Дневник пакостей, или Как влюбить в себя некроманта - Елена Малиновская

При звуках этого имени Чарльз побледнел. Гулко сглотнул, и нож с тихим звяком выпал из его рук.

— Господин Норвуд Эксберри? — неверяще прошептал он. — Тот самый?..

Я неторопливо прошлась по комнате. Мне следовало насторожиться, когда я увидела этого некроманта за соседним столиком. Точнее, даже не так. Я-то как раз насторожилась, перехватив знакомый насмешливый взгляд темно-синих глаз. Норвуд вежливо кивнул мне, привстав со стула, но я предпочла проигнорировать его приветствие. Надо было сразу понять, что это ловушка. И немедленно уйти прочь, прихватив с собой недотепу Чарльза. Но… Внезапно я разозлилась. С какой стати, собственно, мне портить себе запланированный вечер? Не могу ведь я до конца дней своих избегать этого наглого беспринципного некроманта! Эдак и параноиком недолго стать.

Да уж. Правильно говорил мой отец: «Не торопись списывать на манию преследования чувство, будто за тобой постоянно следят. Иногда так оно и есть».

Но какой злопамятный все-таки этот Норвуд! Без малого год прошел, как я влепила ему пощечину. Между прочим, влепила за дело. Неужели теперь он решил отыграться за нее?

— Ты знаешь его? — спросил Чарльз.

— Увы, — коротко обронила я. — Сталкивались когда-то.

— Так, может, ты договоришься с ним как-то? — Чарльз умоляюще сложил на груди руки. — Эсми, пожалуйста, прошу… Ну помоги мне! В последний раз! Я больше никогда и ни за что…

За окном громыхнуло. Ветвистая сиреневая молния разрезала низкие грозовые тучи. Мгновение, другое — и по листве ударили первые крупные капли дождя.

Как быстро, однако, испортилась погода. Когда мы возвращались из ресторана, был погожий летний вечер. И лишь на самом горизонте темнела быстро сгущающаяся дымка.

Чарльз еще что-то бормотал за моей спиной. Опять подобрал нож, но я больше не вслушивалась в его жалкий лепет. В ослепительных отблесках небесного огня я неожиданно увидела карету, которая стояла за воротами моего дома. Надо же. Господин Норвуд был настолько любезен, что прислал за мной кучера. Должно быть, не сомневается, что я не брошу Чарльза на произвол судьбы.

Ну что же. В таком случае он глубоко ошибается. И я буду не я, если не выскажу ему это прямо в лицо!

— Эсми, куда ты? — встревоженно выкрикнул Чарльз, когда я отправилась прочь из гостиной.

— В гости, — сухо обронила я.

— Эсми, неужели?.. — Чарльз задохнулся от восторга. Кинулся было обнять меня, но я осадила его взглядом.

— Чтоб ноги твоей тут не было, когда я вернусь, — процедила я. Повысила голос, обращаясь к домовому: — Ведогон, слышишь? Проследи, чтобы этот господин освободил мой дом от своего присутствия и вещей в течение часа. В противном случае разрешаю тебе прибегнуть к силе.

— Эсми! — Чарльз быстро-быстро захлопал ресницами. — Ну что ты, Эсми? Я понимаю, ты злишься на меня. Но…

— Час, — напомнила я, глядя на бывшего возлюбленного в упор. — И ни минутой больше. Понял?

Чарльз опять было попытался рухнуть на колени, но я выскочила в прихожую и отправилась на свидание с господином некромантом.

— Разверзлись хляби небесные, — задумчиво пробормотала я, глядя на бесконечные потоки воды, заливавшие окно кареты.

Дождь лил такой силы, что я мгновенно вымокла до нитки, пока преодолела короткое расстояние между крыльцом своего дома и воротами, за которыми меня дожидалась карета. В порыве эмоций я и думать забыла о плаще. Платье из тонкого шелка теперь неприятно липло к телу, а ноги замерзли в легких туфлях, которыми я щедро зачерпнула из парочки луж жидкой грязи.

