За сокровищами реки Тунгуски - Максимилиан Кравков

Иногда недалеко, вверху, слышались шаги. Тогда ребята орали что есть мочи! Но шаги удалялись…

Время от времени Петюха с ужасом поглядывал в мрачную пропасть трюма, из которой, вот-вот, должна была подняться вода и засосать их черным водоворотом…

Коля стащил с ноги сапог и гулко колошматил им в палубу. И вдруг ребята заслышали, как кто-то остановился вверху над ними. Они удвоили стукотню, усилили крики и, в ответ, сверху сильно затопали о доски.

— Стой! — остановил шум Николай.

— Кто тут? Кто!? — испуганно и глухо кричал снаружи голос. Ребята опять завопили, застучали.

— Сейчас! — крикнул неизвестный человек и убежал.

Медленные и страшные потекли минуты ожидания. Корпус баржи скрипел, дрожал, и гулко, как в бочке, плескались внизу невидимые волны.

— Держись, держись! — все время ободрял Никола.

Но, вот, вновь послышались шаги нескольких человек. И, на стук Николая, сверху, цокнув, впился в доски топор!

Перебил его другой удар и в два топора, дружно и звонко, торопясь спасти человеческие жизни, работали сверху!

Вот, сталь прокусила толщину доски. Засиял ослепительный свет, и на ребят посыпались щепки. Так бы и выпрыгнул Петя в прорубленную узкую цель!

Почему он не маленький такой, как муха! Живо разделали доску. Подрубили с другой стороны, и вниз, оторвавшись, ухнул кусок половицы, открыв широкий проруб.

Чья-то всклокоченная голова наклонилась сверху:

— Вылезай живей!

И хотя Николай сидел поближе, а все-таки пересилил страх и помог Петюхе первому ухватиться за протянутую руку. А за ним и сам выпрыгнул на палубу..

Николай едва не упал от яркости света и от хлынувшего в легкие свежего воздуха.

— Никого нет больше? Никого? — криком допытывался, тряся за плечо Николая, коренастый матрос.

— Нет! — ответил Коля.

Тогда его подхватили под руки и поволокли по круто наклонившейся палубе к лодке…

■

Окончательно опомнились ребята лишь на берегу.

Рассмотрели баржу, почти на середине реки, погрузившуюся носом в воду. Пароход стоял тут же, с него перекидывали на баржу длинный канат. Около места крушения суетились лодки. Поодаль, около берега, дымил другой пароход. С этого парохода были переброшены на берег сходни и по ним иногда сбегали люди.

Всеми забытые, словно выкинутые на берег два мешочка, уныло примостились на камнях ребята.

— Эй, парнишки, — раздался за ними чей-то голос.

— Это вас из баржи вытаскивали?

— Ну, хана, — подумал Петя, — Однако, сейчас расправа будет! — Покосился на человека в кожаной куртке и болотных сапогах и прижался к Николаю.

Но человек совсем не замышлял ничего дурного. Наоборот, он подсел к пододвинувшимся ребятам, вытащил портсигар, закурил и спросил:

— Так зачем же вы в баржу-то забрались?

— На север хотели проехать, — сознался Петя. — Очень там интересно, потому что народ по-особенному живет.

— Да, вон вы какие, — заинтересовался человек. — Но, а что же теперь будете делать?

— А теперь что же… — растерялся Николай, — деревню искать пойдем.

— Да вас комары с’едят, — засмеялся человек. — Прежде-то где вы жили?

И оба мальчугана, перебивая один другого, рассказывали о своей жизни, о тайге, где они выросли, о приключениях, о желании своем видеть свет, учиться и работать.

В тихом вечере четко раздавалось по реке перестукивание молотков, людской немолчный гомон, изредка хриплым своим свистком подавал сигнал пароход.

А человек в кожаной куртке сосредоточенно слушал немудрый рассказ ребятишек.

С парохода, стоявшего у берега, кто-то сошел и зычно крикнул:

— Товарищ профессор, ужин готов.

Человек в куртке поднял голову и ответил:

— Иду. — А потом обратился к ребятам и хлопнул по плечу Николая:

— Вот что, пареньки, мы — научная экспедиция и едем работать по реке Нижней Тунгуске. И в качестве рабочих я вас, пожалуй, возьму… Хотите?

Николай, как сидел на бревне, так и остался там, онемев от неожиданного счастья. А Петюха вскочил и уже за обоих крикнул:

— Хотим хотим!

Человек сдержал улыбку, встал и сказал:

— Раз так, отправляемтесь ужинать.

И с этого часа началась у ребят такая жизнь, о которой раньше они только мечтали втихомолку.

Пароход «Полярный» вез экспедицию профессора Морозова до Туруханска. Набирая дрова за «Осиновским порогом», он случайно сделался свидетелем крушения, которое потерпела баржа, наткнувшаяся на камень. С парохода подали необходимую помощь, полузатонувшую баржу разгрузили, и ведший ее пароход остался хлопотать о дальнейшем спасении, сообщить о случившемся по радио в Енисейск и в Красноярск.

А «Полярный» с экспедицией и с двумя мальчуганами продолжал свой путь на север.

Ребят поместили в узенькую, но чистую каюту в обществе коллектора экспедиции и ее десятника.

Коллектор, молодой студент, должен был собирать образцы горных пород и вести наблюдение по указанию начальника.

Ребята сперва дичились его ученого вида, а потом быстро привыкли, потому что коллектор был почти так же молод, как они сами.

Десятник, старый шахтер, оказался завзятым таежником. Слово за слово, разговорились. Десятник начал выпытывать про промысел, про рыбалку, про лесные обычаи. Ребята бывалые, — на все отвечали как надо.

— Ого, — заключил десятник, — да вы дельные парни..

Было еще в экспедиции три человека — Николай Иванович в очках и всегда с фотографическим аппаратом и двое техников — серьезные ребята — все время книжки читали, а в общем народ хороший — мальчуганов белыми сухарями кормили и разговаривали так, словно как бы и они были такими же техниками или десятниками.

Узнали ребята, что экспедиция едет отыскивать графит и уголь.

Как-то вечером, пройдя уже широкую Подкаменную Тунгуску и подходя к Туруханску, профессор об’яснил, почему на севере так ценно найти каменный уголь.

— Пока не было в нем потребности, — рассказывал профессор, — углем и не интересовались, а теперь по Енисею идет пароход за пароходом. Идут на север до порта Игарки, который на две тысячи километров удален от Красноярска и почти на тысячу отстоит от Полярного моря. Но Енисей в этих местах так глубок и широк, что на Игарку свободно проходят морские пароходы. Год от году приходят они к нам в августе месяце из портов заграницы, пробираясь через льды Карского моря. Привозят части машин, металлы и другие нужные для нашей страны товары, А от нас увозят экспортные грузы: сибирский лес, щетину, кожу. А теперь будут брать и графит, который добывается на реке Курейке.