На шее у русского принца - Мария Жукова-Гладкова

– Добрый вечер, Барбара! – улыбнулась дама за стойкой. – Так вы завтра нас покидаете или решили продлить свое пребывание? Можем продлить.

Я спросила, сколько стоит наш номер в сутки. Он стоил тысячу двести рублей. То есть ровно столько, сколько у меня было. Оставалось только на буханку хлеба.

– Мой друг пропал, – прямо заявила я.

Дама посмотрела на меня удивленно.

– Скажите, где я могу заработать денег на обратный билет с условием предоставления жилья и питания?

– Он вас обокрал? – уточнила дама.

– Нет, просто мы жили на его деньги, и он всегда выдавал мне по мере необходимости.

– Но вы же вроде бы баронесса…

– Я – нищая баронесса, – сказала я. – У меня есть кое-какие деньги в Англии, но по возвращении мне придется сразу же устраиваться на работу. Наследственных денег у меня нет и никогда не было.

– Сколько у вас осталось?

Я четко назвала сумму. Дама задумчиво посмотрела на меня.

– Что вы умеете делать?

– Я могла бы преподавать английский язык. Как вы видите, я довольно прилично изъясняюсь на русском. Я могла бы делать какие-то переводы. Вообще я согласна на все, что угодно, что поможет мне побыстрее вернуться в Англию. Я сделала глупость. Я должна ее исправить.

– Вы в любом случае думаете расстаться с вашим мужчиной?

Я задумалась.

– Я в любом случае снова устроюсь на работу в Англии, – ответила я. – Я поняла, что нельзя уподобляться русским женщинам, даже если живешь с русским мужчиной.

Дама рассмеялась.

– Вы ужинали? – спросила она.

Я покачала головой.

– Вот там у меня стоит ужин, – дама мотнула головой назад, на комнату персонала. – Я перекусила и больше мне не хочется.

– Но…

– Идите поешьте, вскипятите чайник. За чаем я к вам присоединюсь.

Поскольку особого выбора у меня не было (только если потратить последние деньги), я съела два бутерброда с сыром, булочку с маком и овощной салат из баночки. Администратор тем временем с кем-то тихо разговаривала по телефону. Я считала ниже своего достоинства подслушивать.

Дама на самом деле присоединилась ко мне, когда я пила чай.

– Часа через два за вами приедет мой брат, – сообщила она. – Он – известный продюсер. Сейчас он раскручивает парочку восходящих звезд. Им требуется преподаватель английского языка. Они живут в квартире, принадлежащей моему брату. В России лучше держать восходящих звезд под постоянным контролем. – Дама усмехнулась.

– Вы будете заниматься с ними, желательно поставить им произношение, чтобы, когда они поют на английском, оно воспринималось как родное, английское. Вы меня понимаете?

Я сказала, что с детства пою в церковном хоре.

– Это прекрасно! – воскликнула дама. – Жаль, что вы сразу же не сказали. Но я предупрежу брата. Жить вы сможете в той же квартире, только готовить вам придется самой.

– Сколько времени мне придется там жить? – уточнила я.

– Этот вопрос вы обговорите с моим братом. Может, вам вообще понравится? Может, останетесь работать у нас, раз вы в любом случае собирались устраиваться на работу в Англии?

Я неопределенно пожала плечами.

– Идите собирайте вещи. И соберите чемодан вашего мужчины. Если он не появится до завтрашнего дня, я заберу его из номера и поставлю в нашу кладовку. Я позвоню вам в номер, как только подъедет мой брат.

Брат оказался импозантным мужчиной лет сорока, в дорогом костюме, поверх которого был накинут пуховик. Он, конечно, вышел из машины, так как на ботинках не было грязи. В России мне в первый же день пришлось купить специальную влажную губочку для обработки ботинок, а Ленечка свел меня в ближайший обувной и купил мне вторую пару обуви. Я же не ожидала, что в культурной столице России не убирают улицы и туристу вполне может потребоваться запасная пара обуви.

В волосах брата проглядывала благородная седина, наметился небольшой животик. Широкие густые брови и темные глаза в точности совпадали с сестринскими, только она красилась в блондинку. Мужчина же от природы был жгучим брюнетом.

– Константин, – представился он и протянул руку. – А вы, как я понимаю, леди Барбара Кэмпбелл?

– Можно без «леди» и просто Барбара.

Слово «леди» имеет в английском языке несколько значений. Константин явно знал, что это принятая форма титулования баронессы, маркизы, графини и виконтессы. Можно сказать: Барбара, леди Кэмпбелл. Можно сказать так, как сказал Константин. Можно без имени.

– Никогда не видел живую баронессу, – признался Константин, внимательно меня осматривая.

– Я вас разочаровала?

– Просто я всегда представлял баронессу в длинном платье со шлейфом, на балу, в бриллиантах…

Я рассмеялась.

– Все гораздо прозаичнее, – сказала я. – Хотя в Лондоне проводятся балы, где можно увидеть дам в длинных платьях и бриллиантах. Самые красивые и самые стильные там – русские женщины без титулов и без титулованных английских мужей.

На этот раз рассмеялся Константин.

– Простите, Барбара, вы – баронесса по отцу или по мужу? – уточнила дежурный администратор.

– По отцу. Я вообще последняя в нашем роду. В официальном браке я не состояла.

– Ваши дети унаследуют титул? – поинтересовался Константин.

– Ну, это, конечно, можно устроить… Но я, признаться, не вижу смысла. С ним не переходят ни земли, ни недвижимость. У нашей семьи не осталось ничего. Мы были вынуждены все продать. То есть правильнее будет сказать, что все забрал банк. Из того, что не проиграли и не спустили мои родственники.

Константин понимающе кивнул (хотя что он мог понять?!), взялся за ручку моего чемодана, кивнул сестре и первым тронулся к двери. Я потрусила за ним.

Перед входом в здание, в котором, кроме маленькой гостиницы, располагались еще какие-то офисы, имевшие отдельный вход, стоял огромный черный джип, к которому и направился продюсер. Ленечка объяснял мне, что в России машина – это вопрос статуса, а не удобства. Многие русские перенесли этот вопрос статуса на улицы Лондона. Я всегда предпочитала компактные малолитражки и наотрез отказалась от предложения Ленечки купить мне «нормальную машину». Мне всегда было удобно ездить по Лондону на маленькой машинке. Мне никогда не требовалось доносить до окружающих мысль о том, что я – владелица магазина, или салона, или еще чего-нибудь. Для начала я не была владелицей. У меня в собственности имелась только маленькая квартирка и маленькая машинка.

Джип продюсера занимал в два, если не в три раза больше места на дороге, чем моя машинка. Я бы никогда не решилась его объехать. Но он точно бросался в глаза. Он в моих английских глазах выглядел неприлично дорого. С другой стороны, и мне, и русским явно сразу становилось понятно, что владелец такой машины поднялся до заоблачных высот.