. Всем своим видом Хафиза давала понять, что ждет его поцелуя.

Арси и сам не понимал, как это происходит, но всякий раз, когда он целовал ее, губы Хафизы становились все более сладкими, а исходящий от нее аромат – все более пьянящим. Желание разгоралось в нем все сильнее, и ему пришлось собрать всю свою волю для того, чтобы не начать срывать с нее одежду.

Он еще успеет это сделать, мелькнула в голове Арси озорная мысль. Но в этот первый для нее раз – а в том, что он первый, Арси не сомневался – он должен быть нетороплив и нежен, то есть должен вести себя именно так, как ждет от него молоденькая невинная девушка. А впрочем – Арси мысленно улыбнулся – скоро он ей покажет такое, чего она никак не ожидает.

– Чему вы улыбаетесь? – спросила Хафиза. Слегка отстранившись, Арси обхватил ее лицо обеими руками.

– А откуда ты знаешь, что я улыбаюсь?

– Губами чувствую.

– Ты заставляешь меня улыбаться, – прошептал он.

Губы Хафизы дрогнули, влажное, горячее дыхание обожгло его. Взяв девушку за руку, он поднес ее к губам и провел ее пальцем по контуру своих губ, как проделывал это только что с ее губами. Заметив, что глаза Хафизы расширились, он взял ее палец в рот и легонько пососал, щекоча его зубами и языком.

В голове Арси теснились сотни вопросов, которые ему хотелось ей задать. Однако он чувствовал, что вести с ней беседы сейчас просто не в состоянии. И поэтому вместо того, чтобы задавать вопросы, он вновь прильнул к ее губам нежным поцелуем, едва сдерживая яростное желание.

Она вновь прошептала его имя, словно молитву, и он бережно опустил ее на оттоманку.

– Я хочу тебя, – простонал он. – Ты даже не представляешь, как сильно я тебя хочу.

Ответом ему был лишь прерывистый стон, подействовавший на него, как удар хлыста. Он еще крепче обхватил ее обеими руками и принялся покрывать ее лебединую шею жаркими поцелуями.

Он спускался все ниже и ниже и, добравшись до нежного бугорка груди, остановился. Хафиза лежала под ним. Глаза ее сверкали от желания, и эта картина показалась Арси намного более пленительной, чем ему представлялось в самых безудержных мечтах.

Глухо застонав, он взял губами ее сосок. Не ожидавшая ничего подобного, Хафиза тихонько ахнула и попыталась отстраниться.

– Ш-ш… – прошептал Арси, прижав палец к ее губам, быть может, чересчур грубо: с каждой секундой все труднее было сдерживаться. – Лежи спокойно и ни о чем не думай. Просто позволь мне доставить тебе удовольствие.

На лице девушки отразилось сомнение, но, когда Арси, поспешно наклонившись к ее груди, возобновил свой нежный натиск, глаза ее затуманились, губы приоткрылись, и она вновь откинулась на подушки.

– Тебе приятно? – хрипло прошептал Арси, теребя сосок кончиком языка.

Хафиза с трудом кивнула. Глаза открыть она была не в состоянии.

– А так? – И Арси провел языком под грудью, щекоча нежную кожу.

Прерывисто дыша, Хафиза снова кивнула.

– А так? – Подняв ей платье, Арси спускался все ниже и ниже, пока не добрался до пупка.

На сей раз девушка не смогла даже кивнуть. «Аллах великий! – мелькнула в ее голове запоздалая мысль. – Я лежу перед ним почти голая и могу лишь стонать, вздыхать и просить о новых ласках…»

– Я хочу тебя, – едва выдохнула она.

– Я знаю, – прошептал Арси, обжигая живот Хафизы горячим дыханием.

Девушка вдруг почувствовала непреодолимое желание двигаться. Внутри нарастало незнакомое, странное и вместе с тем бесконечно сладостное чувство. Словно все двадцать два года своей жизни она вовсе не жила и только теперь наконец начинает жить.

Ей вдруг ужасно захотелось прикоснуться к коже Арси. Она едва не застонала, почувствовав шелк тонкой рубахи. Но вот пальцы пробрались ниже и коснулись бархатистой кожи его спины, и, к удивлению и восторгу девушки, упругие мускулы дрогнули у нее под пальцами.

– О Хафиза… – простонал Арси, весь дрожа.

Его ответ придал ей смелости, и она продолжила свою пьянящую ласку. Руки ее скользнули выше, добрались до плеч, широких, мускулистых. Арси снова застонал.