Принцесса огорошена - Марина Воронцова

Я машинально кивнула, таращась на обломки крюка. Неужели можно с такой силой ненавидеть жену сына?!

– Вот и хорошо, – обрадовалась Ольга. – Я все продумала. Вы поселитесь у меня, на несколько дней. У вас ведь есть всякие мини-камеры, микрофончики?

– Угу…

Мы только еще собирались приобрести профессиональное оборудование, но пока не успели.

– Я помогу вам расставить все эти штуки по дому, – Ольга заговорила медленно и отчетливо, будто объясняла имбицилу правила пользования ложкой, – а вы передадите мне все полученные записи. Таким образом, Олег сможет убедиться, что я нормальная, а его мать – сволочь.

У меня чуть не сорвался вопрос: "Вы думаете, это его обрадует?", но, на счастье, удалось сдержаться.

– А как мы объясним, кто я?

– Придумаем что-нибудь, – Ольга засмеялась. – Скажем, что ты… можно на "ты"?

– Да.

– Скажем, ты моя тетя, приехала меня проведать, пойдет? – спросила Ольга. – А по профессии ты… Кстати, а что, кроме расследований особо деликатных семейных дел, умеешь? – губы Ольги покривила легкая саркастическая усмешка.

– Ну… Я вообще-то врач…

Мне почему-то стало неловко. Сейчас разочарованно протянет: "У-у… Жалко, что не следователь…" Но Корсакова даже обрадовалась.

– Супер! Василисы – это я так мегер своих называю, Васильевны они обе – на лечении помешаны! С утра до ночи друг другу давление измеряют! Когда сможешь приступить? Других клиентов много?

"Да как тебе сказать…" – подумала я и ответила:

– Хоть с завтрашнего дня…

– Хорошо, – Ольга мягко стукнула ладонями по подлокотникам. – Насчет денег не волнуйся. Сколько за день своей работы берешь?

– Смотря за что, – пробормотала я. Детективное агентство "Око Гименея", как и весь путь мирового капитализма, началось с "натурального хозяйства". Нашим первым клиентом по воле случая оказался зять Николая Ивановича. С него деньги брать было неудобно. Он нам мебель подарил. Бывший муж-политтехнолог дизайнера прислал. Людочка Колыванова – и та досталась в наследство от центра противолодочной обороны, которым Николай Иванович командовал до выхода на пенсию.

– Десять тысяч евро плачу, если поможешь, – предложила Ольга.

Я обрадовалась, как в 1970 году перспективе получения первой зарплаты. Суть, разумеется, не в деньгах. Но профессией у нас принято считать только то, за что платят деньги. Если следовать такой логике, то Бенедикт Спиноза был точильщиком линз… Однако стереотип есть стереотип.

– Договорились.

– Тогда до завтра. Ольга ушла.

Первый серьезный клиент! Услышав, как входная дверь закрылась, я взвизгнула и завертелась в кресле. Когда остановилась, передо мной стоял Николай Иванович, гордый, как крейсер "Варяг".

– Я уже в курсе, – заявил он, сияя, будто медный таз. – Вот что значит пиар! Всего малюсенький репортаж по телевидению, и клиенты – вот они! А ты говорила…

Здесь требуется пояснить. Пару дней назад Николай Иванович, свихнувшись на рекламных технологиях, предложил устроить полномасштабную кампанию по телевидению.

– К нам хлынут толпы! – с энтузиазмом рисовал он перспективы. – Только представь!

Я представила толпы людей в нашей приемной и впала в меланхолию.

– Переманим из органов и спецслужб профессионалов, наймем филеров, фотографов, водителей… – мысль младшего детектива Яретенко мчалась сквозь Вселенную.

– А из чего им платить зарплату? – тоном "можно побыть занудой?" прогнусавила я.

– Из гонораров, естественно! Неужели ты могла подумать, что я рассчитываю потратить на это твои деньги! – последовал ответ. – Тем более, что их не хватит.

– Ты меня убедил, – я скорчила серьезную мину. – Дело за малым – получить гонорары авансом и убедить толпы подождать, пока мы сформируем штат.

– Ну что ты за человек? – Николай Иванович надулся и сложил руки на животе. – Никакого полета мысли! Вот поэтому вы, женщины, ничего в жизни и не добиваетесь! Смотрите все время себе под ноги, а вперед взглянуть, на долгосрочную, так сказать, перспективу, не в состоянии!

– Перспективу?! – взъелась я. – Щас увидишь перспективу! Положим, я сошла с ума и заказала рекламу, взяла в банке кредит, набрала человек пятьдесят шпионов-пенсионеров! К нам явились толпы. Пусть даже маленькая толпа. Тысяча человек. Мы взялись расследовать их дела. Получается по двести расследований на каждого детектива! И вот "перспектива": раскрываемость упадет до нуля, работники поувольняются, ибо на фиг им столько мороки, а нас с тобой засыплют судебными исками возмущенные клиенты!

– Если все рисовать такими черными красками, лучше из дому не выходить. Вдруг кирпич на голову упадет, – Николай Иванович насупился.

Но сейчас, после обращения Ольги Корсаковой, помощник своим видом напоминал фигуру "Торжество прогресса", некогда украшавшую ЦПКО.

– Свершилось! – патетично воскликнул он. – Только попробуй теперь сказать, что я был не прав! Один раз тебя показали, притом не лучшим образом, и вот – готово! Клиент пошел!

– Подожди, – я насторожилась, – что значит "не лучшим образом"?

– Ну… там… Неважно, в общем, все равно эту "Светскую хронику" никто не смотрит, – отмахнулся младший помощник.

– Если ты все это организовал и знал, когда будут показывать, то наверняка записал на видике, – я грозно нахмурилась.

– Ну записал… – младший детектив Яретенко перетаптывался с ноги на ногу, сунув руки в карманы.

– Давай сюда!

– У меня с собой нет, – соврал помощник, скосив глаза в сторону.

– Коля! – я постучала пальцами по столу.

– Ну ладно, сама хотела… Николай Иванович, переложив на меня ответственность, отправился в свой кабинет и через минуту явился с кассетой.

– Кстати, – помощник изобразил максимально возможную заботливость, – давай я тебе визиточки закажу?

Я в тот момент искала в портфеле запасные колготки.

Да, разумеется, – сказалось само собой, без всякого участия мысли.

– Хорошо, – приободрился Николай Иванович. – Ты только сейчас не уезжай, вдруг еще кто придет. Все ж таки по телевизору рассказали…

И быстренько выскочил, захлопнув дверь.

Только я потянулась к телефону, чтобы попросить кофе, как в дверь просунулась голова Людочки. Сверкая, как китайский фейерверк, она радостно прошептала:

– Еще клиент! Звать?

– Через минуту!

Я лихорадочно разрывала упаковку. Черт! Надо же хоть колготки переодеть! Сунув ноги в синтетические обертки, я вскочила, чтобы их натянуть, и тут же села обратно. Людочка, окрыленная клиентским бумом, возглас мой проигнорировала. В коридоре послышалось: "Проходите!"