А ведь мне еще придется каким-то образом добираться обратно. Вряд ли господин Норвуд будет столь любезен, что вновь предоставит мне карету, когда получит от меня очередную оплеуху. Ну да ладно. Чай, не сахарная, не растаю.

Повозка неторопливо тряслась по брусчатой мостовой Вилсона. А я вспоминала свою последнюю встречу с Норвудом.

Это был выпускной вечер в академии. Позади десять долгих и трудных лет обучения. Я поступила на факультет начертательной магии двенадцатилетней девчонкой. Мои родители… А, да ладно, скажу как есть. Им было откровенно плевать на мое существование. Точнее, даже не так. Отец и мать больше всего на свете любили развлекаться. Шумные балы, званые приемы, путешествия. Непонятно, как со своим образом жизни они вообще осмелились завести ребенка. Наверное, решили не выделяться. У всех их друзей были дети. Поэтому в один прекрасный день появилась на свет и я. Появилась — и тотчас же была передана кормилице. Потом последовала череда воспитателей, нянек и учителей. Родители предпочитали жить в Вилсоне, где бурлила светская жизнь. Ну а меня оставили в загородном имении. Ребенку ведь нужен свежий воздух. Поэтому видела я их крайне редко, и наши нечастые встречи никогда не продолжались дольше нескольких минут. Потрепать по голове, сунуть леденец, осведомиться об успехах в учебе — разве на это надо много времени? С шести лет меня отдали в частную закрытую школу. Раз в год на новогодние каникулы мне дозволялось вернуться домой. Правда, эту неделю я обычно проводила в окружении слуг. Родители веселились вовсю, кочуя с одной вечеринки на другую. Именно в школе заметили мой магический дар и рекомендовали поступление в академию. Родители не возражали. Думаю, они даже обрадовались, осознав, что еще на целых десять лет будут избавлены от моего присутствия. А там, глядишь, и замуж выдать самый срок. Вот и дитя вырастили, не приложив к этому никаких усилий. Ну, кроме денежных затрат, понятное дело.

В общем, не было ничего удивительного в том, что я все свои силы устремила на учебу. Почему-то казалось, что это поможет мне завоевать любовь родителей. День и ночь я вгрызалась в премудрости науки, штудировала толстенные талмуды, порой ночевала в библиотеке. Благо, что на мои поздние возвращения никто не обращал внимания. Я отчаянно мечтала увидеть гордость в глазах родителей. Услышать хоть слово похвалы. Но… Я ведь уже сказала, что им было плевать на мое существование?

В семнадцать лет я полностью отказалась от денежного содержания родителей и переехала в общежитие. Это был своего рода бунт. Мне не нужны были их подачки. Я мечтала совсем о другом. Думала, что хоть это встряхнет их, заставит вспомнить обо мне.

Все зря. По-моему, они вообще не заметили, что я куда-то съехала. А если и заметили — то лишь обрадовались. Только верная Ингрид, некогда выкормившая меня грудью, а потом, по сути, заменившая мать, всплакнула, собирая мои нехитрые пожитки.

Теперь я должна была обеспечивать себя сама. Нет, каждый месяц я получала чек за подписью отца, но неизменно отправляла его обратно. Где-то в глубине души я продолжала лелеять надежду на то, что мой поступок будет оценен по достоинству.

Как говорится, розовые очки бьются стеклами внутрь. Достаточно скоро я осознала, что все зря. Родители словно забыли о моем существовании. Ну а я забыла о них.

К окончанию академии я стала неплохим специалистом в начертательной магии. Могла с закрытыми глазами изобразить самый сложный защитный круг. Могла за полчаса обезопасить старый-престарый дом, населенный кучей зловредных и древних духов, запечатав пробои, ведущие в нижний мир. Могла… Много чего могла. В общем, отбоя от заказов у меня не было